В продолжение темы о добровольности неукоризненных страстей во Христе
По свежим следам обсуждения темы с уважаемым andrev здесь http://krutitsy.livejournal.com/21466.html
набросал свои некоторые соображения.
+++«При этом, вовсе не обязательно, что Он изволял по своей человеческой воле взалкать в последний день поста. Также и про страсти - мы избегаем смерти и это естественно, а Христос добровольно пошел на страдания и смерть - и это было изволение Его человеческой воли».+++
Очень долгое время я понимал добровольность во Христе также, как сейчас Вы.
Такой взгляд рождает, по-моему, серьезные проблемы. Вот, например:
1.Говоря о неукоризненных страстях во Христе, отцы подчеркивают, что переживал Он их не так, как мы.
В чем же это «не так, как мы», если добровольность сводится только к согласию на неизбежное претерпевание страстей, действующих по необходимости, т. е. не свободно. Получается добровольное согласие на недобровольное претерпевание.
И чем такая добровольность и такое претерпевание принципиально отличаются от нашей? В чем это «не так, как мы»?
Разве человек не может добровольно пойти на смерть, избегать которую естественно? Да сколько угодно. Причем, не обязательно даже ради высоких целей.
Прикоснувшись невзначай к раскаленному предмету, я естественно отдерну руку. Но если мне будет зачем-то очень нужно держать этот предмет в руках, я могу добровольно на это решиться и терпеть.
И что? Значит, действие боли во мне, грешном, ничем не отличается от действия боли во Христе. В чем тогда между нами различие по этому пункту?
Во Христе же, как я сейчас убежден, добровольность относилась именно к самому претерпеванию, а не только к согласию на претерпевание по необходимости. Страсти в Нем были теми же самыми. Но в силу перихорисиса они были обогащены в Нем нетлением и могли вообще не проявляться - т.е Он мог бы и не чувствовать боли, не испытывать голода (и вообще не есть), не уставать и т.д. И это не только потому, что Он, как Бог велий, творяй чудеса, а именно в силу обожения, превосходящего то, что по естеству. (Кстати, это, думаю, и есть существование неукоризненных страстей в Нем Божественным тропосом.)
Поэтому, дав согласие поститься, Христос в течение сорока дней удерживал естественный голод и только потом позволил плоти Своей взалкать.
Я не встречал пока людей, у которых чувство голода дает о себе знать только на 40-й день абсолютного поста. Пищеварение наше подчинено суточному циклу.
Я могу допустить, что кто-то может очень долго бороться естественными силами с чувством голода. Но чтобы не испытывать его, т.е. не взалкать, хотя бы в течение суток - это уже или сверх естества или против естества.
2. Более серьезный и важный вопрос - зачем это было нужно?
Каждый фрагмент домостроительства необходимо ставить в общий сотериологический контекст. У преп. Максима добровольность страстности Христа (я , естественно, исхожу из того, что именно озвученное мной понимание верное) как раз и включена в его сотериологию.
Наше тление, которое действует в нас с необходимостью, как новый закон нашей плоти (отдельная важная тема - полная подчиненность всех телесных движений в Адаме его воле), напрямую связано у МИ с страстным зачатием (наслаждение влечет муку). Закон рождения детерминирует нас, делает нас узниками тления. Наша воля продолжает властвовать над сущностными энергиями тела - хочу смотрю, хочу глаза закрою, хочу иду направо, хочу налево, - но она не властна над прившедшим тлением, неукоризненными страстями.
Я бы хотел не испытывать голода (особенно, когда кризис), но моя воля над ним не властна. Напротив, моя естественная страстность диктует свои условия воле и воля вынуждена их принимать. Тление действует в нас с необходимостью.
Христос упраздняет этот плотяной закон новым духовным законом, законом свободы. Чтобы исправить страстность рождения, Христос, как указывает МИ, зачинается непорочно и рождается нетленно. Тление же Он воспринимает не просто добровольно, но и особым актом, онтологически отличным от восприятия человеческой природы как таковой (двойное усвоение у МИ).
Благодаря такому способу происхождения в человечестве Христа не было ничего вынужденного, но все добровольное. Как объясняет это преп. Иоанн Дамаскин - потому что природное в Нем не предшествовало Его воле (не сомневаюсь, что речь именно о человеческой воле, иначе получится абсурд).
В нас природное (естественное тление) значительно опережает волю: тленное тело страстно зачинается, рождается, растет, движимое животными инстинктами, и лишь к годам трем разумная воля начинает о себе только-только заявлять. Во Христе же Его разум и воля были обожены с момента зачатия (вплоть до всеведения) и не могли быть заложниками животной необходимости. Его плоть не была, в силу обожения. непроницаемой завесой для души. В Нем не было ничего вынужденного, но все добровольное, все свободное.
И это нужно было для того, чтобы и нас освободить, упразднив закон плотского рождения, сообразного ветхому Адаму, и даровав в Крещении рождение новое, сообразное Адаму Новому.