Юрфак, юрфак... викинутые годы, викинутые годы...
Ездил сегодня в офис к себе, в юрконсультацию. Скучно что-то стало дома сидеть, сколько можно. Долгое отсутствие незнакомых лиц перед глазами обездушливает и грубит. Приятно после долгого одиночества улыбнуться первому встречному, знаете ли. Только приехал - звонок. Мужчине нужен юрист. Их ударили сосед ногой в ногу два раза, им там больно. Моя любимая 116-я. Выехать не могут, живая нога так болит, что мёртвой завидует. Ладно, говорю, сам когда-то человеком был, готовьте 700 рэ, выезжаю. Приехал. Выхожу из лифта, а на площадке бой быков. Мега-смешарик Лосяш в футболке малинового цвета - ну, бля, вылитый тореадор, - пытается сделать мега-смешарику Быкашу дескабелло газовым ключом. Это когда лицом к опасности, на цыпочках и точно в затылок. По самую рукоятку. На обеих колобках татуировки с храмами, картами местности и как минимум восемью женскими именами. Особо праздничное настроение корриде придавала почти в исподнем, а, строго говоря, почти без исподнего торсида в виде двух синьорит. Две Нюши били и разнимали одновременно, причем и наших, и не наших. Пели контральто и завязывали красивый, драматичный поединок человека с обезумевшим зверем в узел, развязать который можно только при помощи ведра с кипятком. Я портфель бросил, к стенке прислонился, закурил подальше от эпицентра, угадываю, где мой. Иногда па технично так в сторону делаю. Не люблю, когда рядом прогуливается нечто без взаимных симпатий в виде шальной пули или монтировки. Курю, жду, гадаю. На газовый ключ реагирую философски сдержанно: 116-я - это для стажеров. Индифферентный стимул у бывалого правозащитника при виде такого преступления равен нулю, поскольку размер оплаты труда и наступление острой формы геморроя головного юридического мозга находятся в неприятном противоречии. Настоящий правовед всегда проявит мудрость и дождется 111-й. А до неё было уже рукой подать (это я для ценителей изящных каламбуров). И тогда день не пропадет зря.
Но тут миссионер выталкивает из меня мизантропа и замечает вслух, что есть повод отпраздновать. Из следов, оставленных на стенах, говорит он, а также на полу и персях торсиды следует, что бык проявил исключительную храбрость. Поэтому он и остальная публика просят президента боя объявить Быкашу индульто и сохранить ему жисть. Обычно после этого, объясняет он, бык становится племенным. «Да и вообще, гражданин матадор, - вмешиваюсь я, - убьете животное, а посадят как за человека». Но к тому моменту как я закончил свою содержательную речь, полуобнаженные Нюши растащили мясо по квартирам.
Было самое время спросить, кто тот, что с ногой - тореадор или бык? И тут как-то совершенно неожиданно выяснилось, что теперь уже все с ногами. А также с руками, головами и даже одним пахом и тремя ягодицами. И о 116-й нынче упоминать - это просто людей смешить, потому как пахнет тут не 116-й, и уже не 111-й даже, а, как минимум, экоцидом. Просто я слишком много пропустил пока ехал, и ещё больше когда говорил.
Я проявил настойчивость и переформулировал вопрос, включив в его содержание слово «юрист». Тут выяснилось ещё более странное. Половина участников корриды приезда юриста не ждала, а вторая не только не ждала, но и даже слова такого не слышала. Что за хрень? - кругом кровь, ошметки х/б и клеевой основы, под ногами развернутый на диаметр в пять дюймов разводной ключ, - и посреди всего этого великолепия этого я с портфелем. Такое впечатление, что выдернул кольцо из гранаты, и по счастливой случайности не зацепило. Нет, не так, совсем не так представлял я свою позицию защиты на громких судебных процессах.
Звоню в консультацию, прошу скинуть мне номер телефона, на котором ябеда дожидался, пока я в 09.30 в офис зайду. Перезваниваю. Квартира сорок два. Я стою между тридцать девять и тридцать семь. Как раз напротив тридцать восемь. Сразу и не разберешь - на цифре 8 кровавая сопля повисла.
Оказывается, этаж не тот. Раздаю на всякий случай на этом этаже визитки. Мало ли. Может, банк кого-то из них ограбит. Поднимаюсь и звоню в дверь.
С грустью Марии Магдалины почти вдова заводит меня в спальную. Ну как в пещеру. Там на диване потерпевший с таким лицом скорбным, словно только что был сбит приземлившимся «Шаттлом». Хотя из всех повреждений даже при вскрытии можно обнаружить только гематому на ноге размером с конское копыто. А дело, значит, вот в чем. Живет у них на площадке сосед свинья страшная не здоровается курит на площадке матом ругается баб водит на замечания не реагирует спать же невозможно как он их там трахает а сегодня ударил и как теперь в рейс выходить.
