***** ТАБОР ХОДИТ В МОРЕ
- Трубу! - булебаш Балтош, не глядя, протянул руку. Тысячник Дуфуня расторопно вложил в эту руку раскрытую трубу. Балтош поднес ее к правому глазу и принялся изучать горизонт. Через несколько минут он оторвался от окуляра и пробормотал:
- Черт знает что.. Каждый гаджо малюет на флаге, что ему вздумается! Ром, что за посудина там маячит?
- Не знаю, баро шеро, - тысячник принял трубу и тоже стал разглядывать приближающееся судно, - Первый раз вижу. Атакуем?
- Как атакуем? - пожал плечами булебаш, - Мы в этих водах впервые, фарватер не знаем.
- Да мы в принципе в водах впервые.. Колоритом возьмем! - предложил тысячник.
- Это тебе не ярмарка, ром, - скривился Балтош, - Море это, понимать надо. Тут другие законы. И фарватер знать надо!
- Так я сейчас, мухой! - хлопнул себя по бедрам Дуфуня и молниеносно исчез с капитанского мостика.
- Ну-ка, шовихани, раскинь карту! - Дуфуня вырос в дверях штурманской каюты, - Булебаш фарватер желает знать.
- А ручку позолоти, - штурман Аза требовательно протянула руку.
- Я ж - свои, женщина! - нахмурился тысячник.
- Не позолотишь ручку, карта врать будет, - пожала плечами Аза, - Как хочешь. Значит так...
Цыганка вытащила из декольте небольшой тубус и принялась медленно раскатывать по столу карту, бормоча себе под нос:
- Сужу-ряжу, в будущее гляжу. Тяну канитель, угадываю мель. Отваживаю беду, кибитку в гавань веду...
Дуфуня поморщился:
- Какую кибитку, шовихани? Судно это! Понимаешь? Мы теперь не табор, мы - морские волки.
- Не бубни под руку, ром! - дернула головой Аза. Она вытащила откуда-то из недр широкой юбки горсть цветных камушков и бросила их на карту, - Значит так, по правому борту мель, по левому - буруны, впереди - рифы, позади - пороги.
- Какие буруны, женщина?! - тысячник сжал кулаки, - Какие пороги?! Мы в открытом море!
- Да ну? - удивилась Аза, - Вот видишь! Я же сказала, что карта врать станет.
И она снова протянула Дуфуне открытую ладонь. Тысячник хмыкнул, полез в карман и высыпал на эту ладонь горстку золотых монет.
- Запоминай, ром! - шовихани пристально посмотрела в Дуфуне в глаза
- Ну и что? - не оборачиваясь спросил булебаш, когда Дуфуня вернулся на мостик, - Как фарватер?
- Семь футов под килем отсюда и на все четыре стороны, главное - опасаться черную курицу, бросившуюся под ноги коню на центральной площади до полудня, и тогда будет твой абордаж удачным, синеглазый, - отчеканил тысячник.
- Да ты никак издеваешься, ром?! - взревел Балтош, - Какая курица? Какой конь? Мы в открытом море!
Тысячник пожал плечами:
- Понятия не имею, баро шеро! Как штурман сказала, так я и передал.
- Так.. - булебаш нахмурился, - Хоть в море, хоть в горы, а вы так и останетесь бесарабскими оболтусами с таборными замашками. Ну какие из вас морские волки?!
- Да ты только прикажи атаковать! - надул грудь Дуфуня, - Уж мы не подведем!
- Хорошо, - булебаш степенно кивнул, - Тысячник, объявляй атаку. Но смотрите мне! Чтобы бой был такой.. такой..
- Будет тебе бой - в жизни не забудешь! - кивнул Дуфуня.
На борту прогулочной шхуны "Маргарита" слишком поздно заметили приближающийся флейт, мачты которого украшали пестрые паруса, сшитые из множества лоскутов самой разной формы и всевозможных цветов.
- Что за флаг такой, мистер Эдиус? - озадаченно спросил капитан Джуль, взмахом приказав напалубному камерному оркестру прекратить играть.
- Первый раз вижу, сэр, - не менее озадаченно ответил старпом, - Колесо какое-то.. Странная символика.. Боюсь, пиратская, сэр!
