Страна мечты. Часть 3. Любовь. Гл. 7, эпизод 2
- Всё ревёт и ревёт. Разве мужчину этим завлечёшь? - рассудила Нея в кругу служанок, когда герцогиня отпустила её, запершись у себя в одиночестве. - Улыбнулась бы ему разок, как Вира, - глядишь, он бы и прельстился…
- Ишь, ты! - цыкнула на неё Роя. - Привезла из Королевска моду господ обсуждать! Прикуси-ка язык! А не то дойдёт до герцога, так он враз тебе хвост прищемит! И помяни моё слово: всё хорошо у них будет. Он супругу слушаться велит, старается угодить - уважает, значит. А там, где есть уважение, там и любовь со временем будет.
Между тем, Крэнс, глотая слёзы, с обидой глядела на любимого питомца: «Даже тебя он рад видеть, Пушистик! А меня - из дома вон… » Она поглядела на себя в зеркало, вспомнила, сколько за сегодня платьев перемеряла, как украшения подбирала - лишь бы понравиться.«Зачем? - размышляла она устало. - К чему мне это всё? Что толку, если он не замечает?» Яд безнадежности от сознания собственного бессилия мгновение за мгновением травил её душу, заражая пустотой отчаяния и безразличия к себе. «Не хочет видеть, так не уехать ли, на самом деле?» - подумала она, но стоило взгляду опуститься с зеркала на туалетный столик, как в глаза ей бросился прямоугольник письма. «Где ж он был? Неужели в Райке? - мелькнула мысль, и она вздохнула. - А говорили - в Холодных горах…» Герцогиня распечатала бумагу:
«Дорогая моя подруга, ваша светлость, здравствуйте! Надеюсь, Вы не забыли меня? Возможно, Ваши письма ждут меня в резиденции царицы, но я была там совсем не долго. Мне пришлось сопровождать её величество в Весль, и на обратном пути мы повстречали герцога Кэна. Каково же было наше удивление, когда мы узнали, что вас соединила судьба! Я от всей души Вас поздравляю! И поверьте, моё поздравление - искреннее, хотя Ваш муж и рассказал нам, как то произошло. Просто я по-прежнему считаю, что он - хороший человек, и в дороге убедилась в этом ещё раз. Он умён и отзывчив. Он уважает Вас, и я давно уже заметила, как огорчает его Ваше пренебрежение. Мона, дорогая! Простите, если что-то не понимаю и лезу не в своё дело, но я никогда не поверю, что Вы, прощавшая мне, неумехе и невеже, столько недостатков, не сможете простить человеку один единственный - его происхождение! Да, никто не знает, кто он по рождению, но государыня называет его «любимцем богов». Ему даровано множество талантов, и разве он не достоин высокого титула, который носит? Приглядитесь, прошу Вас. Вы всегда были так великодушны, так добры! Я полагаю, стоит лишь Вам взглянуть на него без предубеждения, так, как смотрят на нас боги, и Вы перестанете мучиться сами и пощадите его. Я, возможно, не права, но думаю, вы можете быть счастливы.
Могу предположить, однако, что я знаю не всё. Но даже если он чем-то ещё обидел Вас, мне, всё же, кажется, нельзя страдать рядом с человеком, который так жалеет Ваши чувства. Он признался, что не хочет надолго возвращаться домой, так как считает, что его вид вызывает у Вас отвращение. Это ли не забота? Не проявление ли то по-настоящему благородной души? А ошибиться может каждый. Но не для того ли нам даны разум и сердце, чтобы понимать и прощать?
Я рискую показаться Вам совсем дурочкой, но меня так расстраивает Ваше с герцогом взаимное несчастье, что я не смогла не изложить Вам свои мысли. Я была бы очень рада, если смогла бы помочь Вам, а если нет - прошу Вас извинить мне это письмо.
С надеждой на лучшее и на то, что осталась Вашей подругой, графиня Ольва».
Мона глазам своим не поверила. Она прочитала ещё раз, ещё… Как губка впитывает влагу, так её сознание вбирало в себя строки. Слёзы её высохли. Ошарашенно она зазвонила служанке, что есть силы. На зов прибежала испуганная Нея, ведь никогда раньше её светлость не колотила так в колокольчик.
