Факторы, повлиявшие на формирование теории культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского
Автор: Святослав Бразевич
Первым фактором, повлиявшим на становление теории культурно-исторических типов, стало увлечение Данилевского социальной философией Ш. Фурье в 1840-х гг. Он очень активно посещал «пятницы» Петрашевского и имел репутацию одного из лучших знатоков теории Фурье. В 1849 г. Данилевский был арестован по делу Петрашевского и заключен в Петропавловскую крепость, над ним нависла реальная угроза вынесения смертного приговора. Однако, после проведения в заключении более трех месяцев Данилевский был отправлен в административную ссылку в Вологду.
Как указывал друг Данилевского П. П. Семенов-Тян-Шанский, арест и заключение не прошли для Данилевского бесследно, в это время в его мировоззрение произошел довольно резкий перелом. В крепости он внимательно изучал Библию и вышел на свободу уже не тем преданным науке атеистом, каким был раньше, а человеком, сочетавшим в своих убеждениях любовь к науке и веру в бога. Впоследствии это проявилось во введении Данилевским в естественный ход истории идеального начала. Находясь в крепости, он пересмотрел и учение Ш. Фурье. Хотя Данилевский не отказался от признания истинности многих аспектов фурьеризма, но теперь он воспринимал учение больше как утопию, невозможную для применения на практике. Что более важно, думая во время заключения о вопросе практического применения фурьеризма, Н. Я. Данилевский, очевидно, пришел к мысли об особенной неприменимости этого учения именно к российским условиям, т.е. на конец 1840-х годов приходится зарождение у Николая Яковлевича идеи о специфике российской истории, о ее особом пути и невозможности измерения ее западными стандартами.
Это не могло не обратить его внимания на теории славянофилов. Однако, главным фактором, оказывающим влияние на процесс формирования идей Данилевского, было то, что он, прежде всего, был горячим сторонником положительной науки, и сразу заметил недостаточно обоснованную теоретическую базу славянофильства, что для Данилевского было существенным недостатком. Таким образом, можно сказать, что первым фактором, повлиявшим на создание Николаем Яковлевичем своей теории, стало утверждение Данилевским в мысли о необходимости создания в полной мере научной теории, объясняющей историческое развитие и своеобразие России.
Вторым фактором стала теория другого выдающегося западного мыслителя, которая на первый взгляд никак не была связана с теорией Данилевского, а именно - теория эволюции Ч. Дарвина. Работу, посвященную критике дарвинизма, Данилевский написал гораздо позже, в 1885 г. Тем не менее, Н. Я. Данилевский признавал, что впервые познакомился с учением Дарвина, находясь в командировке в Норвегии в 1861 г., и идеи Дарвина сильно впечатлили его. Таким образом, на момент работы над книгой «Россия и Европа» Данилевский уже был знаком с принципами дарвинизма и, безусловно, они и критические рассуждения Данилевского оказали определенное влияние и на теорию культурно-исторических типов.
Теория Дарвина заинтересовала Данилевского не только как приверженца естественных наук. Из-за своей любви к естественным наукам, он даже был согласен со многими аспектами дарвинизма, но, как мы уже отмечали выше, Николай Яковлевич сочетал в своем мировоззрении любовь к положительной науке и склонность к метафизике, религиозность. А учение Дарвина, как отмечал сам Данилевский, было не только биологической теорией, но имело и общефилософское значение - решение вопроса о целесообразности в природе. Дарвин объяснял эволюцию борьбой за выживание, это тоже была своеобразная целесообразность в природе, но при полном отсутствии какоголибо идеального начала. Именно с этим, основополагающим пунктом в теории Дарвина Данилевский никак не мог согласиться. Николай Яковлевич придавал огромное значение идеальному началу и критиковал Дарвина за то, что его теория лишает мир религиозности, а также отрицает разум человека, расценивая его как случайность. Скорее всего, резкое отношение Данилевского к учению Дарвина объяснялось именно личными мотивами, поскольку признание идеального начала и целесообразности в природе были существенными элементами мировоззрения Данилевского. Высказанную Данилевским критику учения в книге «Дарвинизм» нельзя назвать строго научной и серьезной, еще в 1887 г. К. А. Тимирязев выступил с полемической статьей «Опровергнут ли дарвинизм?», в которой подверг критике рассуждения Данилевского.
Негативное отношение Н. Я. Данилевского к основополагающему пункту теории Дарвина настроило его и против теории эволюции в целом. Нельзя однозначно утверждать, что, когда впоследствии Данилевский называл эволюционный подход в науке «искусственной системой», он делал это именно из-за неприятия дарвинизма, и что вся теория культурно-исторических типов возникла как результат отрицания Данилевским теории эволюции из-за неприятия им религиозной позиции Дарвина. Тем не менее, если даже дарвинизм и не оказал такого решающего влияния на теорию культурно-исторических типов, он, безусловно, лишний раз убедил Данилевского в необходимости выдвижения какой-либо альтернативной теории истории, которая, не будучи эволюционной, была бы в то же время научна и не отрицала идеальное начало.
