ДВА ФИЛЬМА. ДВА МИРА (ХУДОЖЕСТВЕННЫХ)
Посмотрели с Верой с разрывом в несколько дней два фильма: чисто американский - «Призрачная красота» режиссера Дэвида Френкела и американо-британо-сербский «По млечному пути» Эмира Кустурицы.
Словно опыт на себе поставили. И чисто художественно-эстетический, и в некотором роде социологический.
Сначала о художественно-эстетическом. Первым мы смотрели «Призрачную красоту». Замечательные анонсированы актеры: Уилл Смит, Кейт Уинслет, Эдвард Нортон. Ну и хочешь, не хочешь, возникает невольная ассоциация с бертолуччиевской «Ускользающей красотой», как бы отсвет «ускользающей» падает на «Призрачную красоту», - ведь мы же знаем, как это действует в рекламе, так же и тут. Короче говоря, вольно не вольно мы шли смотреть некоего второго Бертолуччи, ожидали увидеть какую-то изощренную изобразительность, психологическую пластику в создании образов, были настроены на высокое искусство.
Увы! Вместо высокого искусства - тщательно выверенная в сюжетном развитии, психологически задетерминированная в каждом сюжетном повороте, с грамотнейше выстроенным кадром и таким же монтажом и однако же школярская поделка. Все неуклюже: в этой самой сюжетной детерминации (потому что плоско и прямолинейно), неуклюже в мотивах, которыми обосновываются поступки героев (потому что опять же будто из неких пособий по основам психологии вычитанных), неуклюже в режиссерском рисунке фильма (потому что уж слишко аккуратно, по линеечке, по транспортиру, по угольнику). Замечательным актерам нечего играть - как сыграешь функцию, в которой все задано, рассчитано от перой точки до последней, а не живого человека во плоти и страстях? Признаюсь, несколько раз, уставая следить за перемещением функций по экрану, я ловил себя на том, что засыпаю.
И Боже мой, какую же радость доставил Кустурица! Его фильм длиннее на все полчаса, а желание подремать не посетило меня ни разу. Вот где непредсказуемость поведения героев, непредсказуемость следующего кадра, и что за живописность, какая яркость каждого кадра - и в смысле операторском, и режиссерском, и игры актеров. А ко всему тому никакой выверенности сюжетных поворотов, никакой детерминированности в поступках героев, наоборот: все алогично, все не так, как должно быть - но именно так, как и бывает в жизни. И еще не осознавая весь художественный смысл фильма, с легкостью прощаешь ему, казалось бы, сюжетные натянутости - вроде того, что английский генерал, которого его же, видимо, английский суд приговорил к трем годам тюрьмы за жестокости во время военных действий, вышедши из тюрьмы, вновь оказыватся во главе иностранных войск, воюющих на землях бывшей Югославии, чего в жизни, конечно же, быть не могло. Но прощаешь, потому что такова алогичная картина мира, создаваемая Кустурицей, а под конец фильма наконец приходит понимание, что режиссер еще слишком логичный, «земной» фильм снял, мог бы и побольше этих алогичностей напихать: он снял фильм об архетипичном, об Адаме и Еве, фильм истинно библейский - просто на кипящем материале своей балканской земли.
И насколько неприятное послевкусие было после «Призрачной красоты», в котором ничего бертолуччиевского не ночевало, и какое же долгое, полное, возвышающее душу послевкусие от Кустурицы!
Но что же за социологический опыт?
А это наблюдение за залом. В обоих случаях зал был полон. Но если в первом - на 95 процентов молодежь, то втором (на «Млечном пути»). - молодежи, пожалуй, не больше половины зала. И если на «Призрачной красоте» волны поп-корна так и перекатывали по залу чуть не до конца сеанса, то на Кустурице этих волн практически не было. О чем это говорит? А не о чем другом, как о том, что подсажен уже зритель на такую «Призрачную красоту», на это папье-маше, этот прессованный картон и, судя по всему, уже не в состоянии отличить подлинное от этого самого картонного. Читаю рецензии зрителей на «Афише» (а старики там не пишут): «Гениальный фильм!», «Фильм глубокий, пробивает на очень сильные эмоции», «Это шедевр»…
Радует, однако, в этом нечаянном социологическом опыте, что и на Кустуурице зал был все же полон.