- Просите герцога, чтобы он меня принял. Мне нужно видеть его срочно! - выдохнула та срывающимся голосом.
Нея выбежала из комнаты, а герцогиня, постояв пару минут, чтобы восстановить спёртое дыхание, проследовала за ней. Она услышала из-за полуоткрытой двери, как её супруг неохотно отвечает служанке: «Срочно? Ну, хорошо…», и сразу же вошла. Вымывшийся и переодевшийся к тому времени Кэн, благоухая тонкими ароматами, сидел за своим столом, на котором стоял поднос с вином и закусками, и с тревогой и недоумением взглянул на супругу. Он встал, жестом выпроводил горничную и управляющего, с которым беседовал, и предложил жене сесть. Крэнс внимательно посмотрела на мужа. Тот выглядел сильно усталым, но терпеливо ждал, когда она заговорит.
- Прошу Вас, выслушайте меня! - умоляющим тоном произнесла она. - Быть может, Вы сочтёте меня безумной, но скажите, почему Вы избегаете встреч со мной? Не потому ли, что полагаете, будто я не желаю Вас видеть? Или, всё же, Вы не можете забыть мне оскорбления и не можете выносить моего присутствия? Ради всех богов, будьте откровенны!
Из её глаз, обращённых на супруга, вновь потекли слёзы, а в её пальцах он увидел судорожно сжатый комок бумаги.
- Ах, эта графиня! Я как чувствовал, не надо было отдавать Вам её письмо. Что она Вам написала, что так расстроила Вас? - с досадой спросил он. - Выбросьте его, не обращайте внимания!
Кэн попытался взять у неё бумагу, но она не отдала, отведя руку в сторону и замотав головой. Он не посмел настаивать и отступил.
- Ответьте же! Неужели Вас так задели мои слова там, во дворце, на приёме? - продолжила она. - Неужели я всю жизнь буду нести перед Вами их клеймо? Я не знала, я не могла знать, что сказала Вам королева. Я сочла Ваше поведение за пренебрежение к её сану. Будьте же искренни, я умоляю Вас!
- Хорошо, - согласился тот, поняв, что Мона настроена решительно, а он уже был достаточно измотан ситуацией, чтобы выложить всё начистоту. - Я тогда подумал, увидев Вас в углу, что Вы так же одиноки, как и я. Что Вам столь же тяжело находиться при дворе и исполнять то, что противоречит Вашим желаниям. Вы приняли меня при первой встрече так вежливо, что и на этот раз я стал искать в Вас сочувствия, а получил… урок.
Кэн горько усмехнулся.
- Простите же меня, - тихо произнесла девушка. - Пожалуйста!
- Не беспокойтесь, герцогиня: смею ли я обижаться на Вас? Оставьте. Я причинил Вам уже немало страданий - столько, что впору и мне просить прощения. Я уже говорил и повторюсь, я не собираюсь больше причинять Вам зла. Мне бы хотелось, чтобы Вы, если уж не можете быть счастливы, то хотя бы были спокойны. И Вы очень меня обяжете, если скажете, что я могу сделать для этого?
- Просто будьте дома, со мной, - робко ответила она.
Он отрицательно покачал головой.
- Не нужно таких жертв условностям. Я же вижу - Вам неприятно наше общение. К чему же терпеть? Здесь, слава Властителю, мы - хозяева, и можем распоряжаться. Я вновь скоро покину поместье, и Вам будет комфортно.
- Нет, - запротестовала она. - Нет, ваша светлость! Поверьте, прошу Вас, я не хочу, чтобы Вы уезжали!
- Но тогда, почему же вы опечалились, когда я приехал? - радражённо заметил тот.
- Я вовсе не расстроилась, я ждала Вас! Очень ждала, - призналась герцогиня.
- Ах, да что же Вы всё… говорите неправду! Я же видел Ваши слёзы! И то не были слёзы радости, можете не уверять меня! - Кэну хотелось выругаться, он сдерживался, как мог, но повышенный тон, всё же, зазвучал в его голосе. - Выбросьте, в конце концов, из головы приличия! Скажите же, наконец, чего Вы, на самом деле, желаете?!
