если только начать
Если выбраться из постели к началу одиннадцатого - планета выглядит иначе. Зуб даю - это так.
Там легкий мороз и солнце во все небо. Штаб авиации проводит полеты над городом и неуклюжие серые транспорты резвятся над городом, будто киты, что забыли комплекцию и годы. В небе конечно больше солнца, но и здесь внизу его бывает достаточно. Девочки в темных очках и вязанных шапках улыбаются встречным. Город похож на лыжный курорт в разгар сезона. Остро не хватает глинтвейна на каждом углу.
Все охотно помогают, расступаются перед детьми, пропускают стариков. Замерзшие окна теперь редко где встретишь, и троллейбус похож скорей на хенд-мейд открытку, чем на транспорт. Ни одного похожего окна - отпечаток ладони, отогретый кружок.
Чувак из курьерской службы, проезжая мимо, поднимает руку, и я поднимаю свою. Неделю назад он рассказывал, как их блок-пост в Ираке обложили местные, а из трех десятков бэтэров плавать способны были только три. Остальные не обладали ни пробками ни герметическим корпусом. А для прорыва через реку их нужно было не меньше десяти штук. Смеялся и рассказывал, как они сидели на этом посту две недели на жаре без еды и почти без воды, и как духи в один прекрасный день просто устали и ушли. Теперь он возит почту и иногда принимает бумаги левой рукой с синими буквами на ребре ладони. Думаю, иногда ему снится песок, которым здесь иногда посыпают снег.
Ничего не случилось. Ничего не происходит вокруг. Кто-то выспался, кто-то вовремя вышел, добрался, придержал дверь, улыбнулся, поприветствовал, уступил место. Старик Cash все еще поет «We'll meet again» и не оставляет сомнений в том, что мы обязательно встретимся.
Don't know where Don't know when
But I know We'll meet again
Some sunny day
Там легкий мороз и солнце во все небо. Штаб авиации проводит полеты над городом и неуклюжие серые транспорты резвятся над городом, будто киты, что забыли комплекцию и годы. В небе конечно больше солнца, но и здесь внизу его бывает достаточно. Девочки в темных очках и вязанных шапках улыбаются встречным. Город похож на лыжный курорт в разгар сезона. Остро не хватает глинтвейна на каждом углу.
Все охотно помогают, расступаются перед детьми, пропускают стариков. Замерзшие окна теперь редко где встретишь, и троллейбус похож скорей на хенд-мейд открытку, чем на транспорт. Ни одного похожего окна - отпечаток ладони, отогретый кружок.
Чувак из курьерской службы, проезжая мимо, поднимает руку, и я поднимаю свою. Неделю назад он рассказывал, как их блок-пост в Ираке обложили местные, а из трех десятков бэтэров плавать способны были только три. Остальные не обладали ни пробками ни герметическим корпусом. А для прорыва через реку их нужно было не меньше десяти штук. Смеялся и рассказывал, как они сидели на этом посту две недели на жаре без еды и почти без воды, и как духи в один прекрасный день просто устали и ушли. Теперь он возит почту и иногда принимает бумаги левой рукой с синими буквами на ребре ладони. Думаю, иногда ему снится песок, которым здесь иногда посыпают снег.
Ничего не случилось. Ничего не происходит вокруг. Кто-то выспался, кто-то вовремя вышел, добрался, придержал дверь, улыбнулся, поприветствовал, уступил место. Старик Cash все еще поет «We'll meet again» и не оставляет сомнений в том, что мы обязательно встретимся.
Don't know where Don't know when
But I know We'll meet again
Some sunny day