- Вот и я боюсь, - согласился капитан, - И нет времени даже пушку зарядить, конфетти мне в иллюминаторы! Соберите пассажиров в центре палубы, команду выстройте перед ними и велите готовиться к рукопашной. Чует мое сердце, сеча будет жаркой! Вот что.. Я сам возглавлю оборону.
Капитан обернулся к пассажирам и твердым голосом сказал:
- Господа кавалеры! Мы с командой будем сражаться, как львы, и постараемся уничтожить как можно больше пиратов. Но надолго нас не хватит. Когда с нами будет покончено, я надеюсь, вы станете на защиту дам. На всякий случай.. прощайте!
Побледневшие кавалеры в лучших щегольских традициях положили трясущиеся руки на эфесы декоративных шпаг, а дамы поднесли платки к глазам и привалились друг к дружке.
В полной тишине флейт подошел к шхуне. Над его бортом показалась мужская голова, покрытая алым платком в золотых разводах и сидящая на широких плечах. Мужчина нехорошо прищурился и негромко поинтересовался:
- Гуляете, залетные?
- Ны.. ны... ннныыымножко, - сурово кивнул капитан.
- Плохо, - голова покачалась на плечах, - Очень плохо. Так гуляют? Вот как гуляют! Налетай, ромалэ! Давай бой!
И невидимая пока абордажная команда ответила командиру дружным боевым кличем:
- Э-ге-гей! Налетай-зажигай, чавалэ-чаялэ!
Матросы сбили строй и крепче сжали рукоятки сабель. Взлетели в воздух абордажные крючья, впились кровожадно в борт обреченной шхуны, натянулись - и на палубу грациозной скользящей походкой хлынул вихрь черных локонов, белозубых улыбок, умопомрачительных декольте и широких цветастых юбок. И тут же зазвучал семиструнный бой, от которого закипала кровь - следом за цыганками заскользили по канатам цыгане с гитарами. Капитан Джуль вытаращил глаза и разинул рот. Матросы в недоумении опустили клинки.
- Ай-нэ-нэ-нэ! - понеслось над задрожавшей от зажигательной "цыганочки" палубой. Хохочущие смуглые красавицы тащили в пляску остолбеневших кавалеров и находившихся в полубессознательном состоянии дам. Первыми опомнились матросы - змеями скользнули в ножны сабли, расцвели улыбки на грубых, обветренных лицах и потянулись могучие, мозолистые руки к тонким смуглым ручкам пляшущих цыганок.
Последней на палубу шхуны вальяжно перебралась шовихани Аза. Она направилась к пребывающему в ступоре капитану Джулю и быстренько разобралась с ситуацией:
- Рот закрой! - капитан лязгнул зубами.
- На меня смотри! - капитан уставился на Азу ошалелыми глазами.
- Руку покажи! - широкая капитанская ладонь послушно опустилась на подставленную ладонь цыганки.
- Ай, ай, ай, - зачастила та, - Ай, беда какая, ай, горе нежданное! Далеко смотрю, все вижу, правду знаю, тебе говорю, бородатенький. Смерть твою вижу. Близко она. Уже занесла косу. Нет тебе спасения. Только-то разок вдохнуть воздух и успеешь. Не пригнуться, не отклониться, не убежать. Тень на тебе черная. Рок настиг тебя, бородатенький. Ай, ай, ай!
Лицо капитана Джуля покрылось мертвенной бледностью. Он привалился к мачте, схватился рукой за сердце, задышал судорожно и хрипло. Аза наклонилась ближе к капитанской ладони.
- Капитан? - тот едва заметно кивнул.
- Сорок пять тебе? - снова кивок.
- Натаном звать? - капитан из последних сил отрицательно помотал головой и тихо промычал что-то нечленораздельное.
- Ручку позолоти! - потребовала Аза. Капитан Джуль трясущейся рукой полез в нагрудный карман и вытащил оттуда тяжелый золотой императорский дублон, который и уронил в подставленную руку.
- А как звать-то? - спросила Аза.
- Ны.. Ны.. Ныыы..стором, - сумел выговорить капитан Нестор Джуль.
- А, да? - пожала плечами шовихани, - Извини, обозналась. Живи себе, бородатенький.
И потеряв всякий интерес к сползшему по мачте и осевшему на палубу капитану, она спокойно принялась перебираться обратно, на флейт, зычно бросив через плечо:
- Довольно, ромалэ! Домой пора!