А ещё долга по квартире у него семь тысяч четыреста хлам рядом с мусоропроводом складывает - в общем, он как мог помогал мне вырабатывать линию защиты, а я тем временем прикидывал, что делать дальше. Класть ему подушку на лицо сразу неудобно - неприлично как-то, впервые в доме и такая развязность. Да и жену тогда тоже придется убирать. Но даже если наплюю на юридическую этику, обязательно восстанет моя вера в незыблемость профессиональных традиций. Со времен Плевако ни один ещё юрист не давил клиента за доверие к себе. Поэтому я просто хлебал чай из чашки и стеснялся попросить мёду. В конце концов нарисовалась страшная картина.
Обескровленная исключением из повествования деепричастных оборотов и обещаний писать лично Путину фабула дела выглядит следующим образом.
Пошел сосед к соседу выяснить, почему у него домофон не работает. Чисто из любопытства, такой вот у нас порок. Интересно же, почему у него домофон звенит, он трубку снимает, а там уже сосед с какой-то бабой разговаривает. Раньше же такого не было. Раньше берешь трубку и разговариваешь только со своей бабой. А теперь со своей бабой, соседом и его бабой. В общем, постучал, извинился, «ничего такого не делал, просто вошел». (Первые слова задержанных насильников, кто не знает). А сосед, который каким-то образом умудрился запараллелиться к домофону этого соседа, ни сном ни духом об этом, оказывается. Он не в курсе. И решительно не хочет выслушивать никаких претензий. Потому что они ему надоели. И претензии и их авторы. А этот сосед, сука, у которого синяк на ноге, так в первую очередь. Домофона ему жалко. И тогда сосед с синяком на ноге, которого нечестно запараллелили, ослепленный справедливым гневом нанес стальной двери запараллелившегося (если я неправильно написал это слово) соседа обидный удар. Запараллелившийся сосед вышел и, чтобы дверь туда-сюда не гудела, лягнул ногу соседа. Прямо в синяк. И тут же возникло бо-бо, гематома и встал под вопрос какой-то рейс. Если кто-то думает, что 700 рублей это много, тот ни разу не был юристом и не знает, что за 700 рублей с вашим мозгом могут сделать такое, что сказать противно. Так вот когда меня при описанных выше обстоятельствах заверяют горячо, что биться теперь мы будем до конца (кто до сих пор не понял - он неходячий, сука), я предлагаю приблизительно следующее:
а давайте мы его посадим? Напишем заявление и дело уже в суде. Никакой тайны следствия. А он напишет, что вы ему дверь испортили. И это дело тут же в суд. Вы ему восстановите дверь, а он вам здоровье. А потом получите по судимости, потому что оба вы - угроза миру и обществу номер два после Бин Ладена. Если учесть, что угрозу номер один недавно прижмурили, а в судах… я об этом даже говорить не хочу, то закончится всё тем, что заплатите вы друг другу бабки и оба сядите. Так что если жить вы без этого дальше не можете, я прямо сейчас всё и организую. Только к семистам нужно будет добавить ещё две за составление заявления.
Я вот думаю, что юрист из меня, всё-таки, хреновый. Потому что Резник или Падва обязательно зашли бы ещё и к соседу-лягуну за семьюстами рублями.
Съездил, называется, в юридическую консультацию, проветрился, среди людей побыл. Да пошли они все в жопу. Сяду дальше писать пиэсу. Надеюсь, Председатель Коллегии, где я состою на учете, не большой любитель блогосферы.
Но тут миссионер выталкивает из меня мизантропа и замечает вслух, что есть повод отпраздновать. Из следов, оставленных на стенах, говорит он, а также на полу и персях торсиды следует, что бык проявил исключительную храбрость. Поэтому он и остальная публика просят президента боя объявить Быкашу индульто и сохранить ему жисть. Обычно после этого, объясняет он, бык становится племенным. «Да и вообще, гражданин матадор, - вмешиваюсь я, - убьете животное, а посадят как за человека». Но к тому моменту как я закончил свою содержательную речь, полуобнаженные Нюши растащили мясо по квартирам.
Было самое время спросить, кто тот, что с ногой - тореадор или бык? И тут как-то совершенно неожиданно выяснилось, что теперь уже все с ногами. А также с руками, головами и даже одним пахом и тремя ягодицами. И о 116-й нынче упоминать - это просто людей смешить, потому как пахнет тут не 116-й, и уже не 111-й даже, а, как минимум, экоцидом. Просто я слишком много пропустил пока ехал, и ещё больше когда говорил.
