Игнатьев 15
Пропуская ряд сначала было отложенных мной цитат, посвящённых РЯВ, приведу кусочек из завершения рассказа Игнатьева о ней, из разговора с Куропаткиным.
- А чем же я, по-вашему, особенно виноват? - невозимутимо спросил Куропаткин?
- Да прежде всего, что мало кого гнали…
- На кого вы намекаете? Назовите фамилии.
- …на командира семнадцатого корпуса барона Бильдерлинга, на командира первого армейского корпуса барона Мейендорфа и других.
Тут мой начальник встал, пошёл в угол полутёмного вагона, спокойно открыл небольшой сейф и дал мне на прочтение следующую телеграмму:
«Ваши предложения об обновлении высшего командного состава, и в частности, о замене барона Бильдерлинга,… барона Мейендорфа… государь император находит чрезмерным.
Министр двора барон Фредерикс»
…эаговор баронов…
Как постскритпум к описанию участия в войне, товариз граф приводит свой разговор с японским военным атташе.
Тогда мне захотелось узнать у бывшего врага: что же его у нас больше всего поразило?
- Не скрою, - ответил полковник, - что мы не ожидали такого затяжного характера войны. Ещё меньше мы могли предвидеть, что, сохранив армию, вы сумеете довести её численность к концу войны до миллиона людей при шестистах тысячах штыков!
Эти последние слова приоткрыли для меня секрет сравнительно мягких условий Портсмутского договора.
Аж любопытно - как именно японцы себе представляли ход войны когда её начинали?