Станет ли Шойгу бомбить Архангельск?
Поздравляю дорогих россиянцев! Пока ваш фюрер-недомерок бомбит бастионы «международного терроризма» на дальних подступах, перетирая в труху десятки тысяч потенциальных шахидов в Сирии, в Россию потихоньку возвращается политический терроризм. Вчера в Архангельске юный анархист Михаил Жлобицкий, известный в тусовке под подпольным псевдонимом Валерьян Панов, взорвал себя в тамбуре регионального управления ФСБ. Единственной жертвой теракта стал сам бомбист.
О том, что это именно террористический акт, свидетельствует предсмертное послание Жлобицкого, в котором он четко обозначил свой мотив - протест против гестаповского произвола. О психологии терроризма и его социальных корнях хорошо написал el-murid. Впрочем, его рассуждения слишком сложны для среднего обывателя, который вообще не понимает, что такое терроризм, полагая, что теракт - это когда кто-то взрывает бомбу.
Поясняю. Терроризм - практика систематического насилия для достижения политических, экономических, религиозных и иных социально значимых целей. Просто убийство криминального авторитета путем подрыва бомбы, даже если при этом убиты десятки людей - не террористический акт, потому что инициатор преступления хоть и преследует зачастую экономическую цель (например, передел сфер влияния ОПГ), эта цель не имеет никакой общественной значимости. То же самое с керченским психопатом - он совершил массовое убийство, реализуя свои маниакальные мотивы (скажем, месть всему миру), не преследуя социально значимых целей, не выражая интересов какого-либо сообщества (политического, религиозного, этнического и т.д.). Если зеки совершают побег из лагеря и захватывают автобус с детьми, требуя миллиард долларов и самолет с полным баком - это к терроризму никакого отношения не имеет. Но если они дополняют список пожеланий требованием объявить всеобщую амнистию - они тут же становятся террористами, потому что выдвигают условие политического характера.
Самый распространенный вид терроризма - государственный терроризм, то есть политика систематического насилия, которое государство применяет против нелояльных социальных групп с целью их подавления. Государственный терроризм не обязательно является юридическим преступлением. Скажем, в нацистской Германии преследование евреев было законным, но это была политика систематического насилия, преследующая общественно значимую цель, заявленную как достижение расовой чистоты германской нации. Государственный терроризм -основной инструмент внутренней и внешней политики фашистского режима. К террору охотно прибегает вообще всякий авторитарный политический режим, но зачастую, если так можно выразиться, вынужденно.
Режим Путлера - типичный фашистский режим, широко и систематически применяющий террористические методы для подавления оппозиции путем убийства политиков (Немцов и др.), журналистов (Политковская и др.), уголовного преследования потенциально опасных лидеров оппозиции (Навальный и др.), гражданских активистов (Болотное дело и др.), блогеров (Кунгуров и др.) и сочувствующих им лиц (масса дел за мемасики и репосты). Фашистский характер путлеризма подчеркивает то, что эти репрессии зачастую носят, деликатно выражаясь, превентивный характер. Режим действует не реактивно, то есть реагируя насилием на проявления общественного недовольства, а активно их провоцирует, фабрикует образ врага (дело Хизб-ут-Тахрир, дело «Нового величия» и др.), дабы оправдать и расширить практику насилия по отношению к политическим, религиозным, этническим, экономическим и иным меньшинствам. То же самое мы наблюдаем во внешней политике: у Путлера все вокруг - враги, в отношениях с внешним миром ставка сделана на силовую экспансию. Против слабых «врагов» насилие применяется в открытую (Грузия, Сирия), сильным РФ гадит исподтишка - полонием, «новичком», хакерскими атаками и гибридными войнами.
Государственный терроризм рано или поздно вызывает терроризм ответный. В условиях деспотии, когда люди бесправны и не имеют возможности легально защищать свои права или коллективные интересы, насилие становится ЕДИНСТВЕННЫМ способом ведения диалога с оппонентами. Гнобите мусульман - найдутся религиозные фанатики, которые станут мстить. Вот только отомстить государству у них возможностей крайне мало, но они могут эффективно заявить о своих требованиях, применив насилие по отношению к православным, то есть делая их заложниками террористической политики власти. Из трех российских терактов 2018 г. два осуществлены именно по этой схеме: 18 февраля в Кизляре 22-летний Халил Халилов устроил стрельбу из ружья возле православного храма по прихожанам, убив пять и ранив четырех человек; 19 мая в Грозном пятеро террористов напали на единственный в городе православный храм, убив троих человек и еще троих ранив.
