(no subject)
...считать себя правым -- одно, считать себя праведным -- другое.
Никто из нас не праведен, и потому второе мнение всегда ошибочно.
Однако многие из нас, а может быть, и все, бывают в чем-нибудь правы.
Более того, плохой человек может быть прав, хороший -- не прав.
Вопрос о том, Чарли или Томми принадлежит карандаш, никак не связан с
вопросом о том, кто из мальчиков лучше, и не дай Бог родителям впасть в эту ошибку. .
(Еще хуже, если они скажут Томми, чтобы он был добрым мальчиком и отдал Чарли карандаш, хотя Чарли и не прав. Может быть, оно и вправду лучше, но правда эта -- не ко времени. Вынужденная милость хуже суровой справедливости.)
===
...Когда встречаешь трудность, надейся на открытие. Эта трудность стоит
того, чтобы над ней подумать.
По-видимому, в мире нравственном есть правило: чем выше, тем опасней.
....
Однако это не значит, что правы и праведны мелкие,
плотские, суетные люди. Они не выше искушения, а ниже.
Неспособность к гневу прекрасна, но она бывает и очень плохим
симптомом. Я понял это, когда в начале войны ехал вместе с молодыми
солдатами. Судя по их разговору, они абсолютно не верили в газетные
сообщения о немецких зверствах. Они и не сомневались, что это выдумки,
пропаганда, призванная "расшевелить" войска. Но они не возмущались. Им
казалось совершенно нормальным, что какие-то люди приписывают врагу
чудовищные преступления просто для того, чтобы получше натравить на него
своих подчиненных. Их даже не особенно это трогало, они не видели здесь
ничего дурного. И я подумал, что самый яростный псалмопевец ближе к
спасению, чем они. Если бы они ужаснулись сатанинской подлости, в которой
заподозрили наших правителей, а потом бы этих правителей пожалели и
простили, они были бы святыми. Но они не ужаснулись, они вообще тут подлости
не видели, они считали, что так и следует, -- и это знак страшнейшей
бесчувственности. Ясно, что у них не было и отдаленного представления о
добре и зле.
===
Тот, кто любит Бога, хочет не только быть с Ним, но быть с Ним вечно и боится Его потерять.
Именно поэтому верующий человек надеется на рай и боится ада.
Когда же "рай" понимают не как единение с Богом, "ад" -- не как отвержение от Него, вера в будущую жизнь -- злое суеверие.
На одном его конце -- пошлый хэппи-энд, на другом -- кошмар, от которого люди сходили с ума или преследовали ближних.
Но Бог наш милостив: почти невозможно всерьез исповедовать эту эгоистическую веру, которая ниже уровня религии. Точнее, исповедовать ее может только невротик.
Большинство людей обнаруживает, что вера в посмертное блаженство крепка тогда, когда цель их -- Бог.