Криминальная культура бизнеса
Автор: Михель Гофман
Социолог Джеймс Комб видит американскую культуру бизнеса, как «Культуру обмана», таково название его книги. По его мнению, народный капитализм не мог не привести к популяризации приемов и техники бизнеса, ранее характерных только для узкого круга “титанов”, “финансистов” и “гениев”: «взаимная манипуляция и обман стали этической и процедурной нормой нашей культуры». Социология, как и литература, использует обобщения, часто преувеличивает, чтобы более эффектно доказать свои тезисы. Но вот пример из практики делового мира. Джимми Салливан, член директората Нью-Йоркского департамента школьного образования, укравший из городской казны миллионы, в свое оправдание на суде привел следующий довод: «Каждый у кого-то крадет, и это не нарушение правила - это правило. Это 95%. Кто-то крадет немного, кто-то больше. Впрочем, мы всегда были нацией, где гангстеры и мошенники превозносились до небес. Это - часть Американской мечты».
Традиция обмана, манипуляций и жульничества, творческого подхода к решению проблем была характерной особенностью американской жизни с первых лет существования британских колоний. Первым известным мошенником в истории Америки был капитан Самуэль Аргалл, назначенный вице-губернатором Виржинской колонии в 1616 году. Через два года он захватил все, что принадлежало общине, и сбежал, оставив от всего общинного богатства шесть коз. Все, что можно было вывезти, он погрузил на свой корабль и в Англии продал с большой выгодой. Оплатив услуги адвокатов частью своей добычи, он смог не только уйти от суда, но, раздав взятки нужным людям, получил звание пэра за свои заслуги в освоении новых территорий в Америке и был назначен представителем британской короны в Совет Американских Колоний.
Джон Ханкок, организатор Бостонского чаепития, с которого началась Американская революция, накопил огромные богатства, занимаясь поставкой в колонии контрабандных товаров. Создатели американской конституции, Роберт Моррис и Джеймс Вильсон, входившие в состав Конституционного суда, состоящего из девяти человек, участвовали в гигантской афере по продаже несуществующих земельных участков. Представители власти всегда были активными участниками делового процесса. В 1789 году финансист Генри Бикман заплатил муниципалитету Нью-Йорка 25 фунтов стерлингов за 23 мили территории, составляющих весь западный берег острова Манхэттен. Тогда этот участок общественной земли, появившись в открытой продаже, мог бы стоить 5.000 фунтов стерлингов. Каков был размер взятки, данной муниципальным чиновникам, осталось неизвестным. Одна из улиц Уолл-Стрита носит сегодня имя финансиста Бикмана, Beekman Street.
Финансовый гений и патриот Америки Корнелиус Вандербильт во время Гражданской войны продал Северу несколько десятков судов, списанных на слом. Он купил их перед началом войны, предчувствуя возможный спрос в случае начала военного конфликта. В связи с тем, что правительство остро нуждалось в увеличении своего морского флота, а на постройку новых кораблей не было времени, Вандербильт продал старые посудины по цене новых, и, при проверке их ходовых качеств, они затонули. Естественно, что он не мог бы заключить эту сделку без помощи друзей в закупочной комиссии Конгресса.
Таммани Холл - название группы политиков и бизнесменов, покупавшей и продававшей назначения на общественные должности, проводившей законы, выгодные лишь большому бизнесу, в Нью-Йорке начала 20-го века. Таммани Холл в американской истории стал символом предела политической коррупции. Глава Таммани Холл, Босс Планкетт, произнес историческую фразу: «когда я вижу открывшиеся возможности, я ими пользуюсь» (I’ve seen my opportunities, and I took them!). Мистер Планкет, уйдя с поста, тем не менее, остался в памяти народной как мастер своего дела, мастер политической и экономической игры.
Скандинавский драматург Кнут Гамсун, побывавший в США приблизительно в то же время: «Общество смотрит на крупные аферы с симпатией и часто с восхищением. Способность обмана в крупных масштабах в глазах публики выглядит как выражение изобретательности, характерной черты янки, а пресса с умилением описывает технические детали аферы и восторгается точностью, ювелирностью работы мошенников».
