Uber-Ich/Сверх-Я
Когда-то, в отрочестве, влекомый неуёмной жаждой познания, я переписал от руки четыре Евангелия. Писал по ночам, в тайне от матери, у которой истребовал гроссбух. Тогда я искал Бога вне себя, как объект, который, - в чём я был убеждён, - легко залучить в сети перцепции/апперцепции...Пора, полагаю, повторить опыт, и переписать слово в слово Евангелие от Матфея. Хочу услышать/увидеть, как всё бесовское во мне возопиет, как грех будет извиваться ужом на сковороде. Хочу, чтобы Благая весть вытащила наружу сокровенное, как в ледоход, из-под торосов, баграми извлекают [подснежников], - так полицейские именуют на сленге утопленников.
/
Во время пасхальной вечери перед уединённой молитвой в Гефсиманском саду Иисус напоминает ученикам, что время, когда он попечительствовал над ними, закончилось, что теперь они сами в ответе за свои поступки. Евангелист Лука в 22:35-38 даёт трогательное описание прощания Христа с учениками накануне его ареста и казни. Удивительная сцена. И каким драматизмом напоён воздух. Как лаконичны слова, которыми Христос обрывает наивные, как ему кажется, аргументы учеников. Послушайте трагическую и одновременно хрупкую, как горный хрусталь, музыку этой сцены: «И сказал им: когда Я посылал вас без мешка и без сумы и без обуви, имели ли вы в чем недостаток? Они отвечали: ни в чем (36). Тогда Он сказал им: но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч; (37) ибо сказываю вам, что должно исполниться на Мне и сему написанному: «и к злодеям причтен». Ибо то, что о Мне, приходит к концу. (38) Они сказали: Господи! вот, здесь два меча. Он сказал им: довольно».
/
Это «довольно» дорогого стоит. Произнеся: «довольно», Господь вложил в наши руки ключ ко всем случаям употребления в Библии слова «меч». Меч - это и гладиус или гладий, короткий римский меч легионера, и кинжал разбойника, и нож для жертвоприношений… В Православии это копие для разрезания просфор.
/
«Довольно!» - этим жертвенным ножом Христос разрезает пуповину, соединявшую Его и учеников. Младенец изгнан из утробы. Ему суждено или сделать самостоятельный первых вздох, первый крик, первый шаг, прежде чем стать ЦЕРКОВЬЮ, соборным человечеством, «новой тварью», или умереть от гипоксии, - удушья от пуповины и околоплодных вод.
/
Решено, говорит Господь! Теперь не человек из плоти, не Человек-Иисус, а Бог-Иисус, ставший СЛОВОМ, будет сопровождать учеников в их жертвенном служении. В послании к ефесянам (6: 17), апостол Павел призывает: «…возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие». Я хочу стать учеником Иисуса. Позволит ли? И кто достоин поднять крест познания, под тяжестью которого скорбел "другой"? Не стоит, полагаю, сеять раздор между умом и сердцем, задавая себе эти вопросы... Отныне моя внешняя жизнь - от лукавого. Но что от Господа? Внутреннее, неусыпное/неустанное каждение Духом Святым. Итак, повинуясь дисциплине, я буду записывать по 1-му стиху в день, чтобы, давая глоссы к леммам Господним, исследовать метаморфоз твари, затеявшей встречу с нетварным...
/
В главе 28, стихе 11, Иов приписывает человеку талант «выносить на свет сокровенное». Но я хочу большего. Я хочу увидеть-услышать-осязать-обонять-положить на зуб и распробовать самого себя: что случится со мной в присутствии СЛОВА? Достигну ли я хотя бы иллюзии обожения, теозиса?
/
1. Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова.
