Подростки
Давным-давно мои дети были детьми. И они умели искренне и совершенно незамутненно радоваться всякой фигне.
Детей очень легко обрадовать, заинтересовать, рассмешить, удивить, испугать. Да что угодно.
Маленьким детям хватает простого "ку-ку" из-за ладошек. Ребенок становится старше, ему, конечно, уже не хватает "ути-пути" и пощекотать животик, но вполне еще хватает аттракциона за 100 рублей, мороженки за 20, или покататься с папой на велике -- что бесценно, но радости, смеха, неподдельного счастья ты получаешь в ответ еще больше.
Деть становится еще чуть старше -- и тут наконец становится подростком. И подросток -- это такой человек, который ничему не радуется. А если радуется, то очень тщательно это скрывает. А если скрыть радость не удалось -- то изо всех сил отрицает свое участие в этом злостном преступлении.
-- Сын, чего тебе приготовить вкусненького, чтобы порадовать?
И если исполняешь последующую просьбу для 7-летнего малыша, то получаешь в ответ
-- Это самые вкусные каклеты в моей жизни!
А если твоему сыну, не дай бог, 15, то в ответ:
-- Ну, так.
-- Не получились сегодня котлетки? Бывало и лучше?
-- Нет, лучше не бывало.
/* И как это понимать? */
Три часа мы летом в Бургасе, не вылезая на берег, на двух матрасах устраивали морские схватки, покоряли морские глубины, играли в то, что Антон -- это кракен, который будет топить наши пиратские корабли. И все было хорошо, но стоило только выйти на берег:
-- А все-таки здесь очень плохое море. Очень холодное, не то, что в Испании. Вообще неинтересно на море ездить, и что я тут не видел?
-- Но ведь мы сейчас очень круто веселились?
-- Нет, я просто делал вид, чтобы мама не расстраивалась.
/* Если тебя поймали на месте преступления за руку -- отрицай! Все отрицай! */
И это вообще не от того, что подростки -- это какие-то противные дети, которые не умеют радоваться. Они боятся радоваться. Они стесняются радоваться. И да, они учатся быть взрослыми. Они учатся анализировать. Я полностью счастлив, прыгая на батуте. Но взрослые почему-то не стремятся на батут и не смеются, даже когда оказываются тут. Почему же? Наверное, я что-то делаю не так. Наверное, на самом деле это не смешно и не весело. Надо присмотреться, надо вести себя как взрослый. И даже когда им смешно и весело, они боятся попасть впросак.
Какие бы вы ни были идеальные родители (а вообще-то родители все неидеальны) -- подросток будет недоволен и будет все делать наперекор. Потому что именно в этом возрасте наконец расцветает и буйно развивается критическое мышление. И как маленький любопытный человечек одного года, почувствовав, что бывает вкусное и невкусное, тянет в рот на попробовать все подряд, так подросток пытается анализировать и ставить под сомнение все подряд. Доверия нет никому -- даже себе. А особенно маме с папой. Почему особенно? Потому что еще недавно именно эти индивидуумы были непререкаемым авторитетом, а это оч-ч-чень подозрительно.
Аналитический склад ума, здоровый скептицизм, критическое мышление -- это все прекрасно. Без них у человечества вообще не было бы разума в современном понимании этого слова. Не было бы науки (по определению), не было бы техники (как следствие), ну, и прочих "благ цивилизации" тоже не было бы.
Но для того, чтобы все это появилось у каждого конкретного человечка -- этот человечек должен пройти этап недоверия к миру, недовольства миром (после этапа полного довольства миром), этап отрицания и максимализма.
Ну, и да. Я мама двух угрюмых подростков. И я вот так себя утешаю, что все хорошо, правильно и вообще круто. А если бы дети до 15 были с психологией 3-летних (когда папа самый сильный, а мама самая красивая, папа самый умный, а мама самая добрая, папа самый-самый, а мама самая-самая, а сам ты -- центр мира и все эти самые-самые на Земле только ради тебя одного и нужны), которую мы мамы так подспудно жаждем видеть, то это был бы ужас и кошмар каждой мамы в отдельности и всего человечества в целом.
В общем, держитесь, мамаша, держитесь. Недолго осталось. Еще лет 5-6 и птенцы вылетят из гнезда, отселятся отдельно, и опять обнаружат, что вообще-то мама самая красивая, папа самый сильный, и вообще неплохо бы их слушаться, потому что они иногда и правильные вещи говорят.
А пока можно ностальгировать по детским неподдельным улыбкам. И при этом вести с сыновьями диалоги про политику, про технологии изготовления оружия, про Rainbow-6, про феминизм и историческую его значимость, про нюансы произношения в британском английском и американском английском. И офигевать от собственной гордости, что из мелочи, которая круче Смешариков ничего не видела, получилось вот это вот чудище.
