Классификация продавщиц
Вот всегда боялась продавщиц. Еще с тех пор, когда ребенком (тут очень кстати штамп «с рублем, зажатым в кулачке») с рублем, зажатым в кулачке, шла за хлебом и в магазине с трепетом смотрела снизу вверх на грозный бюст и индейское лицо вершительницы покупательских судеб. Мой рост с тех пор изменился, но не настолько, чтобы высота прилавка стала комфортной для ведения коммерческой беседы, и робость осталась тоже. Но, хотя супермаркеты - самый любимый мной формат магазина (где приветливый кассир сидит передо мной, как школьник за партой), я кое-как научилась хитростям коммуникации в обычных магазинчиках, с прилавками, с бюстами. И даже составила для себя простенькую классификацию продавщиц, всего три типа. (Именно продавщиц, с продавцами другое, там включается галантность у них, кокетство у меня, и вообще никакой борьбы за существование.) Три типа, значит, всего.
Медуза Горгона
Она гнездится среди стендиков с сигаретными пачками и гирляндами пакетов с чипсами. Как правило могучего телосложения, полнорукая, танкогрудая (не путать с тонкогрудой, это не опечатка), она следит за вами пристально, молчаливо. Змеи на ее голове собраны в пучок и почти удачно притворяются волосами. Я рассматриваю продукты, ища нужный, и чувствую на себе этот ее тяжелый взгляд, в лопатки мне вонзается штопор ее ненависти и презрения к любому смертному, нарушившему покой ее уединения. Покупатель виноват по умолчанию - просто потому, что посмел переступить порог магазинчика. Наконец, найдя за освещенной витринкой нужное, я приближаюсь к ней, вскидываю глаза. Ах нет, нельзя было смотреть. Слова вязнут в горле после ее ледяного «რა გნებავთ?» («Что вам угодно?»), я каменею, холодею, напрочь забываю, что, собственно, я хотела купить. На меня смотрят два холодных черных удавьих глаза, я лепечу что-то невнятное, отдаю свои деньги, получаю не то, что хотела купить и на подкашивающихся ногах иду прочь, а в спину мне летят ледяные стрелы ее недоумения. Общаться с Горгоной можно только уставясь в пол или на продукты, и биться за свое счастье до последнего. Вопросы о сроке годности задавать методично, как наносимые мечом удары (она будет шипеть, и вертеться, и изображать мертвую). Горгона дьявольски хитра и с невозмутимым видом будет подсовывать вам один продукт вместо другого - не смотреть в глаза, не вестись, добивать ее, пусть принесет нужное из подсобки. Если вам это удается, то жму вам руку, Персей.
Галатея
После неравных боев с Горгоной Галатея - это как хрустящий прохладный арбуз после получаса в набитой маршрутке. Мила, нежна, прекрасна. Она стоит, не прячась, на виду у всех, освещенная мягким светом из холодильных шкафов. Ее присутствие совсем не мешает спокойно, с расстановкой обойти магазинчик, выбрать нужное, и даже поставить его на место и выбрать другое (за что Горгоной вы бы были испепелены на месте). Это так расслабляет, что покупатель может затянуть процесс выбора и даже забыть о существовании продавщицы - но она там, все стоит, мила, нежна, прекрасна. И вот, наигравшись, вы подходите к прилавку, чтобы оплатить взятое и попросить еще вон ту шоколадку у нее за спиной, на полке. Но она все стоит, как прелестное изваяние, мила... но недвижна. Ее взгляд устремлен вдаль, лицо задумчиво, даже меланхолично. Чувствуешь себя молью, присевшей на край королевской мантии и осознавшей свою ничтожность. Как тоскливый Пигмалион, вы подносите ей дары в виде денег или кредитной карты, но она к ним равнодушна. Вежливое покашливание может сделать вас серьезным конкурентом Маргариты Готье, но успеха не принесет. Я обычно пытаюсь оживить холодную статую робкими заклинаниями вроде «უკაცრავად», «ეს რა ღირს?» и уже почти отчаянным «ქალბატონო!» («извините», «сколько это стоит?», «дама!»). Все тщетно. Можно, конечно, попробовать уйти, прихватив с собой неоплаченное - чтоб хоть реакцию проверить у этого андроида, но - звездное небо, нравственный закон, я так ни разу и не решилась это сделать. Лишь бесконечные взывания и мольбы к статуе лично и всем возможным богам скопом могут помочь разбудить это создание от вечного сна.
