Квест под названием...
Никогда у меня ещё не было такого экстремального провожания друзей.
В итоге все - Ира, Дюша, Таня и Антон - благополучно улетели. Но до этого у нас был целый квест.
***
Вечером я приехала на Луговую (Ира с Дюшей решили ехать с Луговой, а отвезти их собирался Женя) и, войдя к ним в комнату, рассмеялась: везде были раскиданы вещи - одежда, кофры, какие-то бумажки. Дюша быстро и сосредоточенно собирал свой рюкзак, а Ира растерянно ходила по дому:
- Где мои кроссовки? Не могу их найти. Я их собиралась постирать и оставила здесь.
- Когда это было? - спрашивала Ира Нестерук, желая ей помочь.
- Мм, месяца полтора назад.
«Нуу, всё ясно», - усмехнулась я и отправилась на кухню делать для всех чай. Мы недолго пообщались, так тепло и по-родному. В самом деле, как будто большая любящая семья. Такое бесценное ощущение этого родства.
Легли все, конечно, поздно - часа в два ночи. Вставать решили в 5.30, а выезжать - в 6 утра. Я протестовала, что это слишком поздно, но по расчетам на машине до Внуково ребята планировали добраться часа за полтора. Регистрацию на рейс они прошли по интернету, поэтому им оставалось только сдать багаж и пройти паспортный контроль.
Утром, на удивление, сна не было ни в одном глазу. Провожать наших любимых ребят встала даже совёнок Ира Нестерук.
Эзео с Дюшей рассовывали разные мелочи по клапанам, а я, уже начав нервничать, их торопила. Они смеялись:
- Ты-то чего волнуешься? Мы же летим!
Но мне было сложно не волноваться, потому что опоздания (не только мои, но и близких людей) - для меня просто конец света, и если опаздываю, то мечусь, как зверь в клетке.
Невозмутимый Женя ровно в 6 пошёл разогревать машину, и в 6.15 мы, наконец-то, вырвались из объятий Дружного Дома.
И всё было бы хорошо и гладко, если бы не несколько дурацких светофоров на Дмитровском шоссе и водителя, который менял колесо у грузовика прямо посреди МКАДа.
***
Мы периодически застреваем на Дмитровке и спрашиваем у Жени:
- Жень, когда кончается пробка?
- Уже скоро.
- Это когда?
Он бросает взгляд на навигатор, где размечены пробки:
- Ну, километра через два красная полоса превращается в жёлтую.
- Чёрт! - не выдерживая, шепчу я, чувствуя, как кровь ударяет мне в голову.
Мы только выезжаем на МКАД после Марка, когда звонит Антон, а следом Таня - уже из аэропорта.
Мы с Дюшей, кажется, больше всех волнуемся, нервно шутим и пытаемся посмеяться над ситуацией. Травим байки. Ира рядом сидит невозмутимая. Дюша шутит, что если они не успеют, то он вернётся домой, и начнёт придумывать и вывешивать посты про Мексику, чтобы никто не узнал, что они опоздали.
Я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, начинаю поить всех чаем с печеньками, которые заранее припасла, чтобы достойно проводить наших друзей.
Я надеюсь, что на МКАДе будет легче, но здесь снова почему-то пробки. Женя мастерски перестраивается из ряда в ряд, чтобы ехать быстрее, но всё равно в 7.30 мы, кажется, только в Митино.
Сейчас уже правда непонятно, успеем или не успеем. Снова звонит Таня. Она уже в аэропорту старается нам помочь, разговаривает с сотрудниками, говорит, что они пропустят нас до 8.40.
- А где вы сейчас? - спрашивает она.
- Кажется, Строгино, - выдыхаю я, - ладно, будь что будет, не хочу ничего загадывать. Если не успеем увидеться, то обнимаю тебя сейчас.
Вскоре мы объезжаем этого нерасторопного водителя, который встал в грузовиков в центре МКАДа из-за сломанного колеса. Мы сердимся: неужели нельзя было как-то отъехать к обочине и там уже чиниться?
Теперь становится легче, дорога уже почти свободная. Наконец, уже около 8.30 выезжаем на Киевское шоссе. Мы летим эти последние 10 километров, задержав дыхание. Таня потрясающе нам помогает: она договорилась с сотрудниками, нас ждут. Она объясняет Дюше, что нам нужен второй этаж, гейты 127-130.
Снова звонок: на этот раз Антон.
- Мы уже почти тут. Нам осталось около километра.
- А я уже в международном терминале.
- Значит, не увидимся… Ну что ж. Спасибо тебе за эту неделю в Москве: столько было тусовок и так здоровско!
- Да, - отвечает он. - Я тебе желаю всего хорошего, и помни мои заветы.
- Я помню, помню! Обнимаю!
Ребята смеются над моим взволнованным голосом.
Након ец перед нами сияют огни аэропорта. Последние метры кажутся невыносимыми. Мы подъезжаем, я открываю дверь на ходу.
Раньше думала, что люди бегут как сумасшедшие по зданию аэропорта только в кино, чтобы пощекотать нервы зрителям. А теперь всё наяву: мы мчимся к терминалу А, дрожащими руками запихиваем рюкзаки на ленту сканера. Потом на второй этаж - скорее, скорее, судорожно ищем глазами гейты 127-130, и несёмся по сверкающему зданию аэропорта, мимо украшенной ёлки. Наконец, мы у нужных гейтов.
- Мы опаздываем… Во Франкфурт, - Дюша протягивает паспорта.
- Проходите!
Ребята оглядываются.
- Есть ещё время попрощаться? - восклицают они и, не дожидаясь ответа, бросаются крепко нас обнимать.
- Женя, спасибо тебе огромное! - благодарит Ирка.
- Всё, давайте уже, идите! - смеёмся мы, подталкивая их к рамкам, и махая руками. Они, сверкнув улыбками, убегают на свой рейс.
Вот и всё. Как в каком-то кино.
Мы с Ирой и Женей, уже медленно и спокойно, идём обратно.
Я одновременно дико счастлива, что мы успели, и расстроена, что не попрощалась с Антоном и Таней. В горле что-то сжимается. Совершенно не была готова к тому, что не увижусь с ними напоследок и не обниму так крепко как бабушка Карлсона.
«Чёрт! Только не плакать. Не плакать. Всё ведь хорошо». - думая я, и ловлю счастливые и умиротворённые улыбки Иры Нестерук и Жени. Ещё бы! Ведь это Женина победа, это просто подвиг!!! Ира тоже радуется за всех нас, с сияющим и любопытным выражением лица трогает разукрашенную ёлку. Меня так тонизируют их улыбки, и я успокаиваюсь. Радость за наших друзей всё-таки сильнее, чем какие-то мои огорчения.
Мы втроём уезжаем в Москву, гадая, посадили ли Дюшу с Ирой на самолёт или нет. Ира гениально говорит:
- Раз мы уже уехали, их должны посадить! :)
Вскоре они перезванивают и сообщают, что всё в порядке. Мы совсем успокаиваемся, словно этого утреннего остросюжетного квеста и вовсе не было.
Меня переполняет нежность и любовь к моим друзьям, и я предвкушаю, как клёво им будет в Мексике. Это такое офигительное чувство: когда легко радоваться радости другого человека.
И так странно: я-то сама осталась в Москве, но такое ощущение, что и у меня начался новый этап в жизни. Волнительно и приятно.
P.S. Милые, я вас буду очень ждать!
Обнимаю.
Люблю.