Looking for the heart of Saturday night
Вчера ходили с А. в Хлебный дом на концерт органной музыки, кроме органа там периодически фигурировали сакбут и солистка. Ожидаемо чуть не разревелась на фуге Баха соль минор (без сакбута и солистки): меня всегда очень сильно пробирает, когда я вижу, как столько сложных физических усилий совершается ради чего-то совершенно нематериального, потому что в такие моменты тело работает на душу так, как будто оно никогда не умрёт, хотя и прекрасно знает, что умрёт - не спасут его эти усилия. Бах писал так, что во время игры у исполнителя никогда не остаётся ничего лишнего: ни времени, ни движений, ни пальцев - всё идёт в ход. Многие замечательные люди в своё время переложили различные произведения Баха для классической гитары, и вот когда я играла, например, очень известное Бурре ми минор - я это здорово прочувствовала: никакого пространства для манёвра, если написано ре четвёртый палец - зажимай ре четвёртым пальцем, по-другому - невозможно. Если не получается четвёртым пальцем или не понимаешь, почему именно четвёртым - всё равно зажимай ре четвёртым пальцем, а получится потом, поймёшь потом. Вот и у органистки не было ничего лишнего: ни пальцев, ни рук, ни ног - ничего вообще, степеней свободы у неё, естественно, было даже ещё меньше чем у гитаристов. Зал был небольшой, мы сидели в третьем ряду, поэтому оно особенно бросалось в глаза. Сакбутист взялся переворачивать органистке листы партитуры и не понимал когда надо переворачивать, смотрел на неё вопросительно, а у неё не было возможности даже мотнуть головой, потому что всё уже - голова тоже занята. ("Она была похожа на гигантского паука! - потешался А. - Он хотел перевернуть, а она качала головой - хахаха! - это было так смешно!" Интересно, конечно, в те моменты я испытала целую гамму чувств, но "смешно" среди них совсем не было).
Тот вечер ознаменовался для меня ещё одним уникальным опытом: я нажралась безалкогольным пивом сразу в двух барах моей всем сердцем субботней ночи любимой улицы Пятницкая: в Моллиз и в BQ. Моя неприязнь к станции Тёплый Стан, с которой отходит большинство автобусов в город Тр., вышла из берегов и перешла уже, кажется, в активную социальную позицию: да, я избегаю станцию Тёплый Стан. Да, моя жизнь круто изменилась с тех пор, как я стала ездить домой не из пучины ТЦ Принц-Хуй и миллиона остановок, а на машине с парковки станции Коньково, она всего лишь в каком-то километре от Т. Стана - а какая разница. Таким образом, я выпила какое-то неплохое безалкогольное немецкое пиво в Моллиз и совершенно отвратный безалкогольный пресный Бад в BQ. В меню закусок бара BQ мы увидели блюдо, которое называлось "Джерки".
- Джерк, - задумчиво тёр подбородок А., - я где-то слышал это слово...
- Так это ведь дурак по-английски! Как аркан Дурак! (почему я так сказала, интересно, он же не Джерк вовсе, ну да ладно).
- Правильно произносится джё-ок, - поправил меня А. (филфак МГУ всё-таки!)
- Давай закажем Джерки!
- ... И не будем уточнять, что это такое!
- Да, лучше не будем уточнять.
Мы заказали Джерки и начали гадать, что бы это могло значить. В меню было написано, что блюдо острое, а больше ничего не было написано. Я предположила, что это куриные кусочки, обжаренные с перцем. А. вспомнил, что в каком-то варианте у Дурака есть бубенчики - значит что-то круглое (жаренные пельмени! - завопила я тут же, - с перцем). А. посмотрел на цену в 200 рублей и поставил на куриные коготки. У меня были свои варианты:
- Непрожаренные кольца лука! С перцем! Нарезанный перец! Крылья орла! - орала я. - С перцем! - От безалкогольного безпивного Бада меня развезло, и я чуть не опрокинула свой стакан. Всегда подозревала, что опьянение - это больше про психологию, чем про алкоголь.
