Россия, индустриально поднимая Таджикистан, поднимет и саму себя. К промышленной революции
Аналитика
21:23 08.10.2012 | общество
Юрий Крупнов: Россия должна индустриально поднять Таджикистан
Накануне Путин и Рахмон подписали соглашение о статусе и условиях пребывания 201-й военной базы в Таджикистане, а также пакет документов, направленных на развитие сотрудничества в военной области, противодействие незаконному обороту наркотиков, взаимодействие в энергетической сфере и миграционной политике. В последнее время Таджикистан, как казалось, только и пытался поставить России "палки в колеса", то запрашивая неимоверные суммы за продление аренды базы, то и вовсе намекая на возможность передачи базы солдатам НАТО. Стоило Путину лично прилететь в Душанбе, как аренда военной базы продