Man you are crazy ! But good crazy ! (c) girl on hotel reception
Последний день командировки. Заседание до обеда с небольшим крюком закулисных танцев с бубном и пасекой. 3 дня работы. 2 вечера подготовки и разминки пивом в номере для финального прыжка в атмосферу без гермошлема и скафандра...
Сразу по прибытии в Вену, расквартировавшись и учев уроки прошлого я затарился пивом и мясом наперед. И раздайся море я пошол бродить по улицам. Вена весной и Вена осенью абсолютно два разных мира. Весной солнечные лучи высвечивают белёсые статуи и золочёные крыши зданий. местные аборигине и понаехавшие уже на низком старте в лето. Осень же тут обгрызла листву с деревьев, затянула небо грузными тучами статуи на фонтанах укоризненно наблюдали за ползающими туристами, иные мерно возвышались на крышах и позировали там, намекая что окромя отлантов на остальных они смотрят как на говно. Пустующие фонтаны и скучающие нимфы, суровые дети и херуви раздирающие пасти морским хищникам али просто ласкающие прелестных нимф вывели меня к светлому, излучающему тепло строению из которого давали за 3 евро горячий глинтвейн и домашнее печенько-кекс на выбор. Не пропустив такой возможности согреться и разбавить пасмурные тучи горячим вином я закинулся нужной порцией.
Порция была в самый раз для того чтобы идти смотреть Босха. Весной Академию искусств и музей закрыли нах на ремонт и пыриться там было нечего. В ноябре все уже блистало и шелестело. Но до Босха надо было добраться - пройти несколько этаже Академии изобразительных искусств, с её мастер классами и досками объявлений. Галерея начиналась с неведомых портретов и постепено заполнялась голландскими художниками 1600-1700 гг. И это был пиздос. Голландия видимо издревне могла упороть мозг до упора.
Педантичность деталей картин поражала до глубины, сюжеты погружали... художники весьма схематично изображали людей, лишь детали одежды прорисовывали но за то на 2/3 картины отрывались вовсю выводя небо тучи и блики. Круче всех оказался Ренуар который условно рисовал черты лица и педантично до опизденения передавал тарелки, кувшины и прочую посуду из золота рубинов и иной статусной шняги с детализацией до уровня фотографии. При детальном рассмотрении картины под разными углами становилось понятно как он рисовал но издалека аки фотошоп и коллаж современных недорослей искусства. Ренуар зажог.
Триптихи Босха сразу схватили за мозг и завертели. Страшный суд во всех ипостасях, грехо падение и паломники... персонажи настолько оформлены что только остается гадать как художник мог быть вменяемым и не пылать костром святой инквизиции. Второй зал с пафосом занимала какаято выставка об эмиграции где кроме скудных фотографий в основном африканцев ничего не было. ряд непонятных видиоинсталяций. искуство хуле.
Два дня тягомотных заседаний и пиздежа с требуны. улыбок асистенткам и секретаршам, натянутых лиц в кабинетах и закулисных танцах с уликами и пасечницами. Вечерами жратва в номере и отсыпание с просмотром накопившегося кинчика...
Пятница коротко и быстро выстрелила. Все было закончено обед потрачен на хоботню в номере гостиницы. И подготовку на вечер. Резервы не помешают. Вечер постепенно затягивал свою петлю. Два дня дождей и сырости хорошо подготовили атмосферу для прогулок. Нарезав пару кругов и обнаружив доселе невиданные фонтаны с веслами и нимфами быстро сместился к уже опробированому домику с глинтвейном и плюшками. самый раз разогрев для искуства. надо было ещё в тунику запрячься. Ну да ладно и так в морской шинеле пошло. Альбертина знатный музей. В этот раз задвинул выставку Пикассо, Микеланджело, Абсурдного безумца Вильяма Кентриджа.
Пикассо большой затейник. Выставка была размещена на фоне огромных Фотографий Франко, последствий войны, Распиздячивания городов, конфликта на кубе, кеннеди газет и прочих фотографий. Пикассо в картинах сурово боролся с политеческой реальностью и не забывал про баб.