- Я не от того заплакала, что Вы вернулись, - жалобно ответила Крэнс. - А от того, что Вы забыли про Ваш наказ. Я так хотела выполнить Ваше поручение самым лучшим образом, поддержать Ваш статус в обществе! Я думала, это важно! Я поехала туда даже без должного сопровождения... Мне пришлось взять Виру, эту девушку из села, у неё хотя бы есть какое-никакое образование… Я сделала всё, что могла, я так хотела похвастаться успехом, а Вы даже не вспомнили!!!
Бросая обвинения, Мона всё больше и больше распалялась в своей обиде, а бровь её супруга поднималась всё выше и выше. Он смотрел на неё, не отрываясь, а когда она назвала имя его любовницы, так совсем застыл в оцепенении.
- Боги мои, боги! - обескуражено вымолвил он. - Я не подумал. Вам, конечно, нужна была компаньонка… Простите меня! Я написал Вам про этот бал лишь потому, что решил - он развлечёт Вас…
- Мне не нужны светские развлечения! Я лишь с самого начала стараюсь быть Вам хорошей женой, но у меня ничего не получается! - замотав головой, зарыдала девушка в истерике.
- Ну, хорошо, хорошо, - примирительно сказал её супруг, и он наклонился над ней, сидящей, утешительно взяв за руку. - Мы найдём женщину из обедневших дворянок, чтобы она была Вам напарницей. Полагаю, это будет легко. Пожалуйста, не плачьте!
- Не надо, ваша светлость, прошу Вас! Я лишь хочу, чтобы Вы не думали за меня. Почему Вы решили, что мне противны? Отчего?!
- Но Ваше поведение во дворце… И потом… Вас выдали за меня насильно, - оправдывался Кэн.
- Я просто сразу не поняла… События развивались столь стремительно! А когда поняла, не сумела выразить… Пожалейте!.. Будьте милосердны! Я же люблю Вас, ваша светлость! Но как же это уяснить, когда всё так скоро? Когда рядом королева, отец, кто угодно, а Вы - так далеки? Так страшно далеки, словно - по другую сторону мира!
Мона сквозь всхлипы выплёскивала слова, отпустив на волю свою душу. Она говорила, закрыв ворота разума, и герцогиня не осознала в ту минуту, что призналась в любви, зато это сразу же уловил тот, кому предназначались речи.
- Как Вы сказали? Что Вы сказали сейчас? - не поверил своим ушам её муж, склонившись к ней ещё ближе и вглядываясь в её лицо.
- Что Вы очень далеки от меня и с каждым днём всё дальше… - тихо произнесла она, посмотрев ему в глаза, и будто обожглась об их яркость. Мона на мгновение прикрыла веки, но тут же смело открыла их вновь и их взоры снова пересеклись.
- Нет, до того… - пояснил он, напряжённо ожидая ответа. Она вспомнила и сообразила, каких слов он ждёт от неё. Крэнс, чуть стыдливо покраснела, но дрогнувшим голосом повторила:
- Я люблю Вас, ваша светлость...
- Не может быть… - сказал Кэн так, словно случилось чудо. Он протянул к ней вторую руку и осторожно провёл пальцами по её нежной щеке, желая убедиться в её реальности. Супруга покорно ловила взгляд его лучистых глаз и с трепетом и испугом ждала приговора: ведь, не предполагая того, она совершенно раскрылась, и что ей теперь оставалось? Герцог же скользил по её облику внимательным взором, как художник, которому предстояло нарисовать портрет по памяти. И чем дольше смотрел, тем больше осознавал - сомнений быть не может. Кэн ощутил, как душа его, будто разом, наполнилась светом и теплом, и до того их было много, что они проливались на всё вокруг, озаряя, меняя пространство. Но источником был не он, а девушка, что сидела перед ним - красивая, утончённая, особенная, невероятная… Ладно - влюбиться, но какая честность, какая отвага требовалась ей, чтобы не только признать свою любовь, но заявить о ней! Он и не подозревал, что можно стать таким счастливым от нескольких услышанных слов. Мужчина остановил свой взгляд на её атласных, чуть приоткрытых от волнения, губах и накрыл их своими. Поцелуй был так длителен, пока он не ощутил её робкий, первый, но нежный и страстный ответ.
- Пойдёмте! - проговорил он, оторвав от неё губы, но не взгляд, и слегка потянул за руку, понуждая встать. - Я сказал, что войду в Вашу спальню только в двух случаях - когда Вы начнёте мне симпатизировать, или когда я почувствую острую необходимость. Оба условия сошлись.
