Я сегодня поехала по делам.
Дела переделала, в магазин заглянула, красавица.
И я молодец, еду домой. И я стала плакать. А потом я стала кричать. В машине. В голос.
То есть я еду и ору. Дурниной.
До меня дошло,что жизнь наша не будет прежней никогда, что бы сейчас не случилось.
До меня дошло, что ущерб уже нанесен и неотменяем.
Сколько ни помогай, а беженцы не заканчиваются. Сколько ни собирай денег, все мало.
Мне первые дни очень было страшно. А сейчас не страшно, мне сейчас горестно - потому что та довоенная жизнь окончилась и больше не вернется никогда.
Скорее всего нам придется уехать из Чехии. Я не знаю куда и когда, но боюсь, это будет не по выбору. И это оптимистичный вариант - в другом случае мы просто не успеем уехать.
И я молодец, еду домой. И я стала плакать. А потом я стала кричать. В машине. В голос.
То есть я еду и ору. Дурниной.
До меня дошло,что жизнь наша не будет прежней никогда, что бы сейчас не случилось.
До меня дошло, что ущерб уже нанесен и неотменяем.
Сколько ни помогай, а беженцы не заканчиваются. Сколько ни собирай денег, все мало.
Мне первые дни очень было страшно. А сейчас не страшно, мне сейчас горестно - потому что та довоенная жизнь окончилась и больше не вернется никогда.
Скорее всего нам придется уехать из Чехии. Я не знаю куда и когда, но боюсь, это будет не по выбору. И это оптимистичный вариант - в другом случае мы просто не успеем уехать.