Департамент образования в звездном свете
Иной раз сложно избавиться от воспринятого от советской системы стереотипа, что власть должна заботиться о своём народе. В подсознании всё равно сидит убеждение, что основной мотиватор власти - это желание сделать «как лучше». Возможно, такое желание действительно присутствует... Осталось лишь понять, кому будет лучше после реализации тех или иных инициатив.
Официально объявленное торжество демократии не позволяет действовать методами прямого принуждения. Всякое решение должно быть публично обосновано. Поэтому большое значение приобретает умение правильно обосновать необходимые для власти действия, то есть искусство манипуляции.
Но не всегда это искусство на высоте. И тогда на основании представленного, но «хромающего» обоснования, можно сделать вывод о том, как действительно наша власть относится к своему народу. Что она действительно от него хочет.
В современной системе координат народ - это, прежде всего, рынок. А главное положительное качество в человеке - это его умение быть потребителем, готовность совершать покупки в пределах имеющихся средств и даже больше того (приобретение в кредит или на заёмные деньги). Потреблять надо много, быстро откликаясь на рекламу и действуя эмоционально, потому как рациональный подход к покупкам снижает количество приобретаемого.
Такого потребителя надо растить. Этим успешно занимается телевидение и массовая культура вообще. Однако есть ещё целый мир, который конкурирует с миром развлечений, и именно тогда, когда в человеке вырабатываются модели поведения, которыми он будет пользоваться всю свою жизнь. Этот мир - школа. Школа, ориентированная на развитие человека, стимулирующая рациональную деятельность и интеллект, оказывается серьёзным препятствием на пути формирования «правильного» потребителя. Поэтому со школой надо что-то делать. И вот в школу приходят учебники нового поколения.
Один из таких учебников - "Starlight" («Старлайт», «Звёздный английский») для 2-го класса был подвергнут культурологическому анализу. Результат как раз и послужил основанием для выводов о направлении, в котором движется реформа нашей школы: кроме базовых навыков коммуникации на английском языке, учебник формирует в ребёнке стереотипы, необходимые для развития качеств «правильного» потребителя: радоваться, не думать, не сопереживать, жить легко, не отвечать за других, наслаждаться...
Столкнувшись с таким образчиком «нового образования», нельзя было оставить подобное явление без реакции. Поэтому с помощью портала Демократор в Департамент образования г. Москвы, насаждающий данный курс, было отправлено письмо с протестом. Ожидать, что протест будет удовлетворён и продвижение курса будет остановлено, конечно, не приходилось. Внедрение «Старлайта» явно вписано в рамки международной программы, к тому же издательство «Просвещение» готовится заработать на смене всего массива учебников. Серьёзные люди занимаются серьёзными вещами, и какие-то немногочисленные протесты при этом значения не имеют.
Однако правила игры в демократию не позволили оставить обращение без ответа. И 12 мая 2011 заместитель Исаака Калины Н.С. Шерри направила нам свой ответ. Теперь мы имеем текст, анализ которого позволяет судить об отношении к воспитанию (вернее, образованию - в широком смысле этого слова) наших детей лиц, которые за это образование отвечают.
Наша обобщающая оценка курса Starlight для 2-го класса была следующей (см.текст на Демократоре):
«Всё это (особенности учебника) приводит к тому, что духовное и социальное развитие ребёнка затормаживается. Зато поощряется развитие навыков потребления. При этом ставка сделана на то, что дети могут купить сами (или к чему они могут побудить родителей) - прежде всего на сладкое. Любовь к сладкому образует практически 2 темы учебника ("Мой день рождения" и "A sweet tooth"). Слова buy и sell входят в словарь. Общий вывод: учебник ориентирован на воспитание тупых потребителей».
На это госпожа Шерри нам отвечает:
«Безусловно, в нём (в учебнике) есть недочеты, о которых будет сообщено в издательство». Но:
«Данный курс соответствует основному педагогическому назначению и возрастным особенностям учащихся. Избранная методическая схема способствует достижению качественных результатов обучения. Увлекательность изложения материала предоставляет учителю широкие возможности для развития и мотивации школьников. Учебный материал дозирован, исходя из речевых потребностей обучаемых. Авторы не перегружают младших школьников избыточной лингвистической и социокультурной информацией, как и способами предъявления, а учитывают интеллектуальные и физиологические особенности детей данного возраста. В курсе комплексно представлены разные приемы: сознательные, интуитивные, заставляющие «работать» все каналы восприятия и закрепления в памяти учащихся новой информации».
