(no subject)
грудой фиников декабрьская пустыня
для растерянных олимов медоточит,
самолёт давным-давно в ангаре стынет,
ну а мы? автобус ждём. нам страшно. очень.
жизнь разбилась на секунды, на мгновенья,
в новой жизни день прошёл - и слава б-гу.
каждый шаг вперёд - мученье и решенье:
одолеешь ли, оле, свою дорогу?
наши предки позабыли эту землю,
и за это наш язык присох к гортани.
алеф, бет, - иврита звукам круглым внемлем,
да неужто день придёт - родным он станет?..
за грехи отцов десница отсыхает,
бьёмся, тычемся котятами слепыми:
ничего-то мы не можем и не знаем,
разве петь - да голос сел в хамсинной пыли...
и вот в этой-то беспомощности стыдной,
иногда какой-то даже бесшабашной,
друг на друга опираемся - и, видно,
вместе нам скорее злобно, но - не страшно.
меньше плачем, больше думаем о вечном, -
может, знойная земля не так жестока?.. -
и не ищем уж пророка в каждом встречном,
вдруг пропустим настоящего пророка...
(01.06.15, Хайфа)
для растерянных олимов медоточит,
самолёт давным-давно в ангаре стынет,
ну а мы? автобус ждём. нам страшно. очень.
жизнь разбилась на секунды, на мгновенья,
в новой жизни день прошёл - и слава б-гу.
каждый шаг вперёд - мученье и решенье:
одолеешь ли, оле, свою дорогу?
наши предки позабыли эту землю,
и за это наш язык присох к гортани.
алеф, бет, - иврита звукам круглым внемлем,
да неужто день придёт - родным он станет?..
за грехи отцов десница отсыхает,
бьёмся, тычемся котятами слепыми:
ничего-то мы не можем и не знаем,
разве петь - да голос сел в хамсинной пыли...
и вот в этой-то беспомощности стыдной,
иногда какой-то даже бесшабашной,
друг на друга опираемся - и, видно,
вместе нам скорее злобно, но - не страшно.
меньше плачем, больше думаем о вечном, -
может, знойная земля не так жестока?.. -
и не ищем уж пророка в каждом встречном,
вдруг пропустим настоящего пророка...
(01.06.15, Хайфа)