ПОСЛЕДНИЙ ТРОЛЛЕЙБУС
Три года назад я жила в необычной квартире - бывшая дворницкая, вход прямо с улицы. Однажды зимой в три часа ночи к нам в дверь постучался незнакомый человек и хрипло сказал: "Можно у вас погреться? Я иду, смотрю - свет горит".
Человек был усталый, бородатый и совсем простой - откуда-то из-под Брянска. Сказал, что работал прорабом на стройке на Бауманской, но строительство закончилось и он остался без работы и общежития. "Уже неделю звоню этому югославу, спрашиваю, когда деньги будут, а он мне - "ничего не знаю, позвони завтра". От отчаяния мужик пошел и напился - и не заметил, как наступила ночь. Наутро мы купили ему билет до Брянска - он еще переживал, что в общежитии, откуда его выгнали, осталась бритва и электроплитка - но в общем ситуация разрешилась, надеюсь, счастливо: еще немного и мужик, скорее всего, стал бы самым настоящим бомжом, из тех, что лежат в луже на Курском вокзале. Тогда я еще заинтересовалась, куда вообще люди в таких случаях должны обращаться - должна же быть какая-то служба, которая покупает всем билеты до Брянска.
Выяснилось, что социальных служб, которые занимаются бездомными, не так много: в Москве есть несколько муниципальных ночлежек, но, как это ни смешно, туда принимают только бомжей с московской пропиской. И, несмотря на эти ограничения, все они забиты: по статистике организации "Врачи без границ", бездомных в Москве около 75 тысяч. Есть несколько благотворительных организаций - "Армия спасения", "Врачи без границ" - но они специализируются только на бомжах не старше 30 лет, которых еще есть надежда "вытащить". Главная организация, которая сейчас помогает любым бездомным без разбору - это русская православная церковь. Ее деятельность не осложнена рациональными западными представлениями о целесообразности; РПЦ предлагает самую простую помощь - бесплатные столовые при храмах, помощь бездомным в больницах, где ими никто не занимается. Как ни странно, для православных в данном случае на первом месте никакое не спасение души, а физическое сохранение жизни. "Все что надо, найдешь - говорил мне бомж Юра, - и где поесть, и где помыться, одежду взять. Даже парикмахерские для бомжей есть".
Православный "Автобус милосердия", созданный комиссией по социальной деятельности при Епархиальном совете Москвы - это что-то вроде передвижного медпункта в сочетании с ночлежкой. Белый ЛИАЗ-677 MБ с красными крестами на дверях каждый вечер стартует у Курского вокзала. К девяти часам сюда уже стягиваются завсегдатаи местной клоаки. Люди, по внешнему виду которых сложно судить, какого они пола и возраста, просят, чтобы их взяли в автобус. Но ребята из бригады берут только тех, кому реально грозит смерть. Каждую ночь автобус объезжает все вокзалы города в поисках опасных случаев: человек, лежащий, например, на лестнице в подземном переходе - почти наверняка потенциальный пассажир. "Мы, кстати, берем не только бомжей, - рассказывает фельдшер Дмитрий, - недавно подобрали генерального директора юридической фирмы. Его к этому моменту уже успели обобрать, унесли все документы". В автобусе человек может погреться, поспать, поесть "Роллтона" - и, как правило, этого оказывается достаточно для того, чтобы по крайней мере остаться в живых. Если же случай тяжелый, то вызывают скорую - хотя обычно стараются подождать до утра, когда можно будет отвезти больного в приемник, где он сможет помыться и пройти дезинфекцию. Без этого, по словам Дмитрия, врачи скорой помощи, скорее всего, откажутся взять человека - или могут на полпути выбросить обратно на улицу.
В бригаде работают четыре православных активиста и обаятельный грузин-водитель. Почти все участники движения помощи бездомным днем где-то учатся. Далеко не все пришли к этой деятельности через православие. "Я лежал на диване, пил пиво, смотрел телевизор, - рассказывает студент Миша, - там был репортаж про этот самый автобус. А в жизни надо было что-то менять - момент такой был. Ну я и решил присоединиться. Первые две недели после работы пил как пожарник. А теперь предпочитаю другие способы расслабиться - хожу в театр, в оперу. Иногда беру с собой бомжей. Ну, это я преувеличиваю, конечно - но были такие случаи, когда купил человеку билет до родного города и у него остается несколько часов до поезда - можно сходить с ним в театр". В какой-то момент Миша понял, что деятельности, которую предлагает церковь, недостаточно. Теперь он содержит нечто вроде маленького приюта для бездомных у себя на даче. "Я кого попало не беру, конечно, - говорит Миша, - там знаете сколько криминала. У меня живут приличные бомжи - убирают снег, играют в лото. Есть даже одна женщина с детьми". Нетрудно догадаться, что у Миши много проблем с соседями по поселку и с милицией - но поскольку приют неформальный, ему это сходит с рук.
