Прерванная репетиция «Макбета» Верди
ДНЕВНИК № 213.
29 ноября 2012
Холодно, ветер. Летающие снежинки, оседающие высоко в горах.
Еду в Мадрид на репетицию «Макбета». Холода не замечаю. Предвкушаю радость от хорошего пения и спектакля.
На радостях ухватываю кусочек заката на площади Соль.
Приближаюсь к театру.
Пытаюсь сфотографировать афишу. Не получается, но я не понимаю, что это предупреждение, хотя должна бы, ведь иду на оперу, которая с предсказаний начинается и предсказаний полна.
Народ начинает стекаться к служебному входу. У меня, ожидающей билет, начинают замерзать ноги и скукоживаться от холода руки, силуэты в жизни и на фотографии расплываются.
Наконец вкатываюсь в зал зайцем, не на билетное место, а ниже, сбоку, двумя этажами выше королевской ложи, на репетиции, как всегда, пустующей.
Зал наполняется. Вот и оркестр уже на месте.
Предвкушаю появление ведьм с их пророчествами.
Вместо этого в зале возникает «предсказатель» и что-то громко говорит в микрофон. Я ничего не понимаю и думаю: «Вот до чего довели занятия английским языком! Английский не выучила, а испанский уже забыла!»
Раньше мы говорили так: испанский не выучил, а русский забыл. Теперь ряд на глазах увеличивается: не выучил, забыл, уже давно забыл.
Обращаюсь к сидящим рядом испанцам, все-таки, предсказание хотелось бы понять, а что если оно касается тебя лично?
Испанцы подтвердили непонимание свое полное родного языка,
и спектакль начался.
Жду трех ведьм с предсказаниями и Макбета с Банко,
возвращающихся после выигранной битвы, чтобы ведьм послушать.
Какая наивность, мадам! Вы же на современном спектакле не впервые! Сейчас режиссура приближает действие к какой-нибудь современности, иногда концептуально приближает, иногда просто так. Здесь показалось, что почти просто так.
Оказывается, Макбет (Dimitris Tiliakos) и Банко (Дмитрий Ульянов) встретили ведьм совсем не в «пустынной местности», а в городе, на площади среди одинаковых домов, подозрительно напоминающих прежние постановки.
Ну, это я от молодого брюзжания. Кризис есть кризис. У театра денег нет (из-за этого, как мне сказали, пришлось снять обещанную «Волшебную флейту», на которую я уже губы раскатала!).
Итак, на сцене многочисленная толпа гуляет в одеждах не совсем понятного времени, но, положим, что некоторые шляпки и прически напомнили что-то из английского двадцатого века, его начала. А кто из них ведьмы? Простому слушателю, да еще читающему текст вверху над занавесом выловить предсказательниц из толпы трудно! А, может быть, их и нет или они появлялись, когда он читал текст, а потом снова смешивались с толпой одинаково с ними одетых предсказательниц? Ладно, ну, гуляют и гуляют. Пусть себе гуляют, потому, что поют хорошо (руководитель хора - (Andrés Máspero). Конечно, сама идея режиссуры лежит на поверхности: все вокруг втягиваются в зло и злословие, но без театральных ведьм как-то скучнее.
Тут появляются Макбет и Банко, почему-то шатающийся, размахивающий бутылкой, и Макбет начинает выяснять отношения с толпой, вымогать у нее предсказания. В голосе его от усталости поскрипывает песок, что сразу навеяло мысль о слабости героя и необходимости мощной поддержки в лице леди Макбет (Violeta Urmana).
Леди в начале своего вступления в действие даже почти орала для демонстрации этой своей сильной поддержки и своего голоса, прекрасного, конечно. Правда, потом она чуточку утихомирилась и резвилась, показывая фокусы с платочками своим гостям, в отличие от непонятных ведьм одетых вполне в традициях 19 века. Пока она швыряла платочки в цилиндр, было еще хоть и странно, но понятно, что резвится не она, а режиссер. Но когда она стала разрывать с большим усилием узлы, а они ей не поддавались, стало ясно, что режиссер хоть над актерами и всевластен, но не маг. Когда леди подтолкнула и проконтролировала все убийства, ее стала мучить совесть, бессонница, галлюцинации, и она снова прибегает к платочку (вот, когда ружье выстрелило), чтобы стереть кровь со своих рук. Могла просто смотреть на них, как смотрел Макбет на кресло - призрак убитого Банко.
К исполнителю Банко я отношусь с особым интересом, поэтому на секунду оставляю рассказ о режиссуре и начинаю "бочку катить" на дирижера, к убийству Банко слегка руку приложившего.
Все внимание уделяющий оркестру, который
надо отметить, отлично звучит во всех инструментальных эпизодах, дирижер не так по-отечески заботился о певцах. Вот и Банко он нужной поддержки не дал и даже заглушал певца.
А мог бы подумать о королевской династии и Банко, и певца (намекаю на Короля Рене, выразительность прочтения и великолепный голос)!
Когда убитый Банко остался один лежать на сцене, наступила некоторая неловкость. Лежит, а занавес не закрывается. Зал не знает, хлопать или не хлопать, убит или не убит, а, может быть, еще поднимется.
Но, оказывается, сбылось пророчество невнятного «предсказателя». Помните, он вышел непрошенный в самом начале и накликал что-то непонятное. Вот оно и есть. Репетиция остановлена из-за того, что там что-то очень здорово сломалось.
Всех отправили в фойе ожидать.
Чтобы не было скучно, я пофоткала все, что попадалось под руку. Например, выставка костюмов и всяких театральных вещей.
Это парик Пласидо Доминго
Около костюма Нерона, чтобы знали, кого ругать!
Автограф Риккардо Мути
Вернулись в зал. Дослушали оперу. Посмотрели на Макбета без брюк, показывающего стройные ноги и поющего лежа и сидя на столе, затем окровавленного, сидящего долго в кресле. А в это время там стало рушиться здание, и полетели камни со штукатуркой. Мне казалось, что вслед за театральным Макбетом, по-настоящему, а не по дирижерски лишат дыхания и певца, а он только-только распелся к концу! Но ничего, потом сцена снова наполнилась народом, сначала страдающим, а потом под звуки бодрого марша, призывающего свергнуть убийцу и угнетателя.
В заключение - поклоны под оглушительные овации благодарной публики.
Без всякой иронии скажу, что певцами, хористами, оркестрантами и всеми невидимыми артистами работа была проделана огромная, так что эти овации совершенно заслужены.
А все остальное ... Музыка Верди в этой опере неровная, иногда очень симпатичная, иногда смешная по отношению к тесту. Ее не так легко собрать в одно целое, и дирижеру (Teodor Currentzis), как мне кажется, это пока не удалось, режиссер (только сейчас, заглянув в программку, чтобы напечатать имя режиссера, я поняла, что мне мало понравился знаменитый Дмитрий Черняков) тоже ничего вызывающего интерес к музыке не нашел.
Но это была только репетиция, прерванная. Надо подождать спектакль, где, возможно, все получится много лучше, и все выйдет, и все соединится.