Цыгане и цыганки, моментально оборвав музыку и пляс, послушно двинулись следом за Азой. Через несколько минут флейт плавно заскользил по водной глади прочь.
- Что это было? - булебаш Балтош рвал и метал, - Что это было, ромалэ?! Кто так атакует?! Что за цирк вы там устроили?! Какие вы, к дьяволу, пираты?! Вернемся домой - разгоню всех к такой-то бабушке и наберу ватагу горцев! За что мне такое позорище?!
- Баро шеро, - попытался оправдаться Дуфуня, утирая пот со лба красным платком в золотых разводах, - Ты же сам велел бой..
- Гитарный?! - заревел Балтош, - "Цыганочку" с выходом? По ручке гадать? Ааа, глаза б мои вас не видели! Михаил, это что такое? Я тебя спрашиваю! Зачем это?
Балтош указал на караван последовательно привязанных спасательных шлюпок за кормой флейта.
- Я потомственный конокрад, баро шеро! - взвился Михаил, - Меня восемь раз повесить собирались! Что мне - косяки морских коньков угонять?! А так хоть какое-то сходство!
- Вы еще детей начните красть! - рявкнул Балтош, - Все, курс домой. На суше разберемся, ромалэ!
- Придумал тоже - детей красть, - проворчала Аза, - Ладно, гаджо какой ляпнул бы, а то свой же, ром! Тьфу!
И она украдкой дала подзатыльник неосторожно высунувшемуся из-за ее широкой юбки Мартину, бывшему юнге прогулочной шхуны. Тот влюбленно пискнул и резво юркнул в штурманскую каюту.
Старпом Эдиус подошел к сидящему на палубе капитану Джулю и доложил:
- Сэр, судя по описи, у нас пропали все спасательные шлюпки, все драгоценности дам, шпаги кавалеров и еще.. юнга Мартин.
- Ны.. Ныы... Ннныыы... - выговорил капитан.
- Нагнать? - предложил старпом
- Пы.. Пыы... П-п-п-пыыы, - замотал головой Джуль
- Повесить?
- Пы.. пы.. пропади они все пропадом вместе с этим рыжим бездельником! Нестор я, понятно?! - совладал наконец с голосовыми связками капитан, - Маэстро! Джигу! Танцуют все! Ясно?! День рождения у меня сегодня!
- Черт знает что.. Каждый гаджо малюет на флаге, что ему вздумается! Ром, что за посудина там маячит?
- Не знаю, баро шеро, - тысячник принял трубу и тоже стал разглядывать приближающееся судно, - Первый раз вижу. Атакуем?
- Как атакуем? - пожал плечами булебаш, - Мы в этих водах впервые, фарватер не знаем.
- Да мы в принципе в водах впервые.. Колоритом возьмем! - предложил тысячник.
- Это тебе не ярмарка, ром, - скривился Балтош, - Море это, понимать надо. Тут другие законы. И фарватер знать надо!
- Так я сейчас, мухой! - хлопнул себя по бедрам Дуфуня и молниеносно исчез с капитанского мостика.
- Ну-ка, шовихани, раскинь карту! - Дуфуня вырос в дверях штурманской каюты, - Булебаш фарватер желает знать.
- А ручку позолоти, - штурман Аза требовательно протянула руку.
- Я ж - свои, женщина! - нахмурился тысячник.
- Не позолотишь ручку, карта врать будет, - пожала плечами Аза, - Как хочешь. Значит так...
Цыганка вытащила из декольте небольшой тубус и принялась медленно раскатывать по столу карту, бормоча себе под нос:
- Сужу-ряжу, в будущее гляжу. Тяну канитель, угадываю мель. Отваживаю беду, кибитку в гавань веду...
Дуфуня поморщился:
- Какую кибитку, шовихани? Судно это! Понимаешь? Мы теперь не табор, мы - морские волки.
- Не бубни под руку, ром! - дернула головой Аза. Она вытащила откуда-то из недр широкой юбки горсть цветных камушков и бросила их на карту, - Значит так, по правому борту мель, по левому - буруны, впереди - рифы, позади - пороги.
- Какие буруны, женщина?! - тысячник сжал кулаки, - Какие пороги?! Мы в открытом море!
- Да ну? - удивилась Аза, - Вот видишь! Я же сказала, что карта врать станет.