Для каждого конкретного человека, по словам автобусников, история погружения на городское дно, - это цепь случайностей. "Конечно, есть определенные социальные категории, подверженные этому риску больше других, - говорит медик Роман. - Например, люди, которые отсидели в тюрьме - раньше ведь заключенных лишали прописки. Или детдомовцы - после окончания школы они попадают в ПТУ, а дальше что? Но нередко бывает и так, что у человека просто не получается справиться с какой-то сложной ситуацией - например, развелся и ушел из дома, или какие-нибудь коллизии с недвижимостью. Или поехал на заработки в Москву, а на вокзале ограбили. Домой вернуться не на что, да и стыдно. И чем дальше, тем хуже - "кому я такой нужен?" Многие бомжи - это жертвы исторических катаклизмов. Например, у нас есть одна знакомая девушка из Абхазии, наполовину русская, наполовину грузинка. Когда началась война, ей было четырнадцать лет. Тетя посадила ее на поезд в Москву, а другая тетя должна была встретить - и не встретила. Она походила по вокзалу день, другой - на четвертые сутки познакомилась с местной компанией. Сейчас ей 22 года, и она до сих пор тут".
Автобусные бригады работают в две смены: ночью и днем. Если ночная служба - это все же маленькая госпитализация, то днем вся работа проходит амбулаторно: автобус стоит около вокзала, Курского или Ленинградского, а сотрудники делают обход, предлагая всем желающим свою помощь. "Вот это так называемая Плешка, - рассказывает Миша, показывая на небольшой пятачок возле пункта сдачи бутылок, - здесь торгуют бодяжным алкоголем, нередко с клофилином... - парень, да ты, похоже, выпил водку с Плешки! Это домашний, из Чертанова, местные колдыри его напоили, а теперь он обнаружил, что карманы пустые". Мы подходим к метро "Комсомольская", рядом с входом мрачно толпятся мужики в черных кожаных куртках - человек сто, не меньше. "Это неформальная Биржа, - объясняет мой Вергилий, - здесь приезжим предлагают работу. Разумеется, нелегальную. И почти всегда работодатели их кидают. ...А это - "пятнашка", или "кишка", длинный проход вдоль поезда..." Совсем немного погуляв по вокзалу с Мишей, я начинаю обращать внимание на мелочи, про которые раньше никогда не думала. Пара картонок в углу, брошенная кем-то инвалидная коляска - все это следы некой жизни, про которую я ничего не знаю и, честно говоря, знать не хочу. Удивительно, что интеллигентные юноши из РПЦ действительно разобрались во всех ее тонкостях и деталях, они воспринимают это как цельную систему, в каком-то смысле довольно устойчивую. "У бездомных все приобретает своеобразные, причудливые формы, - пишет руководитель и создатель автобусной службы Илья Кусков: - любовь и дружба, деловые отношения, месть, великодушие, радость... Но это - люди, такие же, как мы. Каждый из них помнит свою историю. Только, в отличие от нас, время для них остановилось: у них нет будущего. Вообще в "бомжах" получает иллюстрацию наша эпоха, захлебнувшаяся свободой. Возможность идти только туда, куда хочется, жить без расписания, без работы, без ответственности перед семьей становится для человека своего рода наркотиком, иллюзорным земным раем. Вы можете дать "бомжу" деньги для того, чтобы он добрался до дома, сопроводив милостыню подробными рекомендациями, предоставить ему рабочее место и постоянный ночлег - в 9 из 10 случаев он уйдет бродить, а деньги пропьет. Поэтому вытащить подобного человека из его ситуации практически невозможно".
И все же что-то иногда удается - например, перехватить человека на том этапе, когда он еще не стал настоящим бомжом. Если человек потерял документы, социальные работники из РПЦ помогут ему получить справку, связаться с родственниками. Несколько суток подряд в автобусе ночевал дедушка, потерявший память. Автобусники выяснили, что он из Ульяновска, попытались найти там концы. Летом работала почти гротексная программа по "трудотерапии" - бомжи очищают в городские парки от бутылок, получая за это все необходимое. Категорическое условие - быть трезвыми на протяжении всего рабочего дня. Правда, у посетителя одного из парков кем-то из бездомных были похищены важные вещи - но другие бомжи их нашли и принесли социальным работникам. Конечно, все это очень далеко от настоящей социальной деятельности - для того чтобы глубоко разобраться в этой проблеме и хотя бы начать ее решать, нужны совсем другие вложения усилий и финансов. Но главное, работая с бомжами, эти люди их реально видят. И, при всей стратегической безнадежности этой деятельности, создают своего рода оптический инструмент, который позволяет сфокусироваться на том, чего мы обычно стараемся не замечать.
Рекомендую посмотреть еще ohw, мы вместе снимали.