Наконец, третьим существенным фактором, во многом определившим возникновение теории культурно-исторических типов, было то, что Данилевский являлся сторонником положительной науки. Он закончил физико-математический факультет Петербургского университета, а в 1849 г. защитил магистерскую диссертацию по кафедре ботаники, представив в университет описание флоры родной Орловщины. Значительную часть жизни он провел в научных экспедициях, исследовавших вопросы рыболовства в различных губерниях. Как многие приверженцы естественных наук, Данилевский был сторонником натуралистического подхода, распространенного в Европе в XVIII-XIX вв. Этот подход подразумевал перенос понятий и методов естественных наук в науки об обществе. В книге «Россия и Европа» Данилевский подробно рассматривал противопоставление искусственной и естественной систем классификации, распространенных в естественных науках. Искусственная система заключалась в классификации по признаку степени развития, а в основе естественной лежало установление однотипных структур. Для эволюции науки, по мнению Данилевского, как правило, характерен отказ от искусственной системы и переход к естественной, в частности, Данилевский приводил примеры такого перехода в астрономии, ботанике, биологии и пр.
Далее Данилевский анализировал историческое знание и пришел к выводу, что в нем пока господствует именно искусственная система, поскольку в разделе древней истории оказываются одновременно Египет, Индия, Китай и другие страны, находившиеся в этот момент на совершенно разных стадиях развития. Николай Яковлевич указывал на тот очевидный акт, что вся хронология истории, эта «искусственная классификация» имеет своим центром западноевропейскую цивилизацию, что ее исторический путь признается неоспоримым и обязательным путем всего человечества. Именно из-за отождествления судьбы Европы с судьбами всех народов возникло искаженное понимание истории человечества, идея линейного прогресса, т.е. появилась «искусственная система классификации». То, что Н. Я. Данилевский обратил внимание на господство европоцентристской установки, несомненно, было его заслугой. Именно Данилевский впервые обратил внимание на европоцентристскую установку и дал ей первоначальное истолкование, после него многие ученые и мыслители повторяли и развивали данную тему. Данилевский утверждал необходимость установления естественной системы в исторической науке, основанием которой, как уже отмечалось выше, должны быть однотипные структуры, и предложил свою теорию, которая как раз и претендовала на роль естественной системы.
Таким образом, на теорию Н. Я. Данилевского оказало влияние множество факторов. Безусловно, следует упомянуть и о влиянии политической ситуации в мире, об угнетенном положении славянских народов и их стремлении к независимости, о росте панславянских настроений внутри России, однако все эти факторы оказали наибольшее влияние на книгу «Россия и Европа» в целом, а не столько на теорию культурно-исторических типов, которая является лишь частью главной книги Н. Я. Данилевского. Наоборот, оценивая объем глав, который занимает изложение теории и обоснованность некоторых ее положений (например, абсолютную бездоказательность законов развития культурно-исторических типов), можно заключить, что при написании «России и Европы» данная теория была для Данилевского не целью, а, скорее, средством, с помощью которой он пытался донести до общественности идеи объединения славян и создания колоссального по своим масштабам Всеславянского Союза. Именно теория типов позволила Данилевскому провозгласить главную историческую миссию России как создание самостоятельного славянского культурно-исторического типа с объединением (или захватом) колоссальных территорий, для чего оправдывалась и возможность проведения агрессивной внешней политики.
Следовательно, в качестве последнего фактора, оказавшего влияние на формирование и публикацию теории культурно-исторических типов, можно назвать стремление Н.Я. Данилевского использовать ее в качестве обоснования, своеобразной теоретической базы предложенного Данилевским панславистского проекта. Тем не менее, именно теория культурно-исторических типов стала главной особенностью книги Данилевского и обратила на себя большее внимание, чем все другие идеи, высказанные им в книге «Россия и Европа».
Таким образом, ставшая уже хрестоматийной, цивилизационная концепция исторического процесса, отраженная в трудах О. Шпенглера и А. Дж. Тойнби, впервые звучала в ряде работ российских мыслителей, причем даже независимо от их принадлежности к западническому или славянофильскому лагерю. И во многом именно благодаря этому нашла свое яркое воплощение и теоретическое обоснование в работах Н. Я. Данилевского.
Идея Н. Я. Данилевского о славянской федерации сегодня весьма актуальна для исторического самосохранения России, даже гораздо актуальнее, чем во времена Данилевского. Геополитические прогнозы и предупреждения Н. Я. Данилевского, его общие оценки исторических, геополитических интересов и статуса России, как гаранта мирового культурного и цивилизационного плюрализма от покушений претендентов на мировое господство, также подтвердились историей ХХ века и особенно актуальны сегодня.