И она снова протянула Дуфуне открытую ладонь. Тысячник хмыкнул, полез в карман и высыпал на эту ладонь горстку золотых монет.
- Запоминай, ром! - шовихани пристально посмотрела в Дуфуне в глаза
- Ну и что? - не оборачиваясь спросил булебаш, когда Дуфуня вернулся на мостик, - Как фарватер?
- Семь футов под килем отсюда и на все четыре стороны, главное - опасаться черную курицу, бросившуюся под ноги коню на центральной площади до полудня, и тогда будет твой абордаж удачным, синеглазый, - отчеканил тысячник.
- Да ты никак издеваешься, ром?! - взревел Балтош, - Какая курица? Какой конь? Мы в открытом море!
Тысячник пожал плечами:
- Понятия не имею, баро шеро! Как штурман сказала, так я и передал.
- Так.. - булебаш нахмурился, - Хоть в море, хоть в горы, а вы так и останетесь бесарабскими оболтусами с таборными замашками. Ну какие из вас морские волки?!
- Да ты только прикажи атаковать! - надул грудь Дуфуня, - Уж мы не подведем!
- Хорошо, - булебаш степенно кивнул, - Тысячник, объявляй атаку. Но смотрите мне! Чтобы бой был такой.. такой..
- Будет тебе бой - в жизни не забудешь! - кивнул Дуфуня.
На борту прогулочной шхуны "Маргарита" слишком поздно заметили приближающийся флейт, мачты которого украшали пестрые паруса, сшитые из множества лоскутов самой разной формы и всевозможных цветов.
- Что за флаг такой, мистер Эдиус? - озадаченно спросил капитан Джуль, взмахом приказав напалубному камерному оркестру прекратить играть.
- Первый раз вижу, сэр, - не менее озадаченно ответил старпом, - Колесо какое-то.. Странная символика.. Боюсь, пиратская, сэр!
- Вот и я боюсь, - согласился капитан, - И нет времени даже пушку зарядить, конфетти мне в иллюминаторы! Соберите пассажиров в центре палубы, команду выстройте перед ними и велите готовиться к рукопашной. Чует мое сердце, сеча будет жаркой! Вот что.. Я сам возглавлю оборону.
Капитан обернулся к пассажирам и твердым голосом сказал:
- Господа кавалеры! Мы с командой будем сражаться, как львы, и постараемся уничтожить как можно больше пиратов. Но надолго нас не хватит. Когда с нами будет покончено, я надеюсь, вы станете на защиту дам. На всякий случай.. прощайте!
Побледневшие кавалеры в лучших щегольских традициях положили трясущиеся руки на эфесы декоративных шпаг, а дамы поднесли платки к глазам и привалились друг к дружке.
В полной тишине флейт подошел к шхуне. Над его бортом показалась мужская голова, покрытая алым платком в золотых разводах и сидящая на широких плечах. Мужчина нехорошо прищурился и негромко поинтересовался:
- Гуляете, залетные?
- Ны.. ны... ннныыымножко, - сурово кивнул капитан.
- Плохо, - голова покачалась на плечах, - Очень плохо. Так гуляют? Вот как гуляют! Налетай, ромалэ! Давай бой!
И невидимая пока абордажная команда ответила командиру дружным боевым кличем:
- Э-ге-гей! Налетай-зажигай, чавалэ-чаялэ!
Матросы сбили строй и крепче сжали рукоятки сабель. Взлетели в воздух абордажные крючья, впились кровожадно в борт обреченной шхуны, натянулись - и на палубу грациозной скользящей походкой хлынул вихрь черных локонов, белозубых улыбок, умопомрачительных декольте и широких цветастых юбок. И тут же зазвучал семиструнный бой, от которого закипала кровь - следом за цыганками заскользили по канатам цыгане с гитарами. Капитан Джуль вытаращил глаза и разинул рот. Матросы в недоумении опустили клинки.
- Ай-нэ-нэ-нэ! - понеслось над задрожавшей от зажигательной "цыганочки" палубой. Хохочущие смуглые красавицы тащили в пляску остолбеневших кавалеров и находившихся в полубессознательном состоянии дам. Первыми опомнились матросы - змеями скользнули в ножны сабли, расцвели улыбки на грубых, обветренных лицах и потянулись могучие, мозолистые руки к тонким смуглым ручкам пляшущих цыганок.