/
Похоже, я не могу привести список предков. Те, что живы, не удостоили воспоминаниями, а я не настаивал, - ведь жажда памяти пестуется, а беспамятство, - способ, каким лукавый подслащает пилюлю жизни... Мать утаила имя отца. При её жизни я довольствовался побасёнками, а после смерти родительницы, оставшись сиротой, пришёл к мысли, что душа, прежде, чем прикрепиться к телу, была соткана из миллиарда молитв, подвигов благочестия, которые творили святые, что все эти сокровища духа - суть семена, что я ими зачат, выношен и изгнан. Поэтому, нет у меня иного родословия, как от Иисуса Христа, который и есть мой ОТЕЦ, а другого мне и незачем искать.
/
2. Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его;
/
В том, что в Писании Родословие передаётся по мужской линии, есть внутренняя логика: речь о рождении духовном, при этом плотское, тварное, уходит на второй план. Отец не тот, кто ставит на ноги дитя, пестует его ум и сердце, а тот, кто именно рожает, но прежде вынашивает душу в-себе, как идею.
/
3. Иуда родил Фареса и Зару от Фамари; Фарес родил Есрома; Есром родил Арама;
/
Впервые евангелист упоминает женщину как роженицу. Фамарь, обманутая Иудой, - оба сына последнего: Ир и Онана «не угодили Господу и потому умертвил его (их) Господь» (ст.7), - хитростью беременеет от свёкра. Казалось бы в Родословие Иисуса, - Фарес, сын Фамари от Иуды, прямой предок Спасителя (матф: 1:3), - вкралось зло. Но это не так. Фамарь должна была исполнить предначертанное, употребив ум, смелость и волю, а законность содеянного Иуда подтвердил печатью, перевязью и тростью... Опять же, то, что двигало Фамарью, не лежало в области греха: не распутство, не страсть мотивировали её поступок, но внутреннее чувство, что от неё (через поколения) родится Спаситель, что Господь намеренно устранил двух её нерадивых мужей, чтобы ей сойтись с Иудой, и, возможно, Господь учёл вероятность, что и Шел, - младший сын Иуды, обещанный Фамари, повторит противоестественное беззаконие своих старших братьев.
/
4. Арам родил Аминадава; Аминадав родил Наассона; Наассон родил Салмона;
/
Кто все они? Те, кто дышат в затылок Спасителю.
/
5. Салмон родил Вооза от Рахавы; Вооз родил Овида от Руфи; Овид родил Иессея;
/
Монотонно! Да! Но кто сказал, что восхождение, - а череда имён в Родословии и есть путь на вершину, - увеселительная прогулка?
/
6. Иессей родил Давида царя; Давид царь родил Соломона от бывшей за Уриею;
/
Через пророка (Исайя) узнаю, что потомки Иессея произведут Мессию (Ис.11:1), и что Иисус Христос, вернее Его Родословие наречется «Древо Иесеево». Почему же пророк Самуил, посетивший Иессея, помазал на царство именно Давида, а не Елиава, Аминадава, Самму, Нафанаила, Раддая или Оцема? Проще всего ответить: так повелел Господь! Но, даже приняв такое объяснение, - вполне уместное, поскольку ни один волос не упадёт с головы без Его на то произволения, - я не могу избавиться от смутного чувства, что здесь не обошлось без лукавого... Давид был даровит и умён. Но согрешил, взяв приступом Вирсавию, овдовевшую после того, как Давид отослал её мужа в войско на верную погибель. Но Господь закрыл глаза на этот грех. Ему было угодно, чтобы Давид родил Соломона. Господь Сам едва не стал жертвой беззакония, ведь, если бы Урия не дал жене гет (разводное письмо), как того требовал закон от тех, кто отправлялся на войну, то сожительство Давида с Вирсавией обернулось бы не одними только язвами на теле царя, но самой лютой смертью, что несомненно вычеркнуло бы сына Иессея из родового древа Иисуса.