Она поднялась и быстро пошла за ним, так как он почти бежал. Они распахнули двери и вошли в покои герцогини так внезапно, что горничная уронила метёлку, которой смахивала там пыль.
- Нея, оставьте нас, - попросила Крэнс.
Служанка подняла упавшую вещь и тут же присела в реверансе, собираясь удалиться, но Кэн остановил её:
- Нет, Нея, - и глянул на удивившуюся супругу. - Сначала зашторьте поплотнее окна, а потом - ступайте.
Горничная опустила ночные портьеры и с заигравшей на губах игривой улыбкой выпорхнула из спальни. В комнате воцарился полумрак и тишина. Мужчина услышал лёгкое неровное дыхание супруги.
- Ах, мы её рано отпустили… - вдруг произнесла та, и он почувствовал, как дрожат её пальчики в его ладони.
- Почему? - ласково спросил Кэн.
- Платье расшнуровать… - запинаясь, пояснила она. - Я боюсь, не сумею сама…
- Не беспокойтесь, я справлюсь, - убедил он, лучезарно улыбнувшись, и начал осторожно целовать её шею, плечи… Она же, прикрыв глаза, ловила его прикосновения не только кожей, нервами, но сердцем, и в голове её ненароком мелькнула мысль: «Как так? Тсонс говорила, это ужасно, но надо стойко перенести всё, что пожелает сделать муж ночью. Я же могла бы «терпеть» это вечность…» Письмо Ольвы выпало из руки герцогини и ещё долго валялось на ковре. Но потом оно было поднято, аккуратно разглажено той же рукой и бережно спрятано в секретер.
Предыдущая запись: https://kudesnica27.livejournal.com/410411.html
Словарь и карта: https://kudesnica27.livejournal.com/350404.html
Сказка на прозе.ру: 1 часть - https://proza.ru/2020/09/19/752;
2 часть (главы1-5) - https://proza.ru/2020/10/04/959, (главы 6-9) - https://proza.ru/2020/10/23/1861, (главы 10-14) - https://proza.ru/2020/11/28/984, 3 часть - https://proza.ru/2020/12/27/1785
Та же песня на YouTube: https://youtu.be/dK3peWKNFII
- Ишь, ты! - цыкнула на неё Роя. - Привезла из Королевска моду господ обсуждать! Прикуси-ка язык! А не то дойдёт до герцога, так он враз тебе хвост прищемит! И помяни моё слово: всё хорошо у них будет. Он супругу слушаться велит, старается угодить - уважает, значит. А там, где есть уважение, там и любовь со временем будет.
Между тем, Крэнс, глотая слёзы, с обидой глядела на любимого питомца: «Даже тебя он рад видеть, Пушистик! А меня - из дома вон… » Она поглядела на себя в зеркало, вспомнила, сколько за сегодня платьев перемеряла, как украшения подбирала - лишь бы понравиться.«Зачем? - размышляла она устало. - К чему мне это всё? Что толку, если он не замечает?» Яд безнадежности от сознания собственного бессилия мгновение за мгновением травил её душу, заражая пустотой отчаяния и безразличия к себе. «Не хочет видеть, так не уехать ли, на самом деле?» - подумала она, но стоило взгляду опуститься с зеркала на туалетный столик, как в глаза ей бросился прямоугольник письма. «Где ж он был? Неужели в Райке? - мелькнула мысль, и она вздохнула. - А говорили - в Холодных горах…» Герцогиня распечатала бумагу:
«Дорогая моя подруга, ваша светлость, здравствуйте! Надеюсь, Вы не забыли меня? Возможно, Ваши письма ждут меня в резиденции царицы, но я была там совсем не долго. Мне пришлось сопровождать её величество в Весль, и на обратном пути мы повстречали герцога Кэна. Каково же было наше удивление, когда мы узнали, что вас соединила судьба! Я от всей души Вас поздравляю! И поверьте, моё поздравление - искреннее, хотя Ваш муж и рассказал нам, как то произошло. Просто я по-прежнему считаю, что он - хороший человек, и в дороге убедилась в этом ещё раз. Он умён и отзывчив. Он уважает Вас, и я давно уже заметила, как огорчает его Ваше пренебрежение. Мона, дорогая! Простите, если что-то не понимаю и лезу не в своё дело, но я никогда не поверю, что Вы, прощавшая мне, неумехе и невеже, столько недостатков, не сможете простить человеку один единственный - его происхождение! Да, никто не знает, кто он по рождению, но государыня называет его «любимцем богов». Ему даровано множество талантов, и разве он не достоин высокого титула, который носит? Приглядитесь, прошу Вас. Вы всегда были так великодушны, так добры! Я полагаю, стоит лишь Вам взглянуть на него без предубеждения, так, как смотрят на нас боги, и Вы перестанете мучиться сами и пощадите его. Я, возможно, не права, но думаю, вы можете быть счастливы.