Последние годы ответный терроризм в РФ имел религиозную, в меньшей степени, этническую подоплеку. А вот политический терроризм - это нечто новенькое. Политический терроризм обычно разделяется на левый и правый. Когда скинхеды демонстративно избивают и режут гастарбайтеров-азиатов или националисты совершают налет на ментов с целью захвата оружия - это иентифицируется, как проявления правого терроризма. Черносотенный террор против революционеров, еврейские погромы в дореволюционной России - из той же категории. Если анархисты целенаправленно убивают представителей госаппарата или радикальные экологи атакуют корпорации, ответственные, по их мнению, за глобальное потепление, это следует понимать, как левый терроризм. Собственно, с него и началась история российского терроризма, когда 4 апреля 1866 г. Дмитрий Каракозов предпринял безуспешную попытку покушения на императора Александра II.
До этого русских монархов часто убивали, но убийцами были вельможи, часто члены семьи, пытающиеся путем дворцового переворота прийти к власти. Однако случаев, чтобы простолюдин поднял руку на помазанника божьего - такое ранее было просто немыслимо. Очень скоро подобный формат отношений между властью и обществом приобрел большую популярность, террористы становились кумирами вольнодумной молодежи (см. дело Засулич) и, что характерно, Интернет тут был не при чем, до его появления еще оставалось более ста лет. Так что если какие-то дебилы наивно полагают, что закручиванием гаек в Интернете можно подавить реакцию на фашизм, то история показывает тщету их надежд. Не поможет даже запрет всей современной телекоммуникационной сферы.
Вчерашний самоподрыв Жлобицкого (Панова) - серьезная заявка на возрождение левого терроризма в РФ. Ранее нечто подобное наблюдалось в конце 90-х (дело РВС, дело Новой революционной альтернативы, Краснодарское дело), но там явно не все чисто. Что касается РВС, то участники группировки скорее практиковали банальный криминал, используя левую идею в качестве прикрытия, собственно политикой они не занимались. В иных случаях левые радикалы занимались имитацией терактов для привлечения к себе внимания, стараясь исключить возможность жертв.
Например, в августе 1998 г. участники движения «Новая революционная альтернатива» осуществили символический подрыв приемной ФСБ на Кузнецком мосту, заложив бомбу с ничтожным количеством взрывчатки. Ранее они таким же образом подрывали военкоматы в знак протеста против принудительного призыва в армию. Во всех случаях ущерб исчерпывался лишь выбитыми стеклами. И вдруг 4 апреля 1999 г. снова минируется приемная ФСБ на Кузнецком мосту, но в этот раз закладывается бомба в 3 кг в тротиловом эквиваленте, двое силовиков получают легкие ранения. СМИ сообщают, что ответственность взяла на себя НРА, однако сами подозреваемые, несколько девушек, отрицали свою вину и даже причастность к НРА. Срока они, впрочем, получили. Главным обвиняемым стал студент Бирюков, объявленный невменяемым. Ему назначили принудительное лечение. Есть все основания полагать, что это была не акция левых радикалов, а провокация спецслужб.
Так что, вполне возможно, именно Михаил Жлобицкий является первым в истории РФ полноценным левым террористом без всяких оговорок. А вот правые политические террористы громко заявили о себе в 2015 г., когда сторонники Лугандонии Николай Мотовилов и Антон Головырцев (воевал на Донбассе на стороне сепаратистов) попытались взорвать пост ДПС. Свои мотивы они объяснили желанием сменить систему власти в России, поскольку она «светская, непатриотичная и не помогает ДНР и ЛНР». Единственным результатом подрыва изготовленного ими взрывного устройства стали оторванные ноги у случайной прохожей.
Терроризм - феномен, прежде всего, социальный. Причина, толкающая людей на насилие и даже самоуничтожение, проста - они не видят иного способа коммуникации с социальной системой, порождающей несправедливость, лишающей будущего и делающей их изгоями. Да, терроризм - инструмент деструктивный, он в принципе не способен изменить общество. Но террористы и не ставят перед собой такой цели, они желают его разрушить. И если общество отказывается меняться, вал саморазрушения будет только нарастать. Ковровыми бомбардировками эта паталогия не лечится, скорее наоборот. Если ВКС разбомбят Архангельск, это спровоцирует всплеск политического терроризма в РФ.