В ГОРОДЕ N.
В городе N. ненавидят собак и котов, даже кошек,
Их пинают и бьют. В них булыжники брошены,
Те, что вылущены из дорог и дорожек,
И слезятся глаза, словно варева полные плошки.
В городе N. все едят и жуют беспробудно,
Набивают, как мусором баки, желудки,
И в зубах раздается зловоньем протухшее мясо
Убиенных животных и из мяса колбасы.
В городе N. у прохожих погасшие взгляды,
Почернели их души, разбились лампады,
Всё ползут и ползут, обронивши глаза на ботинки, -
Как бесцветные ящеры - мозазавры и сцинки.
В городе N. старики поголовно все слЕпы,
Как кроты заползают в обжитые склепы
И шуршат в темноте пожелтевшей и высохшей кожей,
На пустынные мумии до безобразья похожи.
В городе N. у любви нет ни крова, ни дома,
Она прОклята, прОгнана и никому не знакома,
Только слышно безлунными, чёрными, злыми ночами,
Как за полем скулит о бескрайней печали.
В город N. я недавно купила билеты.
В этом городе шкаф, а в шкафу я закрыла скелеты.
Заберу их с собой, закопаю под кочкой на поле,
Чтобы больше не видеть промасленный тщЕтою город.
Их пинают и бьют. В них булыжники брошены,
Те, что вылущены из дорог и дорожек,
И слезятся глаза, словно варева полные плошки.
В городе N. все едят и жуют беспробудно,
Набивают, как мусором баки, желудки,
И в зубах раздается зловоньем протухшее мясо
Убиенных животных и из мяса колбасы.
В городе N. у прохожих погасшие взгляды,
Почернели их души, разбились лампады,
Всё ползут и ползут, обронивши глаза на ботинки, -
Как бесцветные ящеры - мозазавры и сцинки.
В городе N. старики поголовно все слЕпы,
Как кроты заползают в обжитые склепы
И шуршат в темноте пожелтевшей и высохшей кожей,
На пустынные мумии до безобразья похожи.
В городе N. у любви нет ни крова, ни дома,
Она прОклята, прОгнана и никому не знакома,
Только слышно безлунными, чёрными, злыми ночами,
Как за полем скулит о бескрайней печали.
В город N. я недавно купила билеты.
В этом городе шкаф, а в шкафу я закрыла скелеты.
Заберу их с собой, закопаю под кочкой на поле,
Чтобы больше не видеть промасленный тщЕтою город.