Калипсо
Зато Калипсо после Галатеи - это как букет весенних полевых цветов после зимней стужи. Она видит вас сразу (и даже здоровается!), но смотрит благожелательно. Следит краем глаза, но не пристает. Всегда готова помочь, объяснить, найти на упаковке информацию о составе, производителе, сроке годности. Она часто вас знает и помнит, даже если вы последний раз заходили в этот магазинчик полгода назад. В полной мере этот ее талант раскрывается у самого прилавка. Она, оказывается, знает, кто у вас муж («Такой вежливый человек, очень симпатичный!»), и где он работает, и откуда вы родом, и сколько у вас детей («Такие славные, сколько сейчас старшему?»). Легко оступиться и начать отвечать на ее вопросы, поддерживая диалог. Бесконечные сети ее волшебства будут опутывать вас все плотнее и туже. Вы хотите вон ту шоколадку, за ее спиной, на полке? А вы знаете, вот этот Барамбо ничуть не хуже Нестле, мои племянники его просто обожают, я вам сейчас покажу - и она лезет на полочку снимать сразу три шоколадки, чтобы вы могли сравнить, а заодно в телефон, чтб вы могли глянуть на ее племянников. Она любит вас, потому что вы единственный покупатель, заглянувший к ней за целую вечность (за последние полчаса на самом деле), и любовь ее цепка как кусты ежевики. В бесконечном потоке вопросов, ответов, рассказов вы теряете представление о времени, забываете о том, что спешили, что вас ждут родные и близкие. Я делаю обычно десятки попыток попрощаться, неопределенно тыча рукой в сторону двери («Меня там... это... ждут...»), но Калипсо неторопливыми, точными движениями укладывает мои покупки в пакеты (не переставая говорить), озвучивает сумму (вставляя ее между сетованием на погоду и рассказом о купленной форели), берет деньги (не переставая говорить) - и долго машет ими в воздухе, не давая сдачи, не переставая говорить. Чтобы однажды уйти от Калипсо, надо вспомнить Итаку дом, мужа детей, чайник на плите, в конце концов. И ей придется с вами расстаться.
Медуза Горгона
Она гнездится среди стендиков с сигаретными пачками и гирляндами пакетов с чипсами. Как правило могучего телосложения, полнорукая, танкогрудая (не путать с тонкогрудой, это не опечатка), она следит за вами пристально, молчаливо. Змеи на ее голове собраны в пучок и почти удачно притворяются волосами. Я рассматриваю продукты, ища нужный, и чувствую на себе этот ее тяжелый взгляд, в лопатки мне вонзается штопор ее ненависти и презрения к любому смертному, нарушившему покой ее уединения. Покупатель виноват по умолчанию - просто потому, что посмел переступить порог магазинчика. Наконец, найдя за освещенной витринкой нужное, я приближаюсь к ней, вскидываю глаза. Ах нет, нельзя было смотреть. Слова вязнут в горле после ее ледяного «რა გნებავთ?» («Что вам угодно?»), я каменею, холодею, напрочь забываю, что, собственно, я хотела купить. На меня смотрят два холодных черных удавьих глаза, я лепечу что-то невнятное, отдаю свои деньги, получаю не то, что хотела купить и на подкашивающихся ногах иду прочь, а в спину мне летят ледяные стрелы ее недоумения. Общаться с Горгоной можно только уставясь в пол или на продукты, и биться за свое счастье до последнего. Вопросы о сроке годности задавать методично, как наносимые мечом удары (она будет шипеть, и вертеться, и изображать мертвую). Горгона дьявольски хитра и с невозмутимым видом будет подсовывать вам один продукт вместо другого - не смотреть в глаза, не вестись, добивать ее, пусть принесет нужное из подсобки. Если вам это удается, то жму вам руку, Персей.