Я проявил настойчивость и переформулировал вопрос, включив в его содержание слово «юрист». Тут выяснилось ещё более странное. Половина участников корриды приезда юриста не ждала, а вторая не только не ждала, но и даже слова такого не слышала. Что за хрень? - кругом кровь, ошметки х/б и клеевой основы, под ногами развернутый на диаметр в пять дюймов разводной ключ, - и посреди всего этого великолепия этого я с портфелем. Такое впечатление, что выдернул кольцо из гранаты, и по счастливой случайности не зацепило. Нет, не так, совсем не так представлял я свою позицию защиты на громких судебных процессах.
Звоню в консультацию, прошу скинуть мне номер телефона, на котором ябеда дожидался, пока я в 09.30 в офис зайду. Перезваниваю. Квартира сорок два. Я стою между тридцать девять и тридцать семь. Как раз напротив тридцать восемь. Сразу и не разберешь - на цифре 8 кровавая сопля повисла.
Оказывается, этаж не тот. Раздаю на всякий случай на этом этаже визитки. Мало ли. Может, банк кого-то из них ограбит. Поднимаюсь и звоню в дверь.
С грустью Марии Магдалины почти вдова заводит меня в спальную. Ну как в пещеру. Там на диване потерпевший с таким лицом скорбным, словно только что был сбит приземлившимся «Шаттлом». Хотя из всех повреждений даже при вскрытии можно обнаружить только гематому на ноге размером с конское копыто. А дело, значит, вот в чем. Живет у них на площадке сосед свинья страшная не здоровается курит на площадке матом ругается баб водит на замечания не реагирует спать же невозможно как он их там трахает а сегодня ударил и как теперь в рейс выходить.
А ещё долга по квартире у него семь тысяч четыреста хлам рядом с мусоропроводом складывает - в общем, он как мог помогал мне вырабатывать линию защиты, а я тем временем прикидывал, что делать дальше. Класть ему подушку на лицо сразу неудобно - неприлично как-то, впервые в доме и такая развязность. Да и жену тогда тоже придется убирать. Но даже если наплюю на юридическую этику, обязательно восстанет моя вера в незыблемость профессиональных традиций. Со времен Плевако ни один ещё юрист не давил клиента за доверие к себе. Поэтому я просто хлебал чай из чашки и стеснялся попросить мёду. В конце концов нарисовалась страшная картина.
Обескровленная исключением из повествования деепричастных оборотов и обещаний писать лично Путину фабула дела выглядит следующим образом.
Пошел сосед к соседу выяснить, почему у него домофон не работает. Чисто из любопытства, такой вот у нас порок. Интересно же, почему у него домофон звенит, он трубку снимает, а там уже сосед с какой-то бабой разговаривает. Раньше же такого не было. Раньше берешь трубку и разговариваешь только со своей бабой. А теперь со своей бабой, соседом и его бабой. В общем, постучал, извинился, «ничего такого не делал, просто вошел». (Первые слова задержанных насильников, кто не знает). А сосед, который каким-то образом умудрился запараллелиться к домофону этого соседа, ни сном ни духом об этом, оказывается. Он не в курсе. И решительно не хочет выслушивать никаких претензий. Потому что они ему надоели. И претензии и их авторы. А этот сосед, сука, у которого синяк на ноге, так в первую очередь. Домофона ему жалко. И тогда сосед с синяком на ноге, которого нечестно запараллелили, ослепленный справедливым гневом нанес стальной двери запараллелившегося (если я неправильно написал это слово) соседа обидный удар. Запараллелившийся сосед вышел и, чтобы дверь туда-сюда не гудела, лягнул ногу соседа. Прямо в синяк. И тут же возникло бо-бо, гематома и встал под вопрос какой-то рейс. Если кто-то думает, что 700 рублей это много, тот ни разу не был юристом и не знает, что за 700 рублей с вашим мозгом могут сделать такое, что сказать противно. Так вот когда меня при описанных выше обстоятельствах заверяют горячо, что биться теперь мы будем до конца (кто до сих пор не понял - он неходячий, сука), я предлагаю приблизительно следующее:
а давайте мы его посадим? Напишем заявление и дело уже в суде. Никакой тайны следствия. А он напишет, что вы ему дверь испортили. И это дело тут же в суд. Вы ему восстановите дверь, а он вам здоровье. А потом получите по судимости, потому что оба вы - угроза миру и обществу номер два после Бин Ладена. Если учесть, что угрозу номер один недавно прижмурили, а в судах… я об этом даже говорить не хочу, то закончится всё тем, что заплатите вы друг другу бабки и оба сядите. Так что если жить вы без этого дальше не можете, я прямо сейчас всё и организую. Только к семистам нужно будет добавить ещё две за составление заявления.
Я вот думаю, что юрист из меня, всё-таки, хреновый. Потому что Резник или Падва обязательно зашли бы ещё и к соседу-лягуну за семьюстами рублями.
Съездил, называется, в юридическую консультацию, проветрился, среди людей побыл. Да пошли они все в жопу. Сяду дальше писать пиэсу. Надеюсь, Председатель Коллегии, где я состою на учете, не большой любитель блогосферы.