Jul 30, 2004 03:35
Сна нет, лежал какое-то время, изображал спящее тело, надоело. Побросал в высокий стакан льда, налил до середины воды из фильтра, взял сигарету, и пошёл на балкон. Кошка уже здесь, залезла в пустую картонную коробку из-под какой-то техники и сидит не шевелится - ей это дело в кайф. Закуриваю и смотрю на небо. Хоть и мутновато, но всё равно красиво. Тихо, все уже угомонились, очень скоро начнёт светать, хорошо бы к тому времени уснуть. Куда бы запхать всю свою тоску, даже не представляю. Меня стали пугать слишком жизнерадостные люди, чудится в них какая-то фальшь, и маски, маски... То ли я окончательно разуверился в том, что можно радоваться жизни, то ли ещё что. Все, кого я знаю - сломались, правда не у всех спали улыбающиеся маски, но если присмотреться, то видна их мёртвая сущность. По ними есть жизнь, но лучше туда не всматриваться. Это их "всё хорошо" только пока не копнёшь чуть глубже. Хотя я допускаю, что не все позволяют себе распускаться и вывалить чернуху наружу. Зачем я опять в это лезу...
Выпускаю дым в темноту и он тает, неторопливо перетекает лёгкими клубами через ограждение наружу и исчезает в никуда. Видимо туда же, куда пропадают и другие, гораздо более важные для меня вещи. Я почему-то постоянно хочу повторить фразу одного литературного персонажа - "кароший люблю, плохой - нет", но чуть иначе - хочу всё хорошо, не хочу всё плохо. Некоторые мои знакомые уверены, что я слез с тяжёлых наркотиков и из-за этого меня теперь плющит, мол блокировано выделение эндорфинов внешними ээ... не помню как правильно называется. Нет, дорогие мои, это не так. Не совсем так.
Какое же волшебное сейчас небо. Такое же, как слово Адриатика.