Ваш,
Анатолий Курчаткин
Словно опыт на себе поставили. И чисто художественно-эстетический, и в некотором роде социологический.
Сначала о художественно-эстетическом. Первым мы смотрели «Призрачную красоту». Замечательные анонсированы актеры: Уилл Смит, Кейт Уинслет, Эдвард Нортон. Ну и хочешь, не хочешь, возникает невольная ассоциация с бертолуччиевской «Ускользающей красотой», как бы отсвет «ускользающей» падает на «Призрачную красоту», - ведь мы же знаем, как это действует в рекламе, так же и тут. Короче говоря, вольно не вольно мы шли смотреть некоего второго Бертолуччи, ожидали увидеть какую-то изощренную изобразительность, психологическую пластику в создании образов, были настроены на высокое искусство.
Увы! Вместо высокого искусства - тщательно выверенная в сюжетном развитии, психологически задетерминированная в каждом сюжетном повороте, с грамотнейше выстроенным кадром и таким же монтажом и однако же школярская поделка. Все неуклюже: в этой самой сюжетной детерминации (потому что плоско и прямолинейно), неуклюже в мотивах, которыми обосновываются поступки героев (потому что опять же будто из неких пособий по основам психологии вычитанных), неуклюже в режиссерском рисунке фильма (потому что уж слишко аккуратно, по линеечке, по транспортиру, по угольнику). Замечательным актерам нечего играть - как сыграешь функцию, в которой все задано, рассчитано от перой точки до последней, а не живого человека во плоти и страстях? Признаюсь, несколько раз, уставая следить за перемещением функций по экрану, я ловил себя на том, что засыпаю.
И Боже мой, какую же радость доставил Кустурица! Его фильм длиннее на все полчаса, а желание подремать не посетило меня ни разу. Вот где непредсказуемость поведения героев, непредсказуемость следующего кадра, и что за живописность, какая яркость каждого кадра - и в смысле операторском, и режиссерском, и игры актеров. А ко всему тому никакой выверенности сюжетных поворотов, никакой детерминированности в поступках героев, наоборот: все алогично, все не так, как должно быть - но именно так, как и бывает в жизни. И еще не осознавая весь художественный смысл фильма, с легкостью прощаешь ему, казалось бы, сюжетные натянутости - вроде того, что английский генерал, которого его же, видимо, английский суд приговорил к трем годам тюрьмы за жестокости во время военных действий, вышедши из тюрьмы, вновь оказыватся во главе иностранных войск, воюющих на землях бывшей Югославии, чего в жизни, конечно же, быть не могло. Но прощаешь, потому что такова алогичная картина мира, создаваемая Кустурицей, а под конец фильма наконец приходит понимание, что режиссер еще слишком логичный, «земной» фильм снял, мог бы и побольше этих алогичностей напихать: он снял фильм об архетипичном, об Адаме и Еве, фильм истинно библейский - просто на кипящем материале своей балканской земли.
И насколько неприятное послевкусие было после «Призрачной красоты», в котором ничего бертолуччиевского не ночевало, и какое же долгое, полное, возвышающее душу послевкусие от Кустурицы!
Но что же за социологический опыт?
А это наблюдение за залом. В обоих случаях зал был полон. Но если в первом - на 95 процентов молодежь, то втором (на «Млечном пути»). - молодежи, пожалуй, не больше половины зала. И если на «Призрачной красоте» волны поп-корна так и перекатывали по залу чуть не до конца сеанса, то на Кустурице этих волн практически не было. О чем это говорит? А не о чем другом, как о том, что подсажен уже зритель на такую «Призрачную красоту», на это папье-маше, этот прессованный картон и, судя по всему, уже не в состоянии отличить подлинное от этого самого картонного. Читаю рецензии зрителей на «Афише» (а старики там не пишут): «Гениальный фильм!», «Фильм глубокий, пробивает на очень сильные эмоции», «Это шедевр»…
Радует, однако, в этом нечаянном социологическом опыте, что и на Кустуурице зал был все же полон.
Ваш,
Анатолий Курчаткин