Последней на палубу шхуны вальяжно перебралась шовихани Аза. Она направилась к пребывающему в ступоре капитану Джулю и быстренько разобралась с ситуацией:
- Рот закрой! - капитан лязгнул зубами.
- На меня смотри! - капитан уставился на Азу ошалелыми глазами.
- Руку покажи! - широкая капитанская ладонь послушно опустилась на подставленную ладонь цыганки.
- Ай, ай, ай, - зачастила та, - Ай, беда какая, ай, горе нежданное! Далеко смотрю, все вижу, правду знаю, тебе говорю, бородатенький. Смерть твою вижу. Близко она. Уже занесла косу. Нет тебе спасения. Только-то разок вдохнуть воздух и успеешь. Не пригнуться, не отклониться, не убежать. Тень на тебе черная. Рок настиг тебя, бородатенький. Ай, ай, ай!
Лицо капитана Джуля покрылось мертвенной бледностью. Он привалился к мачте, схватился рукой за сердце, задышал судорожно и хрипло. Аза наклонилась ближе к капитанской ладони.
- Капитан? - тот едва заметно кивнул.
- Сорок пять тебе? - снова кивок.
- Натаном звать? - капитан из последних сил отрицательно помотал головой и тихо промычал что-то нечленораздельное.
- Ручку позолоти! - потребовала Аза. Капитан Джуль трясущейся рукой полез в нагрудный карман и вытащил оттуда тяжелый золотой императорский дублон, который и уронил в подставленную руку.
- А как звать-то? - спросила Аза.
- Ны.. Ны.. Ныыы..стором, - сумел выговорить капитан Нестор Джуль.
- А, да? - пожала плечами шовихани, - Извини, обозналась. Живи себе, бородатенький.
И потеряв всякий интерес к сползшему по мачте и осевшему на палубу капитану, она спокойно принялась перебираться обратно, на флейт, зычно бросив через плечо:
- Довольно, ромалэ! Домой пора!
Цыгане и цыганки, моментально оборвав музыку и пляс, послушно двинулись следом за Азой. Через несколько минут флейт плавно заскользил по водной глади прочь.
- Что это было? - булебаш Балтош рвал и метал, - Что это было, ромалэ?! Кто так атакует?! Что за цирк вы там устроили?! Какие вы, к дьяволу, пираты?! Вернемся домой - разгоню всех к такой-то бабушке и наберу ватагу горцев! За что мне такое позорище?!
- Баро шеро, - попытался оправдаться Дуфуня, утирая пот со лба красным платком в золотых разводах, - Ты же сам велел бой..
- Гитарный?! - заревел Балтош, - "Цыганочку" с выходом? По ручке гадать? Ааа, глаза б мои вас не видели! Михаил, это что такое? Я тебя спрашиваю! Зачем это?
Балтош указал на караван последовательно привязанных спасательных шлюпок за кормой флейта.
- Я потомственный конокрад, баро шеро! - взвился Михаил, - Меня восемь раз повесить собирались! Что мне - косяки морских коньков угонять?! А так хоть какое-то сходство!
- Вы еще детей начните красть! - рявкнул Балтош, - Все, курс домой. На суше разберемся, ромалэ!
- Придумал тоже - детей красть, - проворчала Аза, - Ладно, гаджо какой ляпнул бы, а то свой же, ром! Тьфу!
И она украдкой дала подзатыльник неосторожно высунувшемуся из-за ее широкой юбки Мартину, бывшему юнге прогулочной шхуны. Тот влюбленно пискнул и резво юркнул в штурманскую каюту.
Старпом Эдиус подошел к сидящему на палубе капитану Джулю и доложил:
- Сэр, судя по описи, у нас пропали все спасательные шлюпки, все драгоценности дам, шпаги кавалеров и еще.. юнга Мартин.
- Ны.. Ныы... Ннныыы... - выговорил капитан.
- Нагнать? - предложил старпом
- Пы.. Пыы... П-п-п-пыыы, - замотал головой Джуль
- Повесить?
- Пы.. пы.. пропади они все пропадом вместе с этим рыжим бездельником! Нестор я, понятно?! - совладал наконец с голосовыми связками капитан, - Маэстро! Джигу! Танцуют все! Ясно?! День рождения у меня сегодня!