Могу предположить, однако, что я знаю не всё. Но даже если он чем-то ещё обидел Вас, мне, всё же, кажется, нельзя страдать рядом с человеком, который так жалеет Ваши чувства. Он признался, что не хочет надолго возвращаться домой, так как считает, что его вид вызывает у Вас отвращение. Это ли не забота? Не проявление ли то по-настоящему благородной души? А ошибиться может каждый. Но не для того ли нам даны разум и сердце, чтобы понимать и прощать?
Я рискую показаться Вам совсем дурочкой, но меня так расстраивает Ваше с герцогом взаимное несчастье, что я не смогла не изложить Вам свои мысли. Я была бы очень рада, если смогла бы помочь Вам, а если нет - прошу Вас извинить мне это письмо.
С надеждой на лучшее и на то, что осталась Вашей подругой, графиня Ольва».
Мона глазам своим не поверила. Она прочитала ещё раз, ещё… Как губка впитывает влагу, так её сознание вбирало в себя строки. Слёзы её высохли. Ошарашенно она зазвонила служанке, что есть силы. На зов прибежала испуганная Нея, ведь никогда раньше её светлость не колотила так в колокольчик.
- Просите герцога, чтобы он меня принял. Мне нужно видеть его срочно! - выдохнула та срывающимся голосом.
Нея выбежала из комнаты, а герцогиня, постояв пару минут, чтобы восстановить спёртое дыхание, проследовала за ней. Она услышала из-за полуоткрытой двери, как её супруг неохотно отвечает служанке: «Срочно? Ну, хорошо…», и сразу же вошла. Вымывшийся и переодевшийся к тому времени Кэн, благоухая тонкими ароматами, сидел за своим столом, на котором стоял поднос с вином и закусками, и с тревогой и недоумением взглянул на супругу. Он встал, жестом выпроводил горничную и управляющего, с которым беседовал, и предложил жене сесть. Крэнс внимательно посмотрела на мужа. Тот выглядел сильно усталым, но терпеливо ждал, когда она заговорит.
- Прошу Вас, выслушайте меня! - умоляющим тоном произнесла она. - Быть может, Вы сочтёте меня безумной, но скажите, почему Вы избегаете встреч со мной? Не потому ли, что полагаете, будто я не желаю Вас видеть? Или, всё же, Вы не можете забыть мне оскорбления и не можете выносить моего присутствия? Ради всех богов, будьте откровенны!
Из её глаз, обращённых на супруга, вновь потекли слёзы, а в её пальцах он увидел судорожно сжатый комок бумаги.
- Ах, эта графиня! Я как чувствовал, не надо было отдавать Вам её письмо. Что она Вам написала, что так расстроила Вас? - с досадой спросил он. - Выбросьте его, не обращайте внимания!
Кэн попытался взять у неё бумагу, но она не отдала, отведя руку в сторону и замотав головой. Он не посмел настаивать и отступил.
- Ответьте же! Неужели Вас так задели мои слова там, во дворце, на приёме? - продолжила она. - Неужели я всю жизнь буду нести перед Вами их клеймо? Я не знала, я не могла знать, что сказала Вам королева. Я сочла Ваше поведение за пренебрежение к её сану. Будьте же искренни, я умоляю Вас!
- Хорошо, - согласился тот, поняв, что Мона настроена решительно, а он уже был достаточно измотан ситуацией, чтобы выложить всё начистоту. - Я тогда подумал, увидев Вас в углу, что Вы так же одиноки, как и я. Что Вам столь же тяжело находиться при дворе и исполнять то, что противоречит Вашим желаниям. Вы приняли меня при первой встрече так вежливо, что и на этот раз я стал искать в Вас сочувствия, а получил… урок.