Микеланджело традиционен и суров. педантично рисовал.
Кентридж это пиздец. Выставка переливалась короткометражками и инсталяциями изкготовленными художником. Картины и фильмы смешивались во едины абсурд и превращались в галерею безумия и фантасмагории закрученую в лабиринт. В изобразительном искустве наверное также как и в музыке все ходы записаны и все ноты сиграны. То что делалось в начале прошлого столетия все также преподносится и сейчас.
Искуство окончательно разнесло взгляды и соображения. И лишь промозглый осенний ветер и луна вернули обратно на орбиту. Пора бы опрокинуть стаканчик сидра в намеченом проверенном кабаке и заняться в номере уничтожением резервов ибо тащить на родих их нельзя. По пути в кабак на площади развернулась рождественская ярмарка залитая ароматами глинтвейна и всевозможных видов сладостейй и колбасни. Ярмарка аки рукастые мастера с Андреевского предлагала все возможные видиты эстетики и искуства коренных жителей латинской америки.
Сижу себе в кабаке тяну сидр, эль курю свои папиросы, самокрутки там. И тут сидит рядом какой то такой мужычок типа мамонова такой старпёр с плеером. Ну я ему и говорю курить вот если хочеш бери мой табак. Он скрутил папиросу. Я залпом остатки эля доглушил и говорю я ухожу. Бывай типа. Вот на если ешё будеш курить на те жменю табаку. А он мне взамен протягивает сигарету мальборо. Я ему сказал шо бумагу не курю. взял из его пачки фольгу свернул и сложил туда табак. Сказал в нашей стране все знают что в фольгу можно завернуть ибо через неё же курим утку. траву мол. А он так загадочну улыбнулся и говорит - ты табака отсыпал а я тебе на вот травы. и достал из пакетика пятку мне оторвал фольгу и завернул.
Вышел из метро свернул папирос скурил. опосля пляхан сидра оформленый ввиде толстой бутылки шампанского идёт как божественная амброзия и никак не закончится. еле вещи собрал к отьезду
Сразу по прибытии в Вену, расквартировавшись и учев уроки прошлого я затарился пивом и мясом наперед. И раздайся море я пошол бродить по улицам. Вена весной и Вена осенью абсолютно два разных мира. Весной солнечные лучи высвечивают белёсые статуи и золочёные крыши зданий. местные аборигине и понаехавшие уже на низком старте в лето. Осень же тут обгрызла листву с деревьев, затянула небо грузными тучами статуи на фонтанах укоризненно наблюдали за ползающими туристами, иные мерно возвышались на крышах и позировали там, намекая что окромя отлантов на остальных они смотрят как на говно. Пустующие фонтаны и скучающие нимфы, суровые дети и херуви раздирающие пасти морским хищникам али просто ласкающие прелестных нимф вывели меня к светлому, излучающему тепло строению из которого давали за 3 евро горячий глинтвейн и домашнее печенько-кекс на выбор. Не пропустив такой возможности согреться и разбавить пасмурные тучи горячим вином я закинулся нужной порцией.
Порция была в самый раз для того чтобы идти смотреть Босха. Весной Академию искусств и музей закрыли нах на ремонт и пыриться там было нечего. В ноябре все уже блистало и шелестело. Но до Босха надо было добраться - пройти несколько этаже Академии изобразительных искусств, с её мастер классами и досками объявлений. Галерея начиналась с неведомых портретов и постепено заполнялась голландскими художниками 1600-1700 гг. И это был пиздос. Голландия видимо издревне могла упороть мозг до упора.
Педантичность деталей картин поражала до глубины, сюжеты погружали... художники весьма схематично изображали людей, лишь детали одежды прорисовывали но за то на 2/3 картины отрывались вовсю выводя небо тучи и блики. Круче всех оказался Ренуар который условно рисовал черты лица и педантично до опизденения передавал тарелки, кувшины и прочую посуду из золота рубинов и иной статусной шняги с детализацией до уровня фотографии. При детальном рассмотрении картины под разными углами становилось понятно как он рисовал но издалека аки фотошоп и коллаж современных недорослей искусства. Ренуар зажог.
