Репрессии в коммунистическом Китае. Издевательства над уйгурами в китайских тюрьмах

Apr 13, 2021 02:24


Мало где в мире жестокость тюремных порядков может сравниться с беспределом российской ФСИН, прямого наследника ГУЛАГа. Само слово беспредел - тюремного происхождения. Циничные издевательства, подавление воли вне границ человеческого понимания; беззаконие как норма - это беспредел советско-российской системы уголовного преследования. Как водится при тоталитаризме, белое называется чёрным, а беспредел - перевоспитанием. За соблюдением беспредела, узаконенного властью, следят тюремные надзиратели, прозванные вертухаями. Но их усилий мало. Государство взаимодействует с заключёнными для подавления других заключённых. Для этого есть деление на тюремные касты, существовавшее ещё в «бесклассовом» советском обществе.

Жаркому китайскому Туркестану (Синьцзянь) далеко до мёрзлой Воркуты. А вот в жестокости тюремной системы коммунистическому Китаю близко до советских лагерей. Один продукт тоталитаризма. Используя современные технологии, да и в масштабах Китай уже обошёл Россию, построив концлагеря для уйгуров; в СССР всё же не было лагерей по этническому принципу, формально в ГУЛАГе была дружба народов.



Восточный Туркестан населён в основном уйгурами. Этнически, культурно и исторически обширный Уйгурстан инороден для Китая, хотя китайцы впервые появились там в давние времена. Здесь  был и Тюркский каганат, и правили монгольские ханы. Был тут и Тамерлан. В середине XVIII века монголы ослабли и Джунгария с Восточным Туркестаном завоёваны империей Цин. С этого времени появилось название Синьцзянь - «новая граница». Китайцы закрепили свою власть над регионом, несмотря на постоянные восстания джунгар и уйгуров. В 1955 году новые коммунистические власти образовали Синьцзян-Уйгурский автономный район. Меж горных хребтов и гряд сопок расположились сравнительно небольшие равнины и оазисы. На юго-западе горные хребты Каракорума достигают высоты 6000-8000 м. Красивая природа, но для сельского хозяйства пригодно всего 4-5% земель, это основа экономики. Население сосредоточено в оазисах Кашгарии и долинах рек Джунгарии. Автономия этнически и культурно похожа не на Китай, а на Среднюю Азию бывшего СССР.

В Синьцзяне добываются  нефть и газ, через него же везут в Китай горючее из России, но самое главное - ему уготована роль центрального связующего звена в проекте «Один пояс и один путь», глобальной китайской инфраструктурной инициативе, которая должна связать между собой рынки Китая, Ближнего Востока и Европы. В Восточный Туркестан стали вливаться грандиозные средства. Доведя дорожную сеть на своей территории до европейских стандартов, Китай стал субсидировать строительство у соседей - новая железная дорога свяжет Синьцзян с Киргизией и Узбекистаном. Но развитие экономически отсталой провинции сочленено с давлением на местное население.

Коммунистическое правительство Китая со времён Мао переселяет китайцев в Синцзян, в лучшие, благоприянные для жизни места. А уйгуров, казахов, дунган переселяют в пустыни. На озере Лобнор было произведено 46 ядерных взрывов при создании Китаем ядерной бомбы, сейчас оно безжизненно. Города Туркестана были застроены как типично среднеазиатские. Это колоритные узкие мощёные улочки с махалля и мечетями, восточными рынками и медресе. Китайские города застроены принципиально иначе, геометрически симметричные кварталы. Китайцы перестраивают Синьцзянь. В Кашгаре истребляются не только тысячелетняя архитектура и культура быта, но и сама история.  В Ташкенте, кстати, сохранилось название одного их махалля - Кашгар. Основали переселенцы из Кашгара, в переводе с уйгурского - «место  нефрита». Китайцы сносят дома и мечети, расширяя улицы, застраивая новоделом. Что-то остаётся, как грациозная мечеть Ид-Ках с жёлтой глазированной черепицей. Но дух уничтожается, китайцы стремятся ассимилировать уйгуров. Идёт борьба с исламом, вплоть до уголовного преследования за «излишнюю» религиозность. Запрещено изготовление пчаков - этнических ножей. Древние клинки конфискуют, как холодное оружие. При покупке обычных кухонных ножей уйгуры обязаны нанести лазерной гравировкой идентифицирующий владельца QR-код на лезвие. Запрещено ношение бурок и даже бороды. Изымаются и сжигаются книги.  Нет учебников ранее 2009 года - подлежат уничтожению, наказание за их хранение до семи лет лагерей. Обязательны уроки китайского языка для взрослых, в отведённое время. Изуверские запреты и преследование вызывают сопротивление. Есть как одиночные протесты, так и восстания, жестоко подавляемые, что скрывается от мировой прессы. Интернет в Китае закрыт от внешнего мира, а в Синнзяне периодически отключается, бывает на год.

