Поговорим о сущности военной любви… Вот уже целых 65 лет отделяют нас от той войны. Но еще далеко не все "штрихи" положены на монументальное полотно военной эпохи. О неизвестных страницах тыловой жизни и сущности военной любви наш разговор с ветераном тыла, жителем Новосибирска Александром Каптаренко.
В свои 98 (!) лет Александр Каптаренко с успехом играет в настольный теннис, участвует в соревнованиях, посещает концерты и… ухаживает за дамами. Вспоминая о своей молодости, которая пришлась на годы войны, он не скрывает своих романтических привязанностей. Напротив, договариваясь о встрече, любвеобильный ветеран просил задавать ему любые вопросы, даже интимные…
По профессии Каптаренко - инженер-конструктор. Родился в Петербурге в 1912 году. До войны работал на Ленинградском авиационном заводе…
ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ПЕТЕРБУРГА В НОВОСИБИРСК
- Прежде всего, расскажите, как вы попали в Новосибирск?
- В 1941-м году я был эвакуирован сюда вместе с авиационным заводом. В Новосибирск добирались две недели. Ехали, как мы шутили, в вагоне с «лежачими местами». Вагон был под завязку загружен оборудованием, до крыши оставалось около полуметра. Так что ехать можно было только лежа. Первое впечатление после прибытия поезда на новосибирский перрон - это было ощущение неприкаянности и сиротства: мы чувствовали себя, словно беженцы после землетрясения. Все брошено: нет ни семьи, ни дома, ни имущества. А впереди - полная неизвестность... Поэтому многие, едва выйдя из эшелона стали договариваться о совместном проживании, хотя в Питере у них остались семьи.
- Вы тоже «договаривались»?
- Парень я был симпатичный, и без женского внимания до войны не оставался. К тому же моя первая жена была по профессии топографом и часто уезжала в экспедиции, оставляя меня одного среди «подстерегающих соблазнов». К женскому полу, грешен, был неравнодушен всегда. И это меня, можно сказать, спасло в 37-м. «Тройка» разбирала мое личное дело и отложила его со словами: «да у него одни бабы на уме». Так что еще по дороге в Новосибирск я познакомился в поезде с двумя девушками. Одной, с красивым профилем, предложил жить вместе. Но у нее, оказалось, было более солидное предложение. А в Питере со мной целовалась (смеется»)… Многие уже с перрона отправлялись на квартиры парами, вместе обустраивать быт было проще и дешевле. Одним словом, жизнь, которая в дороге едва теплилась, в Новосибирске, оживилась, и даже слишком.
- Разместили нас сначала в клубе, потом начали заселять в частный сектор, где тогда проживала половина населения города. Для заводов, прибывших из Ленинграда, Киева и Москвы с лихорадочной быстротой строились целые районы из засыпных бараков. Нам дали время обустроиться, немного привыкнуть к новому месту, и уже недели через три-четыре начался напряженный труд на Чкаловском авиационном заводе…
ПЕРВЫМ ДЕЛОМ - САМОЛЕТЫ…
- А чем во время войны занимался завод?
- До нашего приезда Чкаловский завод выпускал истребители И-15 и И-16 (их называли курноски}, имевшие скорость менее 500 км и вооруженные одним пулеметом, У немцев же «мессершмитты» и «хейнкели» летали со скоростью 650 км и были кроме пулеметов вооружены пушкой. Вот и пришлось начинать производство современных машин. Первой стали осваивать модель Лавочкина. Это была хорошая машина, но очень трудоемкая в изготовлении. Особенно много времени уходило на выклеивание фюзеляжа из шпона… Не знаю, сколько всего на заводе за годы войны удалось выпустить самолетов, но помню авральную работу по освоению самолета ЯК-3 конструкции Яковлева. Он был гораздо проще - фюзеляж из стальных труб обтягивался прочной материей, проще было и крыло. Перед заводскими конструкторами была задача сделать оснастку и приспособления такими, чтобы самолет могли делать женщины и дети. И через несколько месяцев производство было налажено. Этому способствовали созданные нами конвейерные линии для сборки фюзеляжа, крыла и машины в целом.
- Стали ли для вас неожиданностью суровые сибирские зимы? И были ли вы к ним готовы?
