Дивная прозорливость или удачливый таблолов.
Мы вчера пошли гулять с Николь. Мы качались на качелях, бегали босиком по песку и наслаждались солнышком. В недобрый час пришла Нике идея погоняться за мной. Классика - беги, мама, я тебя поймаю.
Я и побежала. Бежала я босиком. И очень смотрела под ноги. Чтобы там ни на что не наступить.
И побежала между двух деревянных столбов. Мне еще солнце в глаза. Я быстро бежала.
Короче, там был турник. Железный турник. Детский.
На уровне моего лба как раз. Но я его не видела.
Я решительно вбежала в него лбом.
Раздался звонкий буммммм! на всю площадку.
Я поняла по очереди
- как-то мне не очень
- что-то болит голова и слезы катятся безостановочно
- я почему-то лежу.
Я посмотрела вверх и увидела охреневший совершенно турник. Он там висел уже лет пять и никогда такого не видел.
Ника сидит рядом, гладит меня по голове.
До меня дошло, что я щас и отключиться могу. Я дала ей телефон и она стала звонить Алешке. Я ее заранее научила, вот я молодец. Как знала.
Со всех сторон прибежали очевидцы.
Я покивала и поговорила с Лешей. Как только я его услышала, стала горько плакать.
Потом перестала. Разговаривать перестала, плакать нет.
Не могла остановиться. Жальче всего было балетную школу, в которую нам через час идти на просмотр.
Я просто представляла себя со стороны, сколь жалкой коровой я выгляжу, и заливалась снова. У меня травма (полученная задолго до удара об турник), я (думаю что) не могу себе позволить быть беспомощной. Быть беспомощной на людях - вообще за гранью. Мое подсознание уверено, без видимой связи с реальностью, что за это убивают на месте. Это, конечно, моему психологу на заметку. Но больше всего меня волновал именно момент "как же я потом здесь буду жить с такой репутацией".
При этом ко мне непрерывным потоком шли люди, пытались меня пожалеть, проводить домой и успокоить мою дочь. Не на тех напали. Я улыбалась, держала фасон (а слезы так и текли) и хотела, чтобы все они отвязались от меня.
Мы пришли домой, Николь по своему почину принесла мне компресс из морозильника. Я легла и разрешила ей смотреть мультики.
Я полежала минут 20, покормила ее и мы пошли на балет.
После балета Алеша заехал нас забрать и привез плакат - там все работники его департамента, фотографии каждого.
Вау, сказали мы с Николь. Какой, же ты, Ушастик, красивый у нас.
Да, сказала я еще. Ты не просто красивый. Ты настолько красив, что тебя поместили прямо в ЦЕНТР плаката.
Мы ехали до самого дома, я баюкала шишку на лбу и гордилась. Как же, вырастить в своем коллективе такого ушастого, которого дизайнер профессионал в центры плакатов помещает!!!
Что сказать. Прозорлива я. Так я себе думала.
Когда мы доехали до дома, Алешка сказал, что он проверил, и нет. Его туда поместили ПО АЛФАВИТУ.
Такой вот у меня блин был удачный день.
Сегодня сижу дома и думаю, не съездить ли на ренген. Но вроде я не тошнюсь пока. Хотя башка болит конечно.
Я и побежала. Бежала я босиком. И очень смотрела под ноги. Чтобы там ни на что не наступить.
И побежала между двух деревянных столбов. Мне еще солнце в глаза. Я быстро бежала.
Короче, там был турник. Железный турник. Детский.
На уровне моего лба как раз. Но я его не видела.
Я решительно вбежала в него лбом.
Раздался звонкий буммммм! на всю площадку.
Я поняла по очереди
- как-то мне не очень
- что-то болит голова и слезы катятся безостановочно
- я почему-то лежу.
Я посмотрела вверх и увидела охреневший совершенно турник. Он там висел уже лет пять и никогда такого не видел.
Ника сидит рядом, гладит меня по голове.
До меня дошло, что я щас и отключиться могу. Я дала ей телефон и она стала звонить Алешке. Я ее заранее научила, вот я молодец. Как знала.
Со всех сторон прибежали очевидцы.
Я покивала и поговорила с Лешей. Как только я его услышала, стала горько плакать.
Потом перестала. Разговаривать перестала, плакать нет.
Не могла остановиться. Жальче всего было балетную школу, в которую нам через час идти на просмотр.
Я просто представляла себя со стороны, сколь жалкой коровой я выгляжу, и заливалась снова. У меня травма (полученная задолго до удара об турник), я (думаю что) не могу себе позволить быть беспомощной. Быть беспомощной на людях - вообще за гранью. Мое подсознание уверено, без видимой связи с реальностью, что за это убивают на месте. Это, конечно, моему психологу на заметку. Но больше всего меня волновал именно момент "как же я потом здесь буду жить с такой репутацией".
При этом ко мне непрерывным потоком шли люди, пытались меня пожалеть, проводить домой и успокоить мою дочь. Не на тех напали. Я улыбалась, держала фасон (а слезы так и текли) и хотела, чтобы все они отвязались от меня.
Мы пришли домой, Николь по своему почину принесла мне компресс из морозильника. Я легла и разрешила ей смотреть мультики.
Я полежала минут 20, покормила ее и мы пошли на балет.
После балета Алеша заехал нас забрать и привез плакат - там все работники его департамента, фотографии каждого.
Вау, сказали мы с Николь. Какой, же ты, Ушастик, красивый у нас.
Да, сказала я еще. Ты не просто красивый. Ты настолько красив, что тебя поместили прямо в ЦЕНТР плаката.
Мы ехали до самого дома, я баюкала шишку на лбу и гордилась. Как же, вырастить в своем коллективе такого ушастого, которого дизайнер профессионал в центры плакатов помещает!!!
Что сказать. Прозорлива я. Так я себе думала.
Когда мы доехали до дома, Алешка сказал, что он проверил, и нет. Его туда поместили ПО АЛФАВИТУ.
Такой вот у меня блин был удачный день.
Сегодня сижу дома и думаю, не съездить ли на ренген. Но вроде я не тошнюсь пока. Хотя башка болит конечно.