Триптихи Босха сразу схватили за мозг и завертели. Страшный суд во всех ипостасях, грехо падение и паломники... персонажи настолько оформлены что только остается гадать как художник мог быть вменяемым и не пылать костром святой инквизиции. Второй зал с пафосом занимала какаято выставка об эмиграции где кроме скудных фотографий в основном африканцев ничего не было. ряд непонятных видиоинсталяций. искуство хуле.
Два дня тягомотных заседаний и пиздежа с требуны. улыбок асистенткам и секретаршам, натянутых лиц в кабинетах и закулисных танцах с уликами и пасечницами. Вечерами жратва в номере и отсыпание с просмотром накопившегося кинчика...
Пятница коротко и быстро выстрелила. Все было закончено обед потрачен на хоботню в номере гостиницы. И подготовку на вечер. Резервы не помешают. Вечер постепенно затягивал свою петлю. Два дня дождей и сырости хорошо подготовили атмосферу для прогулок. Нарезав пару кругов и обнаружив доселе невиданные фонтаны с веслами и нимфами быстро сместился к уже опробированому домику с глинтвейном и плюшками. самый раз разогрев для искуства. надо было ещё в тунику запрячься. Ну да ладно и так в морской шинеле пошло. Альбертина знатный музей. В этот раз задвинул выставку Пикассо, Микеланджело, Абсурдного безумца Вильяма Кентриджа.
Пикассо большой затейник. Выставка была размещена на фоне огромных Фотографий Франко, последствий войны, Распиздячивания городов, конфликта на кубе, кеннеди газет и прочих фотографий. Пикассо в картинах сурово боролся с политеческой реальностью и не забывал про баб.
Микеланджело традиционен и суров. педантично рисовал.
Кентридж это пиздец. Выставка переливалась короткометражками и инсталяциями изкготовленными художником. Картины и фильмы смешивались во едины абсурд и превращались в галерею безумия и фантасмагории закрученую в лабиринт. В изобразительном искустве наверное также как и в музыке все ходы записаны и все ноты сиграны. То что делалось в начале прошлого столетия все также преподносится и сейчас.
Искуство окончательно разнесло взгляды и соображения. И лишь промозглый осенний ветер и луна вернули обратно на орбиту. Пора бы опрокинуть стаканчик сидра в намеченом проверенном кабаке и заняться в номере уничтожением резервов ибо тащить на родих их нельзя. По пути в кабак на площади развернулась рождественская ярмарка залитая ароматами глинтвейна и всевозможных видов сладостейй и колбасни. Ярмарка аки рукастые мастера с Андреевского предлагала все возможные видиты эстетики и искуства коренных жителей латинской америки.
Сижу себе в кабаке тяну сидр, эль курю свои папиросы, самокрутки там. И тут сидит рядом какой то такой мужычок типа мамонова такой старпёр с плеером. Ну я ему и говорю курить вот если хочеш бери мой табак. Он скрутил папиросу. Я залпом остатки эля доглушил и говорю я ухожу. Бывай типа. Вот на если ешё будеш курить на те жменю табаку. А он мне взамен протягивает сигарету мальборо. Я ему сказал шо бумагу не курю. взял из его пачки фольгу свернул и сложил туда табак. Сказал в нашей стране все знают что в фольгу можно завернуть ибо через неё же курим утку. траву мол. А он так загадочну улыбнулся и говорит - ты табака отсыпал а я тебе на вот травы. и достал из пакетика пятку мне оторвал фольгу и завернул.
Вышел из метро свернул папирос скурил. опосля пляхан сидра оформленый ввиде толстой бутылки шампанского идёт как божественная амброзия и никак не закончится. еле вещи собрал к отьезду