Всплывают из уголков памяти. Акварель "Портрет Люцианы".
Это было в 80-е годы ХХ века. В Перми в оперном театре проходил фестиваль Прокофьева, в котором исполнялась опера «Огненный ангел» впервые на русском языке. До этого мы знали только прекрасное исполнение на французском языке и изучали клавир, выпущенный на немецком языке.
Желание услышать звучание «Огненного ангела» на русском языке было таким сильным, что я решила лететь на фестиваль в Пермь. Это только по молодости и неопытности было можно лететь, не подумав о билетах, которых может и не быть, и всех возможных трудностях. Сразу скажу, что к счастью около театра я встретила своего бывшего ученика вокалиста, певшего в театре . К своему стыду не помню его фамилии, но, если бы его увидела, то вероятно, могла бы узнать, правда, его образ возникает в моей голове в красной шапочке Агриппы, которого он прекрасно исполнил. Итак, мой бывший студент, узнав, что у меня нет билетов (был аншлаг на все спектакли), меня познакомил со всеми дежурными, проверяющими билеты, и попросил их меня пропускать и усаживать на хорошие месте, что они и исполнили.
Фестиваль был замечательный, но я тогда записей не делала, а память оказалась короткой и дырявой.
Потому собственно пишу не о фестивале, а о своей поездке в Пермь. Она в памяти сохранилась.
Перед отъездом объявляю маме: я лечу в Пермь. Она сразу говорит: там живет Люся, моя сестра. Объявляю тете. Она слово в слово повторяет мамины слова. Начинаю выяснять адрес. Они его не знают. Фамилию вспомнили - Крюгер. Отчества не знают, год рождения - приблизительно.
Под конец выясняется: «А ты знаешь, ее имя не Люся, это мы ее называли Люся, а как настоящее имя не помнят.
Вот с такими точными данными я лечу в незнакомый город искать незнакомую тетю. Прихожу в адресный стол. К счастью, там находится только одна Крюгер, зовут ее Люциана Валерьевна. Получаю адрес, бреду по незнакомым улицам. Вдруг вижу нужное название, что-то вроде Смирнова, ищу дом 6. Четвертый есть, восьмой есть, а вместо шестого пустое место, на котором, видимо, дом когда-то стоял.
Я вздохнула безнадежно, и тут меня осенило зайти на почту. Нашла почтовое отделение. Выяснилось, что в городе есть еще одна улица с этим именем. Так я квартиру Люцианы все же нашла. Она была на работе в Университете, но меня впустил ее муж Иван Але5сандрович Селмванов, рядом с ним стоял маленький внук, и мы сразу стали общаться как давние знакомые (потом они мне сказали, что они довольно закрытые люди, но со мной почему-то им сразу стало легко общаться).У меня тоже возникла какая-то естественная легкость в общении.
Комната мне показалось «моей», словно я никогда отсюда и не уезжала. Шкафы с книгами, ваза с красивыми листьями, письменный стол, мальчишка, знающий названия всех животных, растений и еще кучу интересного.
Когда пришла с работы Люциана, она тоже сразу же увидела во мне нечто фамильное, мы успели переговорить обо всем на свете, пока она пекла для меня шаньги.
Так на какой-то краткий миг всплыли неведомые мне родственные души.
Потом я улетела. Какое-то время мы переписывались, в основном с Иваном Александровичем, пока он не сообщил, что Люциана умерла от рака.
А потом я уехала в Испанию, и многие контакты прекратились или увяли..
Недавно я погуглила и нашла следующее
В ПГГПУ состоится собрание Пермского отделения Всероссийского ботанического общества
18 февраля 2019
Расширенное заседание Пермского отделения Всероссийского ботанического общества, состоится в пятницу, 22 февраля, в 16 часов, в аудитории Б-211 четвертого корпуса ПГГПУ.
Заседание будет посвящено столетию со дня рождения основателей кафедры ботаники нашего университета - Ивана Александровича Селиванова и Люцианы Валерьевны Крюгер.
Так Иван Александрович и Люциана Валерьевна снова вернулись в мою жизнь вместе с отцом Люцианы Валерием Августовичем Крюгером, известным ученым, занимашимся геобиологией.
А на днях, не знаю почему, я вдруг написала портрет Люцианы в молодости, хотя ее молодой, естественно видеть не иогла, не видела даже на фотографии. Но вот почему-то всплыла,вместе с ощущением ее судьбы и сибирскими местами.
