Эх ты! Большой, а без гармошки!
- укорял меня мой однокашник Андрюха О. всякий раз, столкнувшись какой-нибудь моей несостоятельностью, - будь то имущественой, финансовой или скилловой. Видимо, воздействие этой гипнотической фразы и погнало меня на Савёловский рынок за инструментом. После рынка предстояло дальнее путешествие, и прибыл я туда, обременённый двумя рюкзаками: большой на спине, тот что поменьше - на пузе. Прибыв, озаботился, где бы сбросить барахло, чтобы не мешало. Нашёл два продолговатых чулана-коридора, оставил по рюкзаку в каждом (почему-то на тот момент это представлялось осмысленным), и отправился на недолгие поиски.
По завершении оных прицепил маленький рюкзак на пузо, водрузил сверху вожделенную гармонь йадовито-зелёной раскраски и отправился за большим во второй чулан. Который, в свете позднего осеннего утра, оказался вовсе последним вагоном стоящей у дебаркадера электрички. И, вестимо, уже не моей камерой хранения - та уже ушла. Да и эта, пока я метался в поисках по вагону, тряся редких лениво-равнодушных пассажиров, лязгнула и стала набирать ход. Паника и отчаяние. Мало, что сидора лишился, так теперь ещё кругаля давать до ближайшей станции и ждать потом встречную. Хорошо ещё, если не на экспресс какой угораздило...
Ладно, делать нечего, надо перебираться в тамбур.
- Девчонки! Я тут рюкзак оставлял, не видели?
- О, это вам за забытыми вещами, где-то в центре, на оранжевой линии. Хотя можно ещё у машиниста спросить... Ща мы ему постучим.
Машинист, на удивление, в последнем вагоне обнаружился. Но развёл руками и подтвердил: таки на оранжевую...
А я принялся вспоминать, что же там такого ценного, что я так горюю-убиваюсь. Деньги? Документы? Вроде нет. А раз так - да и пёс бы с остальным. Тем и успокоился.
По завершении оных прицепил маленький рюкзак на пузо, водрузил сверху вожделенную гармонь йадовито-зелёной раскраски и отправился за большим во второй чулан. Который, в свете позднего осеннего утра, оказался вовсе последним вагоном стоящей у дебаркадера электрички. И, вестимо, уже не моей камерой хранения - та уже ушла. Да и эта, пока я метался в поисках по вагону, тряся редких лениво-равнодушных пассажиров, лязгнула и стала набирать ход. Паника и отчаяние. Мало, что сидора лишился, так теперь ещё кругаля давать до ближайшей станции и ждать потом встречную. Хорошо ещё, если не на экспресс какой угораздило...
Ладно, делать нечего, надо перебираться в тамбур.
- Девчонки! Я тут рюкзак оставлял, не видели?
- О, это вам за забытыми вещами, где-то в центре, на оранжевой линии. Хотя можно ещё у машиниста спросить... Ща мы ему постучим.
Машинист, на удивление, в последнем вагоне обнаружился. Но развёл руками и подтвердил: таки на оранжевую...
А я принялся вспоминать, что же там такого ценного, что я так горюю-убиваюсь. Деньги? Документы? Вроде нет. А раз так - да и пёс бы с остальным. Тем и успокоился.