Вся эта методологическая апологетика «Старлайта» предлагается госпожой Шерри именно как ответ на претензию о блокировании курсом духовного и социального развития ребёнка. При этом все наши указания на воспитание потребителя просто игнорируются. Будем считать это косвенным подтверждением подлинной задачи курса.
Однако и имеющийся ответ не имеет отношения к означенной нами проблеме. Методологически «Старлайт» действительно эффективен. Как справедливо отмечает госпожа Шерри, различные виды памяти ребёнка «активизируются с помощью специальных приёмов: ролевых игр, использования иллюстративно-изобразительной наглядности, музыки, ритмических приемов, рисования, движения и т.д.»
Далее она пишет: «Дети приобщаются к новому социальному опыту за счёт проигрывания на английском языке различных ролей в игровых ситуациях, типичных для семейного, бытового, учебного общения». И вот тут-то начинаются вопросы: что это за социальный опыт? Какие ситуации учебник выставляет как типичные? Зависимость младшего школьника от содержания процесса обучения огромная. То, что ему пишут в учебниках, он воспримет как норму, даже если вся его домашняя жизнь будет построена иначе.
Именно это сюжетное, символическое, знаковое и образное наполнение учебника и составляет проблему курса. Всесторонность методологического подхода, безусловно, является сильной стороной «Старлайта». И она была бы плюсом, если бы закрепляемый материал также мог бы быть оценен положительно. Но, кроме собственно навыков англоязычия, к которому тоже есть вопросы, учебник несёт значительный заряд культурной деструкции. И при наличии такого отрицательного заряда эффективность учебника делает его ещё более опасным.
Мы обращали внимание, что в «иллюстративно-изобразительную наглядность» (чудесное выражение, неправда ли?!) учебника входят сюжеты, в которых показывается избиение врача, сцены непослушания и т.п. Избиение врача, кстати, отыгрывалось на уроке по несколько раз, при этом дети весело смеялись. Это самый очевидный пример деструкции, и даже госпожа Шерри вынуждена признать «таким сценам не место в учебнике». Однако, всё то же письмо сообщает, что курс прошёл экспертизу Российской академии образования и Российской академии наук и имеет гриф «Допущено» к использованию в общеобразовательных учреждениях. Какова цена подобных экспертиз?
Впрочем, госпожа Шерри находит и смягчающие аргументы: «герои просят прощение за содеянное». Имеется в виду ритуальное слово «sorry», которым вся реакция участвующих в избиении и ограничивается. Между тем, в сценках с непослушанием отсутствует даже «sorry». Так что госпожа Шерри здесь немного лукавит.
Ничего страшного госпожа Шерри не видит и в изучении названий частей тела через боль. Напомним, что детские психологи предупреждают, что все сцены, в которых даётся неблагоприятная ситуация, должны быть очевидным образом разрешены. В противном случае, ребёнок переносит проблему на себя и, не видя её разрешения, закрепляет в своём подсознании. Многочисленные жалобы зверушек и ребят на то, что у них болит и то и другое, показанные на страницах «Starlight», при отсутствии сцен выздоровления, подсознательно формируют в школьнике ощущение собственной болезненности.
Госпожа Шерри пишет «считаем, что такая подача и отработка материала возможна. В книге для учителя даны подробные рекомендации по введению и отработке материала и «оказанию пациенту медицинской помощи» («доктор» утверждает, что все у пациента будет в порядке, помощь будет оказана)». Т.е. если проблема со здоровьем дана в виде картинки, то разрешение проблемы, в лучшем случае, следует только из слов учителя. И это признаётся достаточным. Вместе с тем, госпожа Шерри прекрасно понимает, что картинка в этом возрасте воспринимается лучше слов (это следует из уже приведённых цитат из её письма). Откуда же такое лукавство?
А лукавство необходимо. Потому что нет задачи разобраться по существу и защитить детей от реальной угрозы превращения в самовлюблённых марионеток рыночной экономики. Есть задача дать формальный ответ на все пункты предъявленного обвинения, чтобы при случае иметь возможность сказать - «да, недовольство было, но претензия обработана; вопрос закрыт».
Поэтому, когда мы пишем, что учебник «блокирует способность ребёнка к самообучению (единственная модель обучения, представленная в учебнике, это игра, слов study и learn во втором классе дети не знают», нам отвечают так:
«В данном курсе соблюдается разумный баланс между сознательным и имманентным, произвольным и непроизвольным. В процессе обучения широко используется один из ведущих в этом возрасте видов деятельности - игра, позволяющая усилить мотивацию и расширить спектр опоры на непроизвольные механизмы. Игровые методы обучения помогают сделать скучную работу более интересной и увлекательной. Игра синтезирует в себе практически все методы активного обучения».