Кэн горько усмехнулся.
- Простите же меня, - тихо произнесла девушка. - Пожалуйста!
- Не беспокойтесь, герцогиня: смею ли я обижаться на Вас? Оставьте. Я причинил Вам уже немало страданий - столько, что впору и мне просить прощения. Я уже говорил и повторюсь, я не собираюсь больше причинять Вам зла. Мне бы хотелось, чтобы Вы, если уж не можете быть счастливы, то хотя бы были спокойны. И Вы очень меня обяжете, если скажете, что я могу сделать для этого?
- Просто будьте дома, со мной, - робко ответила она.
Он отрицательно покачал головой.
- Не нужно таких жертв условностям. Я же вижу - Вам неприятно наше общение. К чему же терпеть? Здесь, слава Властителю, мы - хозяева, и можем распоряжаться. Я вновь скоро покину поместье, и Вам будет комфортно.
- Нет, - запротестовала она. - Нет, ваша светлость! Поверьте, прошу Вас, я не хочу, чтобы Вы уезжали!
- Но тогда, почему же вы опечалились, когда я приехал? - радражённо заметил тот.
- Я вовсе не расстроилась, я ждала Вас! Очень ждала, - призналась герцогиня.
- Ах, да что же Вы всё… говорите неправду! Я же видел Ваши слёзы! И то не были слёзы радости, можете не уверять меня! - Кэну хотелось выругаться, он сдерживался, как мог, но повышенный тон, всё же, зазвучал в его голосе. - Выбросьте, в конце концов, из головы приличия! Скажите же, наконец, чего Вы, на самом деле, желаете?!
- Я не от того заплакала, что Вы вернулись, - жалобно ответила Крэнс. - А от того, что Вы забыли про Ваш наказ. Я так хотела выполнить Ваше поручение самым лучшим образом, поддержать Ваш статус в обществе! Я думала, это важно! Я поехала туда даже без должного сопровождения... Мне пришлось взять Виру, эту девушку из села, у неё хотя бы есть какое-никакое образование… Я сделала всё, что могла, я так хотела похвастаться успехом, а Вы даже не вспомнили!!!
Бросая обвинения, Мона всё больше и больше распалялась в своей обиде, а бровь её супруга поднималась всё выше и выше. Он смотрел на неё, не отрываясь, а когда она назвала имя его любовницы, так совсем застыл в оцепенении.
- Боги мои, боги! - обескуражено вымолвил он. - Я не подумал. Вам, конечно, нужна была компаньонка… Простите меня! Я написал Вам про этот бал лишь потому, что решил - он развлечёт Вас…
- Мне не нужны светские развлечения! Я лишь с самого начала стараюсь быть Вам хорошей женой, но у меня ничего не получается! - замотав головой, зарыдала девушка в истерике.
- Ну, хорошо, хорошо, - примирительно сказал её супруг, и он наклонился над ней, сидящей, утешительно взяв за руку. - Мы найдём женщину из обедневших дворянок, чтобы она была Вам напарницей. Полагаю, это будет легко. Пожалуйста, не плачьте!
- Не надо, ваша светлость, прошу Вас! Я лишь хочу, чтобы Вы не думали за меня. Почему Вы решили, что мне противны? Отчего?!
- Но Ваше поведение во дворце… И потом… Вас выдали за меня насильно, - оправдывался Кэн.
- Я просто сразу не поняла… События развивались столь стремительно! А когда поняла, не сумела выразить… Пожалейте!.. Будьте милосердны! Я же люблю Вас, ваша светлость! Но как же это уяснить, когда всё так скоро? Когда рядом королева, отец, кто угодно, а Вы - так далеки? Так страшно далеки, словно - по другую сторону мира!
Мона сквозь всхлипы выплёскивала слова, отпустив на волю свою душу. Она говорила, закрыв ворота разума, и герцогиня не осознала в ту минуту, что призналась в любви, зато это сразу же уловил тот, кому предназначались речи.
- Как Вы сказали? Что Вы сказали сейчас? - не поверил своим ушам её муж, склонившись к ней ещё ближе и вглядываясь в её лицо.