Китайцы не церемонятся и всё усиливают репрессии. «Невозможно выпалывать сорняки по одному, - объявил партийный чиновник в Кашгаре, - Нам нужны химикаты, чтобы справиться сразу со всеми». Китайский прокуратор пообещал «похоронить тела террористов в безбрежном море народной войны». С апреля 2017 года поводом для ареста стали излишняя религиозность, ношение паранджи, борода, традиционная одежда, публичное толкование Корана и арабские имена детей. Полицейским спускались разнарядки на число арестованных - в некоторых поселениях это 40% населения. Несогласных стали отправлять  в «воспитательные лагеря». Для слежки за мусульманами на телефоны уйгуров в обязательном порядке устанавливается специальное приложение Jing Wang Weishi,  оно передает в полицию модель телефона и номер владельца, мониторит всю поступающую информацию, указывая наличие опасного с точки зрения государства контента.

Расходы на внутреннюю безопасность превысили оборонные расходы Китая. В Синьцзяне установлена большая часть из 20 миллионов видеокамер, работающих в стране. Китайской полиции требуется не больше семи минут, чтобы вычислить и задержать в толпе любого подозреваемого, черты лица которого совпадают с данными, указанными в центральной базе. CEIEC - госкомпания, которая обеспечивает инфраструктуру слежки. Успехи компании заинтересовали другие страны и она вышла на внешние рынки. Отделения CEIEC появились на Кубе, в Бразилии, Боливии и Перу, компания разработала систему интернет-цензуры для правительства Уганды и осваивает Африку. В разделе «Европа» на сайте CEIEC пока только одно представительство. Находится оно где бы вы думали? Разумеется, в Москве. Минск пока обходится. Китайские полицейские в Синцзяне недурно оснащены. Электрошокеры установлены прямо на щитах. Автоматами вооружены только командиры патрулей, китайцы. Рядовые полицейские, уйгуры, вооружены копьями с резиновым древком и стальным острием, длинными дубинками и захватами для защелкивания на шее противника. Город разбит на блоки, и при переходе из одного квартала в другой каждый уйгур обязан предъявить пластиковый ID, просветить сумку, сканировать зрачок, иногда отдать полицейскому для ознакомления свой телефон. Такой же контроль в банке, в больнице, в супермаркете и в подземном переходе. Улицы патрулируются броневиками, спецназом и бригадами добровольных дружинников, периодически останавливающих прохожих для проверки личности.  Дружинники под командованием члена Компартии регулярно наведываются к уйгурским семьям, для опросов и проверок, нет ли в доме запрещенных предметов и книг. Подобная проверка может продолжаться от несколько часов до нескольких дней.

С 2020 года в Синцзяне действует  «система социальных кредитов», тестируемая уже четыре года назад. Как именно работает система, точно не знает никто, но известно, что рейтинги рассчитываются исходя из всей информации, который государство собирает о гражданине. На результат влияют банковские задолженности, дорожные штрафы, предосудительное поведение онлайн (включая «неправильный» шопинг) и курение в общественных местах. Очки можно поднять, став донором крови, приняв участие в благотворительном проекте или написав оду Коммунистической партии. Но их также легко потерять - достаточно много играть в видеоигры и часто ходить в мечеть Высокие баллы позволяют снимать гостиницу без депозита, получать скидку на коммунальные услуги и меньший процент на кредит в банке. С низким баллом трудно найти работу и снять квартиру. С низкими баллами ограничивается свобода перемещения, не продают билеты на внутренние рейсы (выехать за границу уйгурам и так проблематично), закрываются доступ в супермаркеты и регистрация на сайтах знакомств, детей нарушителей не принимают в хорошие школы.

Обрабатывающий данные искусственный интеллект делит общество на «безопасных», «нормальных» и «опасных» граждан. В расчет принимаются возраст, вероисповедание, судимости и контакты с иностранцами. На результат уже влияют или могут повлиять в будущем образцы ДНК. В 2016 году в сети появился открытый тендер на изготовление наборов для генотипирования для нужд полиции. Human Rights Watch утверждает, что сдача образцов ДНК стала в Синьцзяне обязательной процедурой при получении паспорта. Их собирают в школах и на рабочих местах, офицеры полиции могут прийти и домой. Об угрозах семье рассказывают почти все сбежавшие из страны; поголовный сбор генетического материала открывает широчайшие возможности для преследования родственников. Привет Путину, финансирующему генетические исследования.

