наука быть живым
Насколько по другому читается Бьюдженталь сейчас.
Вот эту часть я в прошлый раз вообще пропустила:
Другой ночью, в другом месте, я читал Алена Уиллиса, исследовавшего нашу человеческую вину. Он вспоминал стадион в Дакке, где четыре пакистанца, подозреваемых в предательстве, были казнены в присутствии 5000 ликующих бенгальцев. Меня передернуло. Я не хотел вспоминать о том, что выкинул из головы, когда несколько лет назад впервые прочел об этом в “Таймс”. А затем пришли тайные, непристойные, настойчивые мысли: они сделали с ними это? И это? О Боже! Я не хочу думать об этом. Как я могу сидеть спокойно и наблюдать? Мог ли я оказаться одним из палачей? Я не хотел знать, но знал: я мог быть среди этой толпы, требующей крови. Я мог оказаться на том плацу, выдумывая все более ужасные способы вызвать последнюю каплю страданий. Я брат этих палачей и убийц.
И я также мог быть одним из тех, кто был привязан к столбу, беспомощно ожидая новой ужасной пытки. Я знал и это свое родство.
(с)
Внезапно - этот отрывок предваряет главу о проблеме выбора* "отстранение или слияние".
С тех пор, как я читала Бьюдженталя - я прочитала Зимбардо, про эксперименты Милгрэма, о геноциде в Руанде, и много всякого эээ.. подходящего произошло.
При этом сама глава повествует о нарушении табу, но не так сурово, как заявлено в начале, в книге всего лишь секс и бунт против руководителя)
Но в этом вопросе, конечно, один хрен, табу нарушены и какая разница о чëм они, чувством вины накроет. Плюс страшно идти против системы. И как следствие - возникнут вопросы о том, от кого отстраниться или с кем слиться, и насколько. И социум со своим одобрением/неодобрением навяжет чо-нибудь. И статус же поменяется, а это снова круг общения.
Вообще тектонические плиты так не сдвигаются, как нонче пласты социума. Проблемки доковидного времени из разряда "с кем дружить, когда спустя 40 лет брака выяснилось что муж урод и ушёл" - это фигня по сравнению с нынешними переселениями народов и пересортировками по понятиям. Раньше ты любил свою страну, муж прекрасен, дети норм - сейчас в стране неожиданно напряжно, муж как повезло, детей надо спасать. Поддержка социума так себе, половина обосрались, половина в маниакальном периоде и бухают. Кроет то одиночеством, то ужасом от своего же круга, то страстной любовью к паре избранных))
всторонку Капец охота почитать подобные книги о нынешнем времени, но боюсь не доживу)
*Я лет с 20 помню, как дОлжно воспринимать "или", в котором вся проблема. Надо заменить его на "и" и осознать группы тех, с кем это "и" ты практикуешь.
Тогда это был буддизм вроде))
Вот эту часть я в прошлый раз вообще пропустила:
Другой ночью, в другом месте, я читал Алена Уиллиса, исследовавшего нашу человеческую вину. Он вспоминал стадион в Дакке, где четыре пакистанца, подозреваемых в предательстве, были казнены в присутствии 5000 ликующих бенгальцев. Меня передернуло. Я не хотел вспоминать о том, что выкинул из головы, когда несколько лет назад впервые прочел об этом в “Таймс”. А затем пришли тайные, непристойные, настойчивые мысли: они сделали с ними это? И это? О Боже! Я не хочу думать об этом. Как я могу сидеть спокойно и наблюдать? Мог ли я оказаться одним из палачей? Я не хотел знать, но знал: я мог быть среди этой толпы, требующей крови. Я мог оказаться на том плацу, выдумывая все более ужасные способы вызвать последнюю каплю страданий. Я брат этих палачей и убийц.
И я также мог быть одним из тех, кто был привязан к столбу, беспомощно ожидая новой ужасной пытки. Я знал и это свое родство.
(с)
Внезапно - этот отрывок предваряет главу о проблеме выбора* "отстранение или слияние".
С тех пор, как я читала Бьюдженталя - я прочитала Зимбардо, про эксперименты Милгрэма, о геноциде в Руанде, и много всякого эээ.. подходящего произошло.
При этом сама глава повествует о нарушении табу, но не так сурово, как заявлено в начале, в книге всего лишь секс и бунт против руководителя)
Но в этом вопросе, конечно, один хрен, табу нарушены и какая разница о чëм они, чувством вины накроет. Плюс страшно идти против системы. И как следствие - возникнут вопросы о том, от кого отстраниться или с кем слиться, и насколько. И социум со своим одобрением/неодобрением навяжет чо-нибудь. И статус же поменяется, а это снова круг общения.
Вообще тектонические плиты так не сдвигаются, как нонче пласты социума. Проблемки доковидного времени из разряда "с кем дружить, когда спустя 40 лет брака выяснилось что муж урод и ушёл" - это фигня по сравнению с нынешними переселениями народов и пересортировками по понятиям. Раньше ты любил свою страну, муж прекрасен, дети норм - сейчас в стране неожиданно напряжно, муж как повезло, детей надо спасать. Поддержка социума так себе, половина обосрались, половина в маниакальном периоде и бухают. Кроет то одиночеством, то ужасом от своего же круга, то страстной любовью к паре избранных))
всторонку Капец охота почитать подобные книги о нынешнем времени, но боюсь не доживу)
*Я лет с 20 помню, как дОлжно воспринимать "или", в котором вся проблема. Надо заменить его на "и" и осознать группы тех, с кем это "и" ты практикуешь.
Тогда это был буддизм вроде))