Портрет написан акварелью, которой я тоже не работала много лет. Всплыла вместе с портретом!
Желание услышать звучание «Огненного ангела» на русском языке было таким сильным, что я решила лететь на фестиваль в Пермь. Это только по молодости и неопытности было можно лететь, не подумав о билетах, которых может и не быть, и всех возможных трудностях. Сразу скажу, что к счастью около театра я встретила своего бывшего ученика вокалиста, певшего в театре . К своему стыду не помню его фамилии, но, если бы его увидела, то вероятно, могла бы узнать, правда, его образ возникает в моей голове в красной шапочке Агриппы, которого он прекрасно исполнил. Итак, мой бывший студент, узнав, что у меня нет билетов (был аншлаг на все спектакли), меня познакомил со всеми дежурными, проверяющими билеты, и попросил их меня пропускать и усаживать на хорошие месте, что они и исполнили.
Фестиваль был замечательный, но я тогда записей не делала, а память оказалась короткой и дырявой.
Потому собственно пишу не о фестивале, а о своей поездке в Пермь. Она в памяти сохранилась.
Перед отъездом объявляю маме: я лечу в Пермь. Она сразу говорит: там живет Люся, моя сестра. Объявляю тете. Она слово в слово повторяет мамины слова. Начинаю выяснять адрес. Они его не знают. Фамилию вспомнили - Крюгер. Отчества не знают, год рождения - приблизительно.
Под конец выясняется: «А ты знаешь, ее имя не Люся, это мы ее называли Люся, а как настоящее имя не помнят.
Вот с такими точными данными я лечу в незнакомый город искать незнакомую тетю. Прихожу в адресный стол. К счастью, там находится только одна Крюгер, зовут ее Люциана Валерьевна. Получаю адрес, бреду по незнакомым улицам. Вдруг вижу нужное название, что-то вроде Смирнова, ищу дом 6. Четвертый есть, восьмой есть, а вместо шестого пустое место, на котором, видимо, дом когда-то стоял.
Я вздохнула безнадежно, и тут меня осенило зайти на почту. Нашла почтовое отделение. Выяснилось, что в городе есть еще одна улица с этим именем. Так я квартиру Люцианы все же нашла. Она была на работе в Университете, но меня впустил ее муж Иван Але5сандрович Селмванов, рядом с ним стоял маленький внук, и мы сразу стали общаться как давние знакомые (потом они мне сказали, что они довольно закрытые люди, но со мной почему-то им сразу стало легко общаться).У меня тоже возникла какая-то естественная легкость в общении.
Комната мне показалось «моей», словно я никогда отсюда и не уезжала. Шкафы с книгами, ваза с красивыми листьями, письменный стол, мальчишка, знающий названия всех животных, растений и еще кучу интересного.
Когда пришла с работы Люциана, она тоже сразу же увидела во мне нечто фамильное, мы успели переговорить обо всем на свете, пока она пекла для меня шаньги.
Так на какой-то краткий миг всплыли неведомые мне родственные души.
Потом я улетела. Какое-то время мы переписывались, в основном с Иваном Александровичем, пока он не сообщил, что Люциана умерла от рака.
А потом я уехала в Испанию, и многие контакты прекратились или увяли..
Недавно я погуглила и нашла следующее
В ПГГПУ состоится собрание Пермского отделения Всероссийского ботанического общества
18 февраля 2019
Расширенное заседание Пермского отделения Всероссийского ботанического общества, состоится в пятницу, 22 февраля, в 16 часов, в аудитории Б-211 четвертого корпуса ПГГПУ.
Заседание будет посвящено столетию со дня рождения основателей кафедры ботаники нашего университета - Ивана Александровича Селиванова и Люцианы Валерьевны Крюгер.
Так Иван Александрович и Люциана Валерьевна снова вернулись в мою жизнь вместе с отцом Люцианы Валерием Августовичем Крюгером, известным ученым, занимашимся геобиологией.
А на днях, не знаю почему, я вдруг написала портрет Люцианы в молодости, хотя ее молодой, естественно видеть не иогла, не видела даже на фотографии. Но вот почему-то всплыла,вместе с ощущением ее судьбы и сибирскими местами.
Портрет написан акварелью, которой я тоже не работала много лет. Всплыла вместе с портретом!