/
Почему же Господь простил Давида? Предположу, что причина в его матери, которая нигде не упомянута в Ветхом Завете. Верить устной Торе, что мать Давида царя носила имя Нацевет бат Адаэль, не стоит. Ибо имя матери его было - непредставимое/невыразимое. Господь намеренно скрыл имя, чтобы создалось впечатление, что Давид - сын Иессея (Бен Ишай), а его мать - моавитянка, не стоящая и выеденного яйца. Но, полагаю, женщина, родившая Давида, была столь же люба Господу, как и Приснодева. Будучи безымянной, мать Давида была непорочна. Речь не о божественном зачатии Давида, не о девственности его матери, которая своим «непотревоженным гименом» напоминает Марию, мать Иисуса, которая была непорочной девой (согласно «post partum») до, во время и после рождения Иисуса Христа. Нет, приснодевой мать царя Давида делает её неприкаянность, безликость, беспризорность, безропотное служение Промыслу, утаившему Своё, Господа, попечение о матери царя. Существенное сущности этого, казалось бы, Богом забытого существа, таится во Мраке Господнем. Так, прячась за ширмой, юная модель не смеет поднять глаз на бесстыдно пожирающих её наготу рисовальщиков. Её запирательство сродни небытию, не причастности к сущему, в котором, став женщиной, носящей ребёнка под сердцем, она была бы вынуждена изгнать плод. Но, как я уже писал, Давида царя родил его отец Иессей. На это указывает стих № 6. Матери царя словно и не существовало вовсе. Как чистая потенция, модальность, она, если и наличествует, то в Ничто и посредством Ничто. Она суть мысль, и, как интеллигибельное и умопостигаемое, не пребывает в бытии, а, следовательно, лишена субстрата, субъекта, предиката. Таким образом, если спросят: как зовут супругу Иессея, мать царя Давида? Следует отвечать: мысль, плодоносящая из Ничто.
/
7. Соломон родил Ровоама; Ровоам родил Авию; Авия родил Асу;
/
Вот, что пришло мне наум: Родословие - своего рода «часы/стражи!», которыми время Ньютона превращается в онтологическое время, а земные сутки делятся на бытование и бытие. Я живу от стиха к стиху, как бы пребывая в беспамятстве, в пене дней, в ожидании минуты общения с Богом, - а что такое переписывание Евангелия, как ни Богообщение, даже тактильное прикосновение к Иисусу Христу, становящемуся СЛОВОМ на кончике моего языка/пера. Между актами письма лежит пропасть небытия, юдоль, и лишь пять минут в сутки, переписывая стих, пробуя на зуб его грамматику, стилистику, прагматику, я переминаюсь с ноги на ногу у ворот Рая. Бытие при СЛОВЕ, - акт веры, которой я себя всецело препоручил.
/
Во время пасхальной вечери перед уединённой молитвой в Гефсиманском саду Иисус напоминает ученикам, что время, когда он попечительствовал над ними, закончилось, что теперь они сами в ответе за свои поступки. Евангелист Лука в 22:35-38 даёт трогательное описание прощания Христа с учениками накануне его ареста и казни. Удивительная сцена. И каким драматизмом напоён воздух. Как лаконичны слова, которыми Христос обрывает наивные, как ему кажется, аргументы учеников. Послушайте трагическую и одновременно хрупкую, как горный хрусталь, музыку этой сцены: «И сказал им: когда Я посылал вас без мешка и без сумы и без обуви, имели ли вы в чем недостаток? Они отвечали: ни в чем (36). Тогда Он сказал им: но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч; (37) ибо сказываю вам, что должно исполниться на Мне и сему написанному: «и к злодеям причтен». Ибо то, что о Мне, приходит к концу. (38) Они сказали: Господи! вот, здесь два меча. Он сказал им: довольно».
/
Это «довольно» дорогого стоит. Произнеся: «довольно», Господь вложил в наши руки ключ ко всем случаям употребления в Библии слова «меч». Меч - это и гладиус или гладий, короткий римский меч легионера, и кинжал разбойника, и нож для жертвоприношений… В Православии это копие для разрезания просфор.
/
«Довольно!» - этим жертвенным ножом Христос разрезает пуповину, соединявшую Его и учеников. Младенец изгнан из утробы. Ему суждено или сделать самостоятельный первых вздох, первый крик, первый шаг, прежде чем стать ЦЕРКОВЬЮ, соборным человечеством, «новой тварью», или умереть от гипоксии, - удушья от пуповины и околоплодных вод.