Детей очень легко обрадовать, заинтересовать, рассмешить, удивить, испугать. Да что угодно.
Маленьким детям хватает простого "ку-ку" из-за ладошек. Ребенок становится старше, ему, конечно, уже не хватает "ути-пути" и пощекотать животик, но вполне еще хватает аттракциона за 100 рублей, мороженки за 20, или покататься с папой на велике -- что бесценно, но радости, смеха, неподдельного счастья ты получаешь в ответ еще больше.
Деть становится еще чуть старше -- и тут наконец становится подростком. И подросток -- это такой человек, который ничему не радуется. А если радуется, то очень тщательно это скрывает. А если скрыть радость не удалось -- то изо всех сил отрицает свое участие в этом злостном преступлении.
-- Сын, чего тебе приготовить вкусненького, чтобы порадовать?
И если исполняешь последующую просьбу для 7-летнего малыша, то получаешь в ответ
-- Это самые вкусные каклеты в моей жизни!
А если твоему сыну, не дай бог, 15, то в ответ:
-- Ну, так.
-- Не получились сегодня котлетки? Бывало и лучше?
-- Нет, лучше не бывало.
/* И как это понимать? */
Три часа мы летом в Бургасе, не вылезая на берег, на двух матрасах устраивали морские схватки, покоряли морские глубины, играли в то, что Антон -- это кракен, который будет топить наши пиратские корабли. И все было хорошо, но стоило только выйти на берег:
-- А все-таки здесь очень плохое море. Очень холодное, не то, что в Испании. Вообще неинтересно на море ездить, и что я тут не видел?
-- Но ведь мы сейчас очень круто веселились?
-- Нет, я просто делал вид, чтобы мама не расстраивалась.
/* Если тебя поймали на месте преступления за руку -- отрицай! Все отрицай! */
И это вообще не от того, что подростки -- это какие-то противные дети, которые не умеют радоваться. Они боятся радоваться. Они стесняются радоваться. И да, они учатся быть взрослыми. Они учатся анализировать. Я полностью счастлив, прыгая на батуте. Но взрослые почему-то не стремятся на батут и не смеются, даже когда оказываются тут. Почему же? Наверное, я что-то делаю не так. Наверное, на самом деле это не смешно и не весело. Надо присмотреться, надо вести себя как взрослый. И даже когда им смешно и весело, они боятся попасть впросак.
Какие бы вы ни были идеальные родители (а вообще-то родители все неидеальны) -- подросток будет недоволен и будет все делать наперекор. Потому что именно в этом возрасте наконец расцветает и буйно развивается критическое мышление. И как маленький любопытный человечек одного года, почувствовав, что бывает вкусное и невкусное, тянет в рот на попробовать все подряд, так подросток пытается анализировать и ставить под сомнение все подряд. Доверия нет никому -- даже себе. А особенно маме с папой. Почему особенно? Потому что еще недавно именно эти индивидуумы были непререкаемым авторитетом, а это оч-ч-чень подозрительно.
Аналитический склад ума, здоровый скептицизм, критическое мышление -- это все прекрасно. Без них у человечества вообще не было бы разума в современном понимании этого слова. Не было бы науки (по определению), не было бы техники (как следствие), ну, и прочих "благ цивилизации" тоже не было бы.
Но для того, чтобы все это появилось у каждого конкретного человечка -- этот человечек должен пройти этап недоверия к миру, недовольства миром (после этапа полного довольства миром), этап отрицания и максимализма.
Ну, и да. Я мама двух угрюмых подростков. И я вот так себя утешаю, что все хорошо, правильно и вообще круто. А если бы дети до 15 были с психологией 3-летних (когда папа самый сильный, а мама самая красивая, папа самый умный, а мама самая добрая, папа самый-самый, а мама самая-самая, а сам ты -- центр мира и все эти самые-самые на Земле только ради тебя одного и нужны), которую мы мамы так подспудно жаждем видеть, то это был бы ужас и кошмар каждой мамы в отдельности и всего человечества в целом.
В общем, держитесь, мамаша, держитесь. Недолго осталось. Еще лет 5-6 и птенцы вылетят из гнезда, отселятся отдельно, и опять обнаружат, что вообще-то мама самая красивая, папа самый сильный, и вообще неплохо бы их слушаться, потому что они иногда и правильные вещи говорят.
А пока можно ностальгировать по детским неподдельным улыбкам. И при этом вести с сыновьями диалоги про политику, про технологии изготовления оружия, про Rainbow-6, про феминизм и историческую его значимость, про нюансы произношения в британском английском и американском английском. И офигевать от собственной гордости, что из мелочи, которая круче Смешариков ничего не видела, получилось вот это вот чудище.