*
Когда катафалк подъехал, оказалось, что это очень ржавая газель цвета "баклажан". Такая типичная маршрутка смерти. Хотела сказать об этом Диме, и тут поняла, что да, это в натуре газелька смерти, вы никогда еще не были так точны, уважаемый кэп.
На задней дверце у газельки - наклейка "Нашего Радио". Я всегда такую хотела на машину. "101,7 - ПОЕХАЛИ!". Когда грузят гроб, двери с наклейкой закрываются и машина трогается, возникает ощущение полного сюра.
Честно говоря, я бы хотела в конце поехать на машине с такой наклейкой. Более того - именно с такой наклейкой я бы и хотела поехать в конце.
*
Розы на двадцатиградусном морозе за 10 минут промерзают насквозь и становятся как из бумаги - твердые и шуршат. Эдакие максимально мертвые цветы. Зато пролежат невредимыми, пока не отпустит мороз. А земля в глубине - зря говорят, что она холодная. Когда на воздухе минут 20, ясно видно, что вглубине она теплая. Даже парит. И земля - это всяко, гораздо, ГОРАЗДО лучше, чем крематорий. Не то, чтобы меня это правда сильно заботило, но в идеале на машине с наклейкой "Нашего радио" я хотела поехать именно к земле, а не в пламя.
*
И, конечно, все вот эти военные кладбища и офицерские поминки - для людей с очень крепкими нервами. На том свете они собираются встретиться и полетать. Полетать, понимаете.
*
Могила с видом на аэродром. В сущности, все Никольское кладбище - с видом на аэродром, оно как бы продолжение аэродрома, над ним на посадку заходят самолеты и из-за оградок видны синие истребительские хвосты на стоянках.
Летчики знают, где хоронить своих.
На задней дверце у газельки - наклейка "Нашего Радио". Я всегда такую хотела на машину. "101,7 - ПОЕХАЛИ!". Когда грузят гроб, двери с наклейкой закрываются и машина трогается, возникает ощущение полного сюра.
Честно говоря, я бы хотела в конце поехать на машине с такой наклейкой. Более того - именно с такой наклейкой я бы и хотела поехать в конце.
*
Розы на двадцатиградусном морозе за 10 минут промерзают насквозь и становятся как из бумаги - твердые и шуршат. Эдакие максимально мертвые цветы. Зато пролежат невредимыми, пока не отпустит мороз. А земля в глубине - зря говорят, что она холодная. Когда на воздухе минут 20, ясно видно, что вглубине она теплая. Даже парит. И земля - это всяко, гораздо, ГОРАЗДО лучше, чем крематорий. Не то, чтобы меня это правда сильно заботило, но в идеале на машине с наклейкой "Нашего радио" я хотела поехать именно к земле, а не в пламя.
*
И, конечно, все вот эти военные кладбища и офицерские поминки - для людей с очень крепкими нервами. На том свете они собираются встретиться и полетать. Полетать, понимаете.
*
Могила с видом на аэродром. В сущности, все Никольское кладбище - с видом на аэродром, оно как бы продолжение аэродрома, над ним на посадку заходят самолеты и из-за оградок видны синие истребительские хвосты на стоянках.
Летчики знают, где хоронить своих.