/
Решено, говорит Господь! Теперь не человек из плоти, не Человек-Иисус, а Бог-Иисус, ставший СЛОВОМ, будет сопровождать учеников в их жертвенном служении. В послании к ефесянам (6: 17), апостол Павел призывает: «…возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие». Я хочу стать учеником Иисуса. Позволит ли? И кто достоин поднять крест познания, под тяжестью которого скорбел "другой"? Не стоит, полагаю, сеять раздор между умом и сердцем, задавая себе эти вопросы... Отныне моя внешняя жизнь - от лукавого. Но что от Господа? Внутреннее, неусыпное/неустанное каждение Духом Святым. Итак, повинуясь дисциплине, я буду записывать по 1-му стиху в день, чтобы, давая глоссы к леммам Господним, исследовать метаморфоз твари, затеявшей встречу с нетварным...
/
В главе 28, стихе 11, Иов приписывает человеку талант «выносить на свет сокровенное». Но я хочу большего. Я хочу увидеть-услышать-осязать-обонять-положить на зуб и распробовать самого себя: что случится со мной в присутствии СЛОВА? Достигну ли я хотя бы иллюзии обожения, теозиса?
/
1. Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова.
/
Похоже, я не могу привести список предков. Те, что живы, не удостоили воспоминаниями, а я не настаивал, - ведь жажда памяти пестуется, а беспамятство, - способ, каким лукавый подслащает пилюлю жизни... Мать утаила имя отца. При её жизни я довольствовался побасёнками, а после смерти родительницы, оставшись сиротой, пришёл к мысли, что душа, прежде, чем прикрепиться к телу, была соткана из миллиарда молитв, подвигов благочестия, которые творили святые, что все эти сокровища духа - суть семена, что я ими зачат, выношен и изгнан. Поэтому, нет у меня иного родословия, как от Иисуса Христа, который и есть мой ОТЕЦ, а другого мне и незачем искать.
/
2. Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его;
/
В том, что в Писании Родословие передаётся по мужской линии, есть внутренняя логика: речь о рождении духовном, при этом плотское, тварное, уходит на второй план. Отец не тот, кто ставит на ноги дитя, пестует его ум и сердце, а тот, кто именно рожает, но прежде вынашивает душу в-себе, как идею.
/
3. Иуда родил Фареса и Зару от Фамари; Фарес родил Есрома; Есром родил Арама;
/
Впервые евангелист упоминает женщину как роженицу. Фамарь, обманутая Иудой, - оба сына последнего: Ир и Онана «не угодили Господу и потому умертвил его (их) Господь» (ст.7), - хитростью беременеет от свёкра. Казалось бы в Родословие Иисуса, - Фарес, сын Фамари от Иуды, прямой предок Спасителя (матф: 1:3), - вкралось зло. Но это не так. Фамарь должна была исполнить предначертанное, употребив ум, смелость и волю, а законность содеянного Иуда подтвердил печатью, перевязью и тростью... Опять же, то, что двигало Фамарью, не лежало в области греха: не распутство, не страсть мотивировали её поступок, но внутреннее чувство, что от неё (через поколения) родится Спаситель, что Господь намеренно устранил двух её нерадивых мужей, чтобы ей сойтись с Иудой, и, возможно, Господь учёл вероятность, что и Шел, - младший сын Иуды, обещанный Фамари, повторит противоестественное беззаконие своих старших братьев.
/
4. Арам родил Аминадава; Аминадав родил Наассона; Наассон родил Салмона;
/
Кто все они? Те, кто дышат в затылок Спасителю.
/
5. Салмон родил Вооза от Рахавы; Вооз родил Овида от Руфи; Овид родил Иессея;
/
Монотонно! Да! Но кто сказал, что восхождение, - а череда имён в Родословии и есть путь на вершину, - увеселительная прогулка?