- Что Вы очень далеки от меня и с каждым днём всё дальше… - тихо произнесла она, посмотрев ему в глаза, и будто обожглась об их яркость. Мона на мгновение прикрыла веки, но тут же смело открыла их вновь и их взоры снова пересеклись.
- Нет, до того… - пояснил он, напряжённо ожидая ответа. Она вспомнила и сообразила, каких слов он ждёт от неё. Крэнс, чуть стыдливо покраснела, но дрогнувшим голосом повторила:
- Я люблю Вас, ваша светлость...
- Не может быть… - сказал Кэн так, словно случилось чудо. Он протянул к ней вторую руку и осторожно провёл пальцами по её нежной щеке, желая убедиться в её реальности. Супруга покорно ловила взгляд его лучистых глаз и с трепетом и испугом ждала приговора: ведь, не предполагая того, она совершенно раскрылась, и что ей теперь оставалось? Герцог же скользил по её облику внимательным взором, как художник, которому предстояло нарисовать портрет по памяти. И чем дольше смотрел, тем больше осознавал - сомнений быть не может. Кэн ощутил, как душа его, будто разом, наполнилась светом и теплом, и до того их было много, что они проливались на всё вокруг, озаряя, меняя пространство. Но источником был не он, а девушка, что сидела перед ним - красивая, утончённая, особенная, невероятная… Ладно - влюбиться, но какая честность, какая отвага требовалась ей, чтобы не только признать свою любовь, но заявить о ней! Он и не подозревал, что можно стать таким счастливым от нескольких услышанных слов. Мужчина остановил свой взгляд на её атласных, чуть приоткрытых от волнения, губах и накрыл их своими. Поцелуй был так длителен, пока он не ощутил её робкий, первый, но нежный и страстный ответ.
- Пойдёмте! - проговорил он, оторвав от неё губы, но не взгляд, и слегка потянул за руку, понуждая встать. - Я сказал, что войду в Вашу спальню только в двух случаях - когда Вы начнёте мне симпатизировать, или когда я почувствую острую необходимость. Оба условия сошлись.
Она поднялась и быстро пошла за ним, так как он почти бежал. Они распахнули двери и вошли в покои герцогини так внезапно, что горничная уронила метёлку, которой смахивала там пыль.
- Нея, оставьте нас, - попросила Крэнс.
Служанка подняла упавшую вещь и тут же присела в реверансе, собираясь удалиться, но Кэн остановил её:
- Нет, Нея, - и глянул на удивившуюся супругу. - Сначала зашторьте поплотнее окна, а потом - ступайте.
Горничная опустила ночные портьеры и с заигравшей на губах игривой улыбкой выпорхнула из спальни. В комнате воцарился полумрак и тишина. Мужчина услышал лёгкое неровное дыхание супруги.
- Ах, мы её рано отпустили… - вдруг произнесла та, и он почувствовал, как дрожат её пальчики в его ладони.
- Почему? - ласково спросил Кэн.
- Платье расшнуровать… - запинаясь, пояснила она. - Я боюсь, не сумею сама…
- Не беспокойтесь, я справлюсь, - убедил он, лучезарно улыбнувшись, и начал осторожно целовать её шею, плечи… Она же, прикрыв глаза, ловила его прикосновения не только кожей, нервами, но сердцем, и в голове её ненароком мелькнула мысль: «Как так? Тсонс говорила, это ужасно, но надо стойко перенести всё, что пожелает сделать муж ночью. Я же могла бы «терпеть» это вечность…» Письмо Ольвы выпало из руки герцогини и ещё долго валялось на ковре. Но потом оно было поднято, аккуратно разглажено той же рукой и бережно спрятано в секретер.
Предыдущая запись: https://kudesnica27.livejournal.com/410411.html
Словарь и карта: https://kudesnica27.livejournal.com/350404.html
Сказка на прозе.ру: 1 часть - https://proza.ru/2020/09/19/752;
2 часть (главы1-5) - https://proza.ru/2020/10/04/959, (главы 6-9) - https://proza.ru/2020/10/23/1861, (главы 10-14) - https://proza.ru/2020/11/28/984, 3 часть - https://proza.ru/2020/12/27/1785
Та же песня на YouTube: https://youtu.be/dK3peWKNFII