Чарльз Диккенс, после своего путешествия по Соединенным Штатам, писал в своих «Американских записках» в 1842 году: «У них в почете умение ловко обделывать дела ... и оно позволяет любым плутам, которых стоило бы вздернуть на виселицу, держать голову высоко, наравне с порядочными людьми. Мне не раз приходилось вести такой разговор: - Ну разве не постыдно, что имярек наживает свое состояние самым бесчестным путем, а его сограждане терпят и поощряют его, несмотря на все совершенные им преступления. Ведь он позорит общество! - Да, сэр. - Он признанный лжец! - Да, сэр. - Совершенно бесчестный, низкий, распутный тип! - Да, сэр. - Ради всего святого, за что же вы тогда его уважаете ? - Видите ли сэр, он ловкач, shrewd, smart guy». Shrewd, smart guy сегодняшнего дня также пользуется всеобщим уважением и, как и во времена Диккенса, доминирует в общественной жизни.
1975 год. Предвыборная кампания в Майами. Кандидат в президенты Джимми Картер выступает на банкете перед представителями большого бизнеса. Входной билет - $1,000. Картер разъясняет основной лозунг своей предвыборной программы - честное правительство. Рядом с ним на подиуме сидят - мэр Майами, только что отсидевший срок за уклонение от налогов, два сенатора от штата Флорида, в этот момент находящиеся под судом за проталкивание закона о льготах в сферах, представляющих их персональные деловые интересы, руководитель одного из министерств, находящийся под судом за получение взятки, и 3 представителя других министерств, обвиненных в хищении государственных средств.
Бесчисленные скандалы, связанные с обманом и мошенничеством, на страницах американской прессы часто выглядят как нарушение общепринятых правил, как отклонение от нормы. Но манипуляции и аферы являются органической, неотъемлемой частью деловой игры. Когда в 1938 году обман и манипуляция ценами в доставке авиационной почты достигли таких размеров, что правительство было вынуждено закрыть все авиакампании, вовлеченные в аферу, председатель Торговой Палаты США Вилли Роджерс выступил со следующим заявлением: «Если мы будем закрывать какие-либо индустрии в связи с мошенничеством и аферами, то мы должны будем остановить всю экономику страны».
Но скандалы в сфере политики и большого бизнеса характерны не только для Америки, с неизменным постоянством они происходят и в европейских странах. Разница в размахе, масштабе. Масштабы - это специфика Нового Света, она видна в самой природе Соединенных Штатов, в ее архитектуре и также в размахе преступности. В 1949 году состоялось совещание представителей оккупационных войск в Германии. На повестке дня стоял один вопрос - грабеж складов в армиях союзников. Основными участниками ограблений были американские солдаты и офицеры всех рангов, тем не менее, американские представители были оскорблены тем фактом, что вина возлагается только на военнослужащих США, напомнив о том, что крадут не только американцы, но и французы и англичане. Представитель Франции привел следующий довод, казавшийся неопровержимым: «Что украдет французский солдат? Блок или два сигарет (сигареты в послевоенной Европе использовались как форма валюты). Что украдет американский солдат? Он угонит целый поезд, вовлечет в свой бизнес не только солдат, но и офицеров, подкупит поездную бригаду, зафрахтует десятки грузовиков, создаст сеть распространения». «Это уже не воровство, а большой, хорошо организованный бизнес», - ответил ему представитель американских оккупационных войск.
Послевоенная Америка превратилась в экономического лидера западного мира и лидера во всех видах преступности всех классов американского общества. Вместе с ростом экономики росла и преступность. С начала 50-х годов национальный продукт на душу населения увеличился в три раза. За эти же 50 лет преступность в экономике увеличилась в 5 раз.
Полный текст статьи на сайте:
http://culturolog.ru/content/view/3776/64/