Кто бы возражал. Известно, что дети легче всего учатся, играя. Да и не только дети. Учебник использует данную особенность человека. Но ведь проблема не в этом. А в том, что единственная модель обучения, которую преподносит учебник - это игра. Живи легко; учись играючи. Это всё модели одного ряда. И ребёнок их «имманентно» усваивает. Всё, что не будет укладываться в игру, требовать труда и преодоление неудач на первом этапе, станет для ребёнка непосильной проблемой. Про отсутствие столь важных слов как study и learn - в ответе ни слова...
Учебник старательно избегает показывать сцены труда. Госпожа Шерри пишет:
«Трудовое воспитание осуществляется за счет выполнения учащимися поделок с использованиями инструкций учителя, рисунков, коллажей и т.д.». Звучит убедительно. В реальности в качестве поделки выступает маска йети, а рисовать второклассникам предлагают монстров с различным количеством голов и конечностей. Насколько это соответствует общепринятому образу труда? Трудись, создавая монстра... И опять совершается подмена: мы не говорим, что дети не трудятся в рамках курса «Старлайт». Мы говорим о том, доносит ли учебник до них образ труда как позитивной и поощряемой деятельности. Не доносит. Поэтому такие фразы, типа «второклассники трудятся, осваивая новый для них язык, культуру», не являются в данном случае контраргументом.
Но саму эту фразу стоит рассмотреть подробнее. Какую культуру осваивает ребёнок по учебнику «Starlight» для второго класса? Билана и Шакиру... Надо полагать, что таким образом дети познают культуру Великобритании...
В тексте ответа говорится о «сказочных героях», но на самом деле герои из народных английских сказок отсутствуют. В учебнике действуют специально придуманные персонажи, многие из которых называются незатейливо - monster. Населить мир второклассника чудовищами, по мысли авторов учебника и защищающих их чиновников Департамента образования, вероятно, то же самое, что открыть им дверь в сказку... Это если оставаться в рамках концепции добросовестного заблуждения. Госпожа Шерри вот, например, считает, что превращение пушкинской Золотой рыбки в персонаж с усами, то есть из «it» в "he" - это методическая неточность, а не сознательная провокация, направленная на разрушение стереотипов половой идентификации.
Ещё о языке. Госпожа Шерри пишет: «словарный минимум данного курса соответствует требованиям программы. Наряду с нормативной лексикой, даны образцы сленга, в основном в песенках. Такие примеры не многочисленны. Это часть социокультурного компонента содержания иноязычного образования младших школьников». Речь идёт о словечках «wow», «cool».
Итак, второклассники проходят сленг. Департамент образования считает это нормальным. Почему бы не рассматривать подобный социокультурный компонент и в рамках курса русского языка. А то вдруг дети будут писать слово «тащусь» с ошибкой?
А ведь госпожа Шерри понимает, что речевые потребности младших школьников «ограничены и растут вместе с расширением их языкового багажа». Так зачем же этот небольшой багаж, в котором не нашлось места даже слову «help», забивать подобным мусором. Вероятно, чтобы сформировать соответствующие речевые (и не только речевые) потребности.
По поводу «help» госпожа Шерри с нами не согласна. Она считает, что этот глагол «входит в лексику классного обихода», поскольку используется в книге учителя. Но в книгу учителя ученик не заглядывает, а в текстах, с которыми он работает непосредственно слова «help» нет. И не случайно, поскольку в учебнике нет сцен взаимопомощи.
Госпожа Шерри, руководствуясь своей логикой, могла бы заявить, что «Старлайт» всё равно учит детей взаимопомощи, потому что они на уроках помогают друг другу. Но текст возражения по этому пункту оказывается более интересным: «деятельностный характер обучения предполагает разные формы работы с учениками (индивидуальную, парную, групповую, коллективную) как способы подготовки к условиям реального общения». О взаимопомощи в ответе вообще не говорится! Вместо этого говорится об общении. Общаться «правильному потребителю» дозволяется, а вот помогать друг другу - нет. Ведь если допустить взаимопомощь, совокупный уровень продаж упадёт, - люди будут делиться друг с другом...
Таким образом, Департамент образования не может (или не хочет) противодействовать проникновению в московскую школу учебников, направленных на воспитание, прежде всего, потребителей. В ответ на критику учебника заместитель руководителя Департамента подчёркивает методологическую его прогрессивность, а культурную опасность предпочитает не замечать. И в чьих интересах тогда работает наше чиновничество?