Финики на две недели.
Я остолбенел, не в силах что-то предпринять. Ребёнок обречённо смотрел на меня не по-детски серьёзным немигающим вглядом. Он сидел в тележке для продуктов, а его молодой папаша складывал туда пакеты с финиками. Только что я тоже набирал финики совком в пакет, когда рядом раздалось:
"Будешь финики есть, сынок? Сейчас папа наберёт тебе фиников на неделю!" . Высокий и худощавый молодой мужчина стоял рядом со мной, у лотков с фруктами в супермаркете. В продуктовой тележке сидел совсем маленький мальчик, лет двух от роду. Мальчик не ответил, напряжённо рассматривая меня карими глазами, как будь-то опасаясь.
"Конечно, будет!" - бодро ответил я вместо него, - "С кашей! С кашей прекрасно пойдёт. Кашу дети не очень-то едят, а с финиками в самый раз, будет уплетать за обе щёки!".
Знал бы я, насколько опрометчиво сказал про разборчивый детский вкус!
"Мы не едим кашу. И вообще ничего варёного, - ответил молодой папаша, - "Пища должна быть сырой". Говорил он как-то странно, словно размышляя вслух, но ясно проговаривая слова, как нечто само собой разумеещееся. Я ещё не понял, с кем имею дело, его слова как-то туго проникали сквозь собственные мысли. Вспомнил, как сам кормил сына кашей с финиками, когда он по малости лет не отличался аппетитом. Всегда кажется, что малые дети недоедают, пока они не станут подростками и не дадут фору взрослому.
"Что он говорит...", - понемногу до меня доходило - "Сектанты! Вегетарианцы!". Хотя "сектант" был один, с ним неразумное дитяти, ещё неспособное присоединиться по убеждению ни к вегетарианцам, ни к адвентистам седьмого дня. Убеждения появляются в несколько старшем возрасте, а сейчас дитю гораздо нужнее были жиры, белки и углеводы.
"Ты можешь сам не есть кашу, а ребёнку без неё никак!" - сектанты с некоторых пор не вызывали у меня никакого уважения, как люди, добровольно доверившие свою волю в чужие руки, поэтому иначе как на "ты" я не мог обратиться к этому слабоумному.
Своим утверждением "кашу - ребёнку", я ещё и прощупывал, что ответит этот нерадивый папаша, проводящий эксперименты над своим сыном. Была ещё вероятность, что это вегетарианец по убеждению, а не сектант. Такого человека я мог бы понять. Люди, которые не едят мяса и даже рыбы из любви к братьям меньшим, не желая умервщлять чужую жизнь, вызывают у меня понимание.
Это не так просто - убить. Это компромисс с естесством и вынужденный выбор. Есть люди, для которых убийство - норма. Они работают на бойнях и охотятся на зверушек ради забавы. Охота давно уже не способ выживания. Эти люди утверждают себя, стреляя из Сайги по перелётным птицам и поджигая напалмом берлогу медведицы с медвежонком. Охотники и к людям не снисходительны. Чаще почему-то это малоприятные в общении жлобы или унылые мизантропы.
Такой типаж считается "добытчиком" и "господарем", "настоящим мужиком". Некоторые женщины первым делом при знакомстве спрашивают, любишь ли ты охоту и рыбалку, не только уверенные - ответ будет "конечно да", но и считающие, что таким вопросом они льстят мужскому самолюбию. Мол, мужчина от природы рыбак и охотник! Но это было давно и неправда вынужденно. При необходимости и сейчас, если жизнь заставит выживать в тайге или степи, придётся человеку стрелять и закидывать невод - было бы куда.
Но в меру, не нанося ущерб природе. А не для удовлетворения садистских наклонностей или алчности. Все эти фанаты охоты и рыбалки, а особенно браконьеры - это как солдаты, убивающие в мирное время. Так и охота ради страсти, а рыбалка ради наживы - результат извращённой психики и вывернутого жлобского сознания. Показательно, что пострелять по краснокнижным сайгакам с вертолёта любят чиновники. Вседозволенность, скотство и гадство - черты типичного прирождённого управленца-хозяйственника, прорвавшегося к власти лизоблюдством, блядством и наглостью через головы и трупы.
А вот вегетарианцы, соболезнущие жареному поросёнку, как-то реже бывают замечены в мизантропии и стремлении обуть ближнего. Исключая алчных руководителей сект. Как правило вегетарианцы это вялые, с трудом соображающие люди, с замедленным обменом веществ, как у обросшего мохом ленивца, ну или у коровы, но и безобидные, как жвачное существо в стойле. Бывают конечно исключения, да и с миром животных сравнение хромает - травоядный бык не хлопающая ресницами корова, а свирепый монстр, которого держат с кольцом в носу на цепи. Но среди людей свирепых вегетарианцев не встречал.
Тем не менее вегетарианец, не только сам подсевший на сою с оливками, продукты неохотно произрастающие в "средней полосе" экстремального овощеводства, но и скармливающий их ребёнку - хуже самого злостного браконьера. Ведь он ставит эксперименты над собственным потомством.
Ответ вегетарианца, сектанта и мучителя детей оказался самым худшим вариантом из возможного. Он повторил: " Мы едим только сырое". До меня наконец дошло - это сыроед!! Экстремист пищевого потребления. Хотя какое там потребление! На Урале, хотя и насчитывается 861 вид буйно разросшихся высших сосудистых растений, но даже яблони плодоносят не каждый год, это не Брахмапутра. Что с того, что в магазинах есть незрелые авокадо и засохшие финики? Откуда эти идиоты вообразили себя почитателями священных коров!? Да и есть ли в природе эти жующие растительную жвачку "индийские йоги, кто они?". Как можно рисковать здоровьем дитяти ради удовлетворения собственной идейности!
"Ребёнку ведь нужно полноценное питание, что в этих финиках!", - еле выговорил я. "Я же не умер! Я ему бананы даю!", - гордо ответил идиот . " Сынок, папа тебе на две' недели фиников наберёт!",- решительно сказал мужчина и выскреб остатки из лотка. Финики уже не казались таким желанным для детей лакомством. Они вызывали отвращение. Мальчик неотрывно смотрел на меня умоляющим взглядом и молчал.