По утверждению чиновников, в четырех центрах Кашгара содержится 120 тысяч заключенных.  В Синьцзяне в разы больше. Лагеря можно обнаружить на спутниковых снимках. Ряды бараков, обнесенные двойным забором и сторожевыми вышками, возникают все в новых местах, а уже существующие постоянно расширяются. Китайцы со свойственным лукавством противоречат себе. Партия утверждает, что «все этнические меньшинства в Китае живут в довольстве и мире, пользуясь свободой религиозных убеждений», а «никаких перевоспитательных центров не существует». Государственное издание Global Times, выходящее в Китае на английском провозгашает: «Мир и стабильность - превыше всего и неважно, какими методами это достигнуто»

PS. Небольшая выдержка из Voice of America (VOA) https://www.voanews.com/no-place-safe, история уйгурского активиста Аделя Абдулгуфор, отсидевшего 14 лет в лагерях перевоспитания в Синцьзяне:

Турция долгое время считалась безопасным убежищем для уйгуров, тюркского и мусульманского меньшинства, которое уже более века сталкивается с религиозными преследованиями в Китае. Уйгурские беженцы во многих других странах рискуют быть депортированными. Но по мере укрепления турецко-китайских отношений многие уйгуры в Стамбуле опасаются, что защита, которой они пользуются в Турции, может ослабнуть и они снова могут столкнуться с злоупотреблениями со стороны китайского правительства.

«Когда я был ребенком мою маму часто вытаскивали из дома со связанными руками. Говорили, что она - враг государства».



«Какой она определенно была,  была образованной, а не коммунисткой.  Она научила меня нашей истинной истории».

Адель Абдулгуфор   -  уйгурский мусульманин из Кашгара, страны, которую он называет Восточным Туркестаном.



«Официально регион называется Синьцзян-Уйгурским автономным районом и входит в состав Китая.

С созданием Китайской Народной Республики в 1949 году Синьцзян перешел под коммунистический контроль после десятилетий турбулентности и внешнего вмешательства.

В 1990-е годы сепаратистские движения там усилились после распада Советского Союза и появления независимых стран Центральной Азии с мусульманским большинством.

В последние годы Китай усилил репрессии против сепаратистов и активистов в Синьцзяне.

Около миллиона уйгуров в настоящее время содержатся в китайских лагерях перевоспитания”, за что США обвиняют Китай в совершении “преступлений против человечности”, включая пытки и принудительный труд.

Китайские коммунисты утверждают, т, что эти лагеря вытаскивают людей из нищеты

Раньше это были тюрьмы, теперь-лагеря.  Это одно и то же.

В 1997 году в Гуляе начались протесты. Три дня мы провели на улице.

Вертолеты сбрасывали жидкость на протестующих. Одежда людей замерзла. Я видел, как люди умирали на улицах».



«Позже протестующие распространили фотографии обмороженных пальцев рук и ног..

Мы хотели быть националистами. Мы хотели отпраздновать наши исламские праздники.

Правозащитные организации называют этот день “Инцидентом в Гуляе".

Власти разогнали протесты, и сотни людей были арестованы, ранены или убиты.

Последовали еще тысячи арестов

Я прятался три дня, а потом отправился в Пекин, чтобы получить [поддельный] паспорт и бежать в Туркменистан.

Меня арестовали в аэропорту, когда я садился в самолет, и приговорили к 14 годам тюрьмы.

Они сказали, что я был частью жестокой сепаратистской группы, и посадили меня в тюрьму в Кашгаре.

Первые три месяца в тюрьме нас запихивали в холодную комнату без одеял.

В туалет заключённых выводили строем, закованными в цепи.

Если кому-то нужно было в уборную больше одного раза в день, они оправляются в камере, так что воздух зловонный».



«Через три года меня отправили в другую тюрьму в Урумчи.  Там мы спали по 30 человек в камепе с одним открытым туалетом, в виде бака, который выносили раз в два - три дня. Обычным наказанием было сунуть голову провинившегося в бак с дерьмом.

Китайские заключенные-информаторы сообщали об уйгурах всё, что казалось религии. Потом следует наказание».



«Однажды ночью я начал читать [исламский призыв к молитве] во сне.

Мои друзья были слишком напуганы, чтобы разбудить меня.  Двое пленников-китайцев вытащили меня из постели за ноги.  Они потащили меня по коридору к большой тюремной двери.  Я упал с 5-8 ступенек во дворе тюрьмы

Почти месяц мне приходилось проводить более 10 часов в день, согнувшись с 25-килограммовым кирпичом на шее.

Когда мой срок закончился, я покинул тюрьму. Но меня еще два раза арестовывали за связь со старыми друзьями, поэтому я бежал из страны».

Аделя тайно вывезли из Синьцзяна в соседнюю провинцию. Чтобы пересечь границу, он вышел из машины за два километра и пошел пешком

Он познакомился с несколькими друзьями из провинции Юньнань. Они дали ему одежду, и они шли в течение 24 часов через леса во Вьетнам.

Затем он отправился в Малайзию, Таиланд, Лаос …  ... и, наконец, Турция в 2014 году.  Турция долгое время была одним из самых безопасных мест для бегства уйгуров. Правозащитники говорят, что менее могущественные страны считают себя обязанными депортировать уйгуров по настоянию Китая.

Туркменистан, суд, Китай, ислам, деспотизм, Турция, беженцы, коммунизм, религия, тюрки, геноцид

Previous post Next post
Up