Галатея
После неравных боев с Горгоной Галатея - это как хрустящий прохладный арбуз после получаса в набитой маршрутке. Мила, нежна, прекрасна. Она стоит, не прячась, на виду у всех, освещенная мягким светом из холодильных шкафов. Ее присутствие совсем не мешает спокойно, с расстановкой обойти магазинчик, выбрать нужное, и даже поставить его на место и выбрать другое (за что Горгоной вы бы были испепелены на месте). Это так расслабляет, что покупатель может затянуть процесс выбора и даже забыть о существовании продавщицы - но она там, все стоит, мила, нежна, прекрасна. И вот, наигравшись, вы подходите к прилавку, чтобы оплатить взятое и попросить еще вон ту шоколадку у нее за спиной, на полке. Но она все стоит, как прелестное изваяние, мила... но недвижна. Ее взгляд устремлен вдаль, лицо задумчиво, даже меланхолично. Чувствуешь себя молью, присевшей на край королевской мантии и осознавшей свою ничтожность. Как тоскливый Пигмалион, вы подносите ей дары в виде денег или кредитной карты, но она к ним равнодушна. Вежливое покашливание может сделать вас серьезным конкурентом Маргариты Готье, но успеха не принесет. Я обычно пытаюсь оживить холодную статую робкими заклинаниями вроде «უკაცრავად», «ეს რა ღირს?» и уже почти отчаянным «ქალბატონო!» («извините», «сколько это стоит?», «дама!»). Все тщетно. Можно, конечно, попробовать уйти, прихватив с собой неоплаченное - чтоб хоть реакцию проверить у этого андроида, но - звездное небо, нравственный закон, я так ни разу и не решилась это сделать. Лишь бесконечные взывания и мольбы к статуе лично и всем возможным богам скопом могут помочь разбудить это создание от вечного сна.
Калипсо
Зато Калипсо после Галатеи - это как букет весенних полевых цветов после зимней стужи. Она видит вас сразу (и даже здоровается!), но смотрит благожелательно. Следит краем глаза, но не пристает. Всегда готова помочь, объяснить, найти на упаковке информацию о составе, производителе, сроке годности. Она часто вас знает и помнит, даже если вы последний раз заходили в этот магазинчик полгода назад. В полной мере этот ее талант раскрывается у самого прилавка. Она, оказывается, знает, кто у вас муж («Такой вежливый человек, очень симпатичный!»), и где он работает, и откуда вы родом, и сколько у вас детей («Такие славные, сколько сейчас старшему?»). Легко оступиться и начать отвечать на ее вопросы, поддерживая диалог. Бесконечные сети ее волшебства будут опутывать вас все плотнее и туже. Вы хотите вон ту шоколадку, за ее спиной, на полке? А вы знаете, вот этот Барамбо ничуть не хуже Нестле, мои племянники его просто обожают, я вам сейчас покажу - и она лезет на полочку снимать сразу три шоколадки, чтобы вы могли сравнить, а заодно в телефон, чтб вы могли глянуть на ее племянников. Она любит вас, потому что вы единственный покупатель, заглянувший к ней за целую вечность (за последние полчаса на самом деле), и любовь ее цепка как кусты ежевики. В бесконечном потоке вопросов, ответов, рассказов вы теряете представление о времени, забываете о том, что спешили, что вас ждут родные и близкие. Я делаю обычно десятки попыток попрощаться, неопределенно тыча рукой в сторону двери («Меня там... это... ждут...»), но Калипсо неторопливыми, точными движениями укладывает мои покупки в пакеты (не переставая говорить), озвучивает сумму (вставляя ее между сетованием на погоду и рассказом о купленной форели), берет деньги (не переставая говорить) - и долго машет ими в воздухе, не давая сдачи, не переставая говорить. Чтобы однажды уйти от Калипсо, надо вспомнить Итаку дом, мужа детей, чайник на плите, в конце концов. И ей придется с вами расстаться.