Земский начальник г-н Кириллов на днях разбирал, по сообщению «Недели», очень интересное дело...
Обвинялась мещанка Коршунова в том, что она высекла своего мужа. Жалобу заявил муж.
Коршунова на суде объяснила, что она действительно высекла своего мужа, но только потому, что сам муж просил ееё об этом. Можете себе представить изумление земского начальника и публики, находившейся в зале.
Коршунова рассказала любопытную историю этой порки. На именинах уездного члена суда Сушкова пропала бутылка наливки: Сушков заподозрил Коршунова в краже этой бутылки и пригласил полицейского надзирателя составить протокол о привлечении Коршунова к ответственности за эту кражу. Когда протокол был уже составлен и формально закончен, Сушков порешил покончить это дело не судебным порядком, а, так сказать, семейным, а именно предложил Коршунову выбирать одно из двух: или идти под суд, или позволить себя высечь теперь же. Коршунов избрал последнее, а Сушков назначил исполнительницей своего приговора над Коршуновым его жену.
Как ни отбивалась Коршунова от исполнения такого, по ее мнению, позорного дела, но, уступая с одной стороны угрозам Сушкова, а с другой - просьбам перепуганного мужа, согласилась исполнить требование Сушкова, и получив от Сушкова приготовленные уже розги, отвела мужа на конюшню Сушкова, где и высекла мужа по спине.
[ И про самое интересное.. ]Сушков, сомневаясь в добросовестном исполнении Коршуновой этой экзекуции, послал своего письмоводителя Никонова для освидетельствования у Коршунова места, отведенного природой для сечения, и, к негодованию Сушкова, оказалось, что это место осталось нетронутым; тогда последовало новое распоряжение выдрать Коршунова по законному месту, ибо, как сказал Сушков, «предыдущая порка неправильна».
Делать нечего, супружеская чета снова отправилась на конюшню, и в этот раз Коршунова выдрала своего мужа «правильно». Это объяснение Коршуновой подтверждено было на суде во всем свидетелем Куприным.
Курьезное это дело прекращено земским начальником за истечением давности проступка.