- Пришлось освоить новые, прежде неизвестные нам формы одежды - такие как «ушанки» и «чуни». Валенки для зимы покупали сами, а чунями - глубокими галошами, сделанными из старых автомобильных камер, нас обеспечивал завод. О внешнем виде никто особенно не заботился. Даже девушки думали в первую очередь о тепле и носили под юбками штаны типа шаровар до щиколоток». Это, впрочем, не мешало им кокетничать и любить шоколад и шампанское...
…А ДЕВУШКИ - ПОТОМ
- Шоколад и шампанское? Полноте, мы же о военном времени говорим!..
- Представьте себе, к нашему приезду в новосибирских магазинах еще оставались и кофе в зернах, и крабы в большом количестве, и шампанское! Так, что первые недели мы жили безбедно, и смогли несколько раз отметить приезд и новоселье. Хотя, естественно, о деликатесах, очень скоро пришлось забыть.
К весне 1942-го, чтобы как-то продержаться, народ взялся за самообеспечение картошкой. Раскопано было все, что можно, даже боковые части улиц. Рабочие авиационного завода получали для этого земли за летным полем. Для самовывоза обзаводились тележками, которые заимствовали с территории завода. Заводское начальство понимало положение и не препятствовало этим нарушениям порядка. Картошка потом очень пригодилась, когда стали приезжать наши семьи из блокадного Ленинграда, за которые мы очень беспокоились. Решение об эвакуаци семей было принято весной 1942-го. И завод сделал для наших эвакуированных родных очень много: было организовано специальное питание и регулярные медицинские осмотры …
- Как же выходили из положения те, кто успел обзавестись здесь новосибирской семьей?
- Это действительно была проблема. Эшелон с семьями пришел совершенно неожиданно. И многих застал врасплох. Когда рано утром раздался стук в мою дверь и появились моя жена с сыном, то, надо ж тому случиться, они застали у меня не только мою подругу, но и еще двух девиц - как раз в эту ночь они напросились к нам переночевать. Бурного выяснения отношений, однако, не случилось. Обошлось тем, что жена тихо (эвакуированные все говорили очень тихо) заметила: «Ничего другого я и не ожидала». Приезжие девушки мгновенно упорхнули, а подружка отвернулась к стене. Схожие истории случились и в других местах. Рассказывали, что один муж убедил приехавшую жену, что товарищ Сталин разрешил на военное время иметь по две жены, и та, якобы, согласилась… Не знаю, согласитесь ли вы с этим, но вряд ли можно сурово осудить людей за некоторое снижение моральных норм, когда в любой день каждый мог быть отправлен на фронт, и потому каждый день проживался как последний...
- Удалось ли вам, в итоге, реабилитироваться перед женой и сохранить семью?
- Со временем наши отношения восстановились, и, тем, не менее, с первой семьей мне пришлось расстаться. Жена и сын ухали в Ленинград, а я, как видите, остался... На меня обрушилась новая, как я тогда считал, самая настоящая любовь.
- Стала ли та девушка вашей женой? И не жалеете ли, что остались из за нее в Сибири?
- О том, что остался, не жалею, а свою жену Маргариту Петровну я встретил позднее, уже в начале 50-х. Вместе мы прожили 50 лет. Девять лет назад она ушла из жизни…
- Вы очень смелый и отчаянный человек. То, о чем вы рассказываете, не доводилось встречать в литературе. Собираетесь ли вы писать мемуары?
- В прошлом году в Новосибирском издательстве «Свиньин и сыновья» вышла моя книга «Что? Где? Когда?». Там есть и мои воспоминания о военных годах в Новосибирске. Я уже дважды представлял эту книгу в магазине «Плиний Старший», так что можете почитать.
ПЛАНЫ НА БУДУЩЕЕ
- Ну, и, наконец, чем занимаетесь теперь? Что планируете? О чем мечтаете?
- Хожу в клуб пинг-понга, посещаю концерты в филармонии, пишу книгу - еще в ранней юности была задумка написать роман «Бабник»… Мечтаю дожить до 2012-года и принять участие в ветеранском чемпионате Европы по пинг-понгу. Мне тогда исполнится 100 лет. А столетним участникам устроители чемпионата предоставляют бесплатный проезд и проживание.
Мы пожелали милому Александру Александровичу исполнения всех его желаний и поздравили с наступающим 65-летием Великой Победы.
