Дома
По-настоящему дома я чувствую себя в Киеве.
На полках чужие фотографии, на новом паркете какие-то вмятины, коврики пыльные, и пару бокалов разбиты. Квартиранты, одним словом. Даже цветок завял. Но я дома. Наконец-то одна.
Целый день, ка белка в колесе и времени нет совсем: в институте преподаватели хотят взяток, в общественном транспорте давка и хамство, метро стоит две гривны и это, пожалуй, единственное, что изменилось. А я прыгаю по каше из снега на каблуках, роняю чертежи, мочу ноги и улыбаюсь. Потому что что-то придает сил - и это люди, которые так искренне рады меня видеть. Их так много, что каждые пару часов распланированы на душевные встречи, без исключения все душевные.
Странно жить на два дома. Скучаю по тем, кто остался в Швеции, особенно на Рождество. Хочу вернуться. Но куда-непонятно.
На фото проявление патриотизма - я в свей первой вышиванке на фоне шведской звезды, которую всегда зажигают на Рождество. Купленной еще год назад и зажженной только сейчас.
На полках чужие фотографии, на новом паркете какие-то вмятины, коврики пыльные, и пару бокалов разбиты. Квартиранты, одним словом. Даже цветок завял. Но я дома. Наконец-то одна.
Целый день, ка белка в колесе и времени нет совсем: в институте преподаватели хотят взяток, в общественном транспорте давка и хамство, метро стоит две гривны и это, пожалуй, единственное, что изменилось. А я прыгаю по каше из снега на каблуках, роняю чертежи, мочу ноги и улыбаюсь. Потому что что-то придает сил - и это люди, которые так искренне рады меня видеть. Их так много, что каждые пару часов распланированы на душевные встречи, без исключения все душевные.
Странно жить на два дома. Скучаю по тем, кто остался в Швеции, особенно на Рождество. Хочу вернуться. Но куда-непонятно.
На фото проявление патриотизма - я в свей первой вышиванке на фоне шведской звезды, которую всегда зажигают на Рождество. Купленной еще год назад и зажженной только сейчас.