Не зная броду, не суйся в воду
Можно делать бомбы - и будет лужица вместо нескольких городов. Эти люди просто умрут от ужаса, не останется и следов.
Вот такого ужаса, из Малхолланда, Сайлент Хилла, дурного сна - да, я знаю, детка, тебе так холодно, не твоя в этот раз весна.
(с)
Этот сон не отпускает, диссонирует с солнечным заоконьем; больше того - я знаю, что это место где-то реально существует.
* * *
Снится гигантский, насколько хватает глаз бассейн-река под потолком, своды которого уходят вверх и теряются в густом сумраке; зеленоватая, тёмная вода быстро течёт вдоль бетонных бортиков, всюду замшелый кафель, скользко, мокро, гнетуще; освещение дают только несколько тускло мигающих ламп, отчего бассейн кажется просто бесконечной чёрной бездной. Здесь монотонный механический гул - не прекращают движение ряды острых железных лопастей, вертикально пронизывающих водовместилище.
А вдоль бассейна - огромная толпа подростков, масса человеческих тел; целые ряды, эшелоны; они бессловесны и странно-спокойны. Им нужно прыгать в эту тёмно-зелёную бездонность, выбрав место между любых двух лопастей; они просто заносят ногу над краем, делают шаг, исчезают с глухим негромким всплеском, а за их спинами уже следующие ждут своей очереди, и всё прибывают и прибывают.
Никто не знает, что происходит с очередной стриженной макушкой после того, как вокруг неё кольцом смыкается вода.
Никто не задаёт вопросов.
Они просто знают, что так надо.
И среди них я.
Озираюсь взволнованно, беспокойство нарастает по мере того, как толпой относит всё ближе и ближе к краю, пытаюсь что-то узнать, понять; мне страшно, лопасти время от времени поднимаются и жутко посверкивают в воде, и всё ближе, всё громче. И я знаю, что тут не одна, со мной какая-то девочка, дерзкая такая, нахальная, острая на язычок, лихая; не знаю ни её, ни то, как мы с неё тут оказались, но чёткое ощущение - мы вместе, я за неё отвечаю, выбираться тоже вместе; у неё ужасный характер и она не очень-то мне нравится, но это всё меркнет по сравнению с каким-то нутряным с ней родством.
Наконец кто-то в толпе откликается и шепчет, что "точно никто не знает", но скорее всего - там, на дне - Ход. Нужно проплыть между лопастей в почти кромешной темноте, и если хватит воздуха... "То что?", - спрашиваю, - "Что?" Но все только пожимают плечами и отворачиваются смотреть на прыгающих, пытаясь сообразить, сколько ещё ждать своей очереди.
Чем ближе к бортику, тем живее толпа, слышны голоса, обрывки фраз, отдельные слова; постепенно понимаю, о чём они говорят, - Согласно легенде, если смажешь ноги мылом, плыть в этой воде будет гораздо легче, быстрее, скорость возрастёт в разы; лопасти не тронут. И я не успеваю и глазом моргнуть, как моя девочка откуда-то доставшая мыло, уже домазывает мизинец. Хмурюсь, ругаюсь, что без разрешения; нас всё теснят краю, вот и вода, и бездна в сантиметрах; и уже здесь долетают смутные нашёптывания: легенда - это страшная неправда, и на самом деле те, кто решаются на мыло - сразу попадают под заточенные лезвия. Я даже не успеваю ничего подумать или почувствовать - людская масса за спиной буквально выталкивает нас с девочкой вниз, в последний момент машинально успеваю до отказа, до рези, наполнить лёгкие кислородом и оказываюсь в чёрной, прохладной темноте.
Плыву вертикально вниз изо всех сил. Параллельно ощущаю, как в миллиметрах от лица и кончиков пальцев смыкаются и размыкаются лопасти. От них идёт холодок и металлический привкус-запах. Рассудок, чувства, разум - всё перестаёт существовать, я представляю собой одно лишь движение, одно только желание - выжить. Но кислорода уже осталось ничтожно мало, будто случайно задержался в каких-нибудь нескольких альвеолах, грудь наливается свинцом, звон в ушах; внезапно навалившееся обездвиживающее спокойствие и безразличность. И только пульсом, тревогой в запястье стучит единственное, что заставляет разгребать руками воду - что с девочкой? всё-таки, что?
Помню свет; будто слабовато засветились отдельные молекулы воды.
Помню, как увидела Ход.
Помню, последние пару раз разведя руки, как кажется, успела.
Помню, как вдруг пришло ясное ощущение того, что девочке сейчас хорошо. Не знание о том, что она спаслась, не надежда.
Чёткое осознание - главное не то, где она. Главное, что ей хорошо.
Ей очень хорошо.