/
6. Иессей родил Давида царя; Давид царь родил Соломона от бывшей за Уриею;
/
Через пророка (Исайя) узнаю, что потомки Иессея произведут Мессию (Ис.11:1), и что Иисус Христос, вернее Его Родословие наречется «Древо Иесеево». Почему же пророк Самуил, посетивший Иессея, помазал на царство именно Давида, а не Елиава, Аминадава, Самму, Нафанаила, Раддая или Оцема? Проще всего ответить: так повелел Господь! Но, даже приняв такое объяснение, - вполне уместное, поскольку ни один волос не упадёт с головы без Его на то произволения, - я не могу избавиться от смутного чувства, что здесь не обошлось без лукавого... Давид был даровит и умён. Но согрешил, взяв приступом Вирсавию, овдовевшую после того, как Давид отослал её мужа в войско на верную погибель. Но Господь закрыл глаза на этот грех. Ему было угодно, чтобы Давид родил Соломона. Господь Сам едва не стал жертвой беззакония, ведь, если бы Урия не дал жене гет (разводное письмо), как того требовал закон от тех, кто отправлялся на войну, то сожительство Давида с Вирсавией обернулось бы не одними только язвами на теле царя, но самой лютой смертью, что несомненно вычеркнуло бы сына Иессея из родового древа Иисуса.
/
Почему же Господь простил Давида? Предположу, что причина в его матери, которая нигде не упомянута в Ветхом Завете. Верить устной Торе, что мать Давида царя носила имя Нацевет бат Адаэль, не стоит. Ибо имя матери его было - непредставимое/невыразимое. Господь намеренно скрыл имя, чтобы создалось впечатление, что Давид - сын Иессея (Бен Ишай), а его мать - моавитянка, не стоящая и выеденного яйца. Но, полагаю, женщина, родившая Давида, была столь же люба Господу, как и Приснодева. Будучи безымянной, мать Давида была непорочна. Речь не о божественном зачатии Давида, не о девственности его матери, которая своим «непотревоженным гименом» напоминает Марию, мать Иисуса, которая была непорочной девой (согласно «post partum») до, во время и после рождения Иисуса Христа. Нет, приснодевой мать царя Давида делает её неприкаянность, безликость, беспризорность, безропотное служение Промыслу, утаившему Своё, Господа, попечение о матери царя. Существенное сущности этого, казалось бы, Богом забытого существа, таится во Мраке Господнем. Так, прячась за ширмой, юная модель не смеет поднять глаз на бесстыдно пожирающих её наготу рисовальщиков. Её запирательство сродни небытию, не причастности к сущему, в котором, став женщиной, носящей ребёнка под сердцем, она была бы вынуждена изгнать плод. Но, как я уже писал, Давида царя родил его отец Иессей. На это указывает стих № 6. Матери царя словно и не существовало вовсе. Как чистая потенция, модальность, она, если и наличествует, то в Ничто и посредством Ничто. Она суть мысль, и, как интеллигибельное и умопостигаемое, не пребывает в бытии, а, следовательно, лишена субстрата, субъекта, предиката. Таким образом, если спросят: как зовут супругу Иессея, мать царя Давида? Следует отвечать: мысль, плодоносящая из Ничто.
/
7. Соломон родил Ровоама; Ровоам родил Авию; Авия родил Асу;
/
Вот, что пришло мне наум: Родословие - своего рода «часы/стражи!», которыми время Ньютона превращается в онтологическое время, а земные сутки делятся на бытование и бытие. Я живу от стиха к стиху, как бы пребывая в беспамятстве, в пене дней, в ожидании минуты общения с Богом, - а что такое переписывание Евангелия, как ни Богообщение, даже тактильное прикосновение к Иисусу Христу, становящемуся СЛОВОМ на кончике моего языка/пера. Между актами письма лежит пропасть небытия, юдоль, и лишь пять минут в сутки, переписывая стих, пробуя на зуб его грамматику, стилистику, прагматику, я переминаюсь с ноги на ногу у ворот Рая. Бытие при СЛОВЕ, - акт веры, которой я себя всецело препоручил.