- Возможно это кости, - гнул своё А., - но без костного мозга - потому что дурак. Обжаренные с перцем. Или мозг, но без кости. Обжаренный. С перцем.
- Похоже Джерки - это мы, - поняла я вдруг кое-что важное, - поэтому нам НИЧЕГО не принесут - всё уже на месте.
Но Джерки нам всё-таки принесли. По виду они больше всего напоминали кору сгоревшего дуба, а по вкусу - сублимированный паштет из жестяной банки. Совсем не острый, кстати, не жаренный и без перца. Странно, но Джерки прекрасно дополнили мой водянистый Бад - теперь казалось, что он безвкусный потому что весь вкус забрали Джерки, а не потому что его не было изначально. "Непонятно правда, почему такое унизительное название", - резюмировал А.
Обратно ехали под дождь и кассету Сплин. Хорошая получилась суббота.
Тот вечер ознаменовался для меня ещё одним уникальным опытом: я нажралась безалкогольным пивом сразу в двух барах моей всем сердцем субботней ночи любимой улицы Пятницкая: в Моллиз и в BQ. Моя неприязнь к станции Тёплый Стан, с которой отходит большинство автобусов в город Тр., вышла из берегов и перешла уже, кажется, в активную социальную позицию: да, я избегаю станцию Тёплый Стан. Да, моя жизнь круто изменилась с тех пор, как я стала ездить домой не из пучины ТЦ Принц-Хуй и миллиона остановок, а на машине с парковки станции Коньково, она всего лишь в каком-то километре от Т. Стана - а какая разница. Таким образом, я выпила какое-то неплохое безалкогольное немецкое пиво в Моллиз и совершенно отвратный безалкогольный пресный Бад в BQ. В меню закусок бара BQ мы увидели блюдо, которое называлось "Джерки".
- Джерк, - задумчиво тёр подбородок А., - я где-то слышал это слово...
- Так это ведь дурак по-английски! Как аркан Дурак! (почему я так сказала, интересно, он же не Джерк вовсе, ну да ладно).
- Правильно произносится джё-ок, - поправил меня А. (филфак МГУ всё-таки!)
- Давай закажем Джерки!
- ... И не будем уточнять, что это такое!
- Да, лучше не будем уточнять.
Мы заказали Джерки и начали гадать, что бы это могло значить. В меню было написано, что блюдо острое, а больше ничего не было написано. Я предположила, что это куриные кусочки, обжаренные с перцем. А. вспомнил, что в каком-то варианте у Дурака есть бубенчики - значит что-то круглое (жаренные пельмени! - завопила я тут же, - с перцем). А. посмотрел на цену в 200 рублей и поставил на куриные коготки. У меня были свои варианты:
- Непрожаренные кольца лука! С перцем! Нарезанный перец! Крылья орла! - орала я. - С перцем! - От безалкогольного безпивного Бада меня развезло, и я чуть не опрокинула свой стакан. Всегда подозревала, что опьянение - это больше про психологию, чем про алкоголь.
- Возможно это кости, - гнул своё А., - но без костного мозга - потому что дурак. Обжаренные с перцем. Или мозг, но без кости. Обжаренный. С перцем.
- Похоже Джерки - это мы, - поняла я вдруг кое-что важное, - поэтому нам НИЧЕГО не принесут - всё уже на месте.
Но Джерки нам всё-таки принесли. По виду они больше всего напоминали кору сгоревшего дуба, а по вкусу - сублимированный паштет из жестяной банки. Совсем не острый, кстати, не жаренный и без перца. Странно, но Джерки прекрасно дополнили мой водянистый Бад - теперь казалось, что он безвкусный потому что весь вкус забрали Джерки, а не потому что его не было изначально. "Непонятно правда, почему такое унизительное название", - резюмировал А.
Обратно ехали под дождь и кассету Сплин. Хорошая получилась суббота.