Поговорим о сущности военной любви…
Вот уже целых 65 лет отделяют нас от той войны. Но еще далеко не все "штрихи" положены на монументальное полотно военной эпохи. О неизвестных страницах тыловой жизни и сущности военной любви наш разговор с ветераном тыла, жителем Новосибирска Александром Каптаренко.
В свои 98 (!) лет Александр Каптаренко с успехом играет в настольный теннис, участвует в соревнованиях, посещает концерты и… ухаживает за дамами. Вспоминая о своей молодости, которая пришлась на годы войны, он не скрывает своих романтических привязанностей. Напротив, договариваясь о встрече, любвеобильный ветеран просил задавать ему любые вопросы, даже интимные…
По профессии Каптаренко - инженер-конструктор. Родился в Петербурге в 1912 году. До войны работал на Ленинградском авиационном заводе…
ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ПЕТЕРБУРГА В НОВОСИБИРСК
- Прежде всего, расскажите, как вы попали в Новосибирск?
- В 1941-м году я был эвакуирован сюда вместе с авиационным заводом. В Новосибирск добирались две недели. Ехали, как мы шутили, в вагоне с «лежачими местами». Вагон был под завязку загружен оборудованием, до крыши оставалось около полуметра. Так что ехать можно было только лежа. Первое впечатление после прибытия поезда на новосибирский перрон - это было ощущение неприкаянности и сиротства: мы чувствовали себя, словно беженцы после землетрясения. Все брошено: нет ни семьи, ни дома, ни имущества. А впереди - полная неизвестность... Поэтому многие, едва выйдя из эшелона стали договариваться о совместном проживании, хотя в Питере у них остались семьи.
- Вы тоже «договаривались»?
- Парень я был симпатичный, и без женского внимания до войны не оставался. К тому же моя первая жена была по профессии топографом и часто уезжала в экспедиции, оставляя меня одного среди «подстерегающих соблазнов». К женскому полу, грешен, был неравнодушен всегда. И это меня, можно сказать, спасло в 37-м. «Тройка» разбирала мое личное дело и отложила его со словами: «да у него одни бабы на уме». Так что еще по дороге в Новосибирск я познакомился в поезде с двумя девушками. Одной, с красивым профилем, предложил жить вместе. Но у нее, оказалось, было более солидное предложение. А в Питере со мной целовалась (смеется»)… Многие уже с перрона отправлялись на квартиры парами, вместе обустраивать быт было проще и дешевле. Одним словом, жизнь, которая в дороге едва теплилась, в Новосибирске, оживилась, и даже слишком.
- Разместили нас сначала в клубе, потом начали заселять в частный сектор, где тогда проживала половина населения города. Для заводов, прибывших из Ленинграда, Киева и Москвы с лихорадочной быстротой строились целые районы из засыпных бараков. Нам дали время обустроиться, немного привыкнуть к новому месту, и уже недели через три-четыре начался напряженный труд на Чкаловском авиационном заводе…
ПЕРВЫМ ДЕЛОМ - САМОЛЕТЫ…
- А чем во время войны занимался завод?
- До нашего приезда Чкаловский завод выпускал истребители И-15 и И-16 (их называли курноски}, имевшие скорость менее 500 км и вооруженные одним пулеметом, У немцев же «мессершмитты» и «хейнкели» летали со скоростью 650 км и были кроме пулеметов вооружены пушкой. Вот и пришлось начинать производство современных машин. Первой стали осваивать модель Лавочкина. Это была хорошая машина, но очень трудоемкая в изготовлении. Особенно много времени уходило на выклеивание фюзеляжа из шпона… Не знаю, сколько всего на заводе за годы войны удалось выпустить самолетов, но помню авральную работу по освоению самолета ЯК-3 конструкции Яковлева. Он был гораздо проще - фюзеляж из стальных труб обтягивался прочной материей, проще было и крыло. Перед заводскими конструкторами была задача сделать оснастку и приспособления такими, чтобы самолет могли делать женщины и дети. И через несколько месяцев производство было налажено. Этому способствовали созданные нами конвейерные линии для сборки фюзеляжа, крыла и машины в целом.
...
Reply
- Стали ли для вас неожиданностью суровые сибирские зимы? И были ли вы к ним готовы?
- Пришлось освоить новые, прежде неизвестные нам формы одежды - такие как «ушанки» и «чуни». Валенки для зимы покупали сами, а чунями - глубокими галошами, сделанными из старых автомобильных камер, нас обеспечивал завод. О внешнем виде никто особенно не заботился. Даже девушки думали в первую очередь о тепле и носили под юбками штаны типа шаровар до щиколоток». Это, впрочем, не мешало им кокетничать и любить шоколад и шампанское...
…А ДЕВУШКИ - ПОТОМ
- Шоколад и шампанское? Полноте, мы же о военном времени говорим!..
- Представьте себе, к нашему приезду в новосибирских магазинах еще оставались и кофе в зернах, и крабы в большом количестве, и шампанское! Так, что первые недели мы жили безбедно, и смогли несколько раз отметить приезд и новоселье. Хотя, естественно, о деликатесах, очень скоро пришлось забыть.
К весне 1942-го, чтобы как-то продержаться, народ взялся за самообеспечение картошкой. Раскопано было все, что можно, даже боковые части улиц. Рабочие авиационного завода получали для этого земли за летным полем. Для самовывоза обзаводились тележками, которые заимствовали с территории завода. Заводское начальство понимало положение и не препятствовало этим нарушениям порядка. Картошка потом очень пригодилась, когда стали приезжать наши семьи из блокадного Ленинграда, за которые мы очень беспокоились. Решение об эвакуаци семей было принято весной 1942-го. И завод сделал для наших эвакуированных родных очень много: было организовано специальное питание и регулярные медицинские осмотры …
- Как же выходили из положения те, кто успел обзавестись здесь новосибирской семьей?
- Это действительно была проблема. Эшелон с семьями пришел совершенно неожиданно. И многих застал врасплох. Когда рано утром раздался стук в мою дверь и появились моя жена с сыном, то, надо ж тому случиться, они застали у меня не только мою подругу, но и еще двух девиц - как раз в эту ночь они напросились к нам переночевать. Бурного выяснения отношений, однако, не случилось. Обошлось тем, что жена тихо (эвакуированные все говорили очень тихо) заметила: «Ничего другого я и не ожидала». Приезжие девушки мгновенно упорхнули, а подружка отвернулась к стене. Схожие истории случились и в других местах. Рассказывали, что один муж убедил приехавшую жену, что товарищ Сталин разрешил на военное время иметь по две жены, и та, якобы, согласилась… Не знаю, согласитесь ли вы с этим, но вряд ли можно сурово осудить людей за некоторое снижение моральных норм, когда в любой день каждый мог быть отправлен на фронт, и потому каждый день проживался как последний...
- Удалось ли вам, в итоге, реабилитироваться перед женой и сохранить семью?
- Со временем наши отношения восстановились, и, тем, не менее, с первой семьей мне пришлось расстаться. Жена и сын ухали в Ленинград, а я, как видите, остался... На меня обрушилась новая, как я тогда считал, самая настоящая любовь.
- Стала ли та девушка вашей женой? И не жалеете ли, что остались из за нее в Сибири?
- О том, что остался, не жалею, а свою жену Маргариту Петровну я встретил позднее, уже в начале 50-х. Вместе мы прожили 50 лет. Девять лет назад она ушла из жизни…
- Вы очень смелый и отчаянный человек. То, о чем вы рассказываете, не доводилось встречать в литературе. Собираетесь ли вы писать мемуары?
- В прошлом году в Новосибирском издательстве «Свиньин и сыновья» вышла моя книга «Что? Где? Когда?». Там есть и мои воспоминания о военных годах в Новосибирске. Я уже дважды представлял эту книгу в магазине «Плиний Старший», так что можете почитать.
ПЛАНЫ НА БУДУЩЕЕ
- Ну, и, наконец, чем занимаетесь теперь? Что планируете? О чем мечтаете?
- Хожу в клуб пинг-понга, посещаю концерты в филармонии, пишу книгу - еще в ранней юности была задумка написать роман «Бабник»… Мечтаю дожить до 2012-года и принять участие в ветеранском чемпионате Европы по пинг-понгу. Мне тогда исполнится 100 лет. А столетним участникам устроители чемпионата предоставляют бесплатный проезд и проживание.
Мы пожелали милому Александру Александровичу исполнения всех его желаний и поздравили с наступающим 65-летием Великой Победы.
Татьяна Коньякова
http://www.edoroga.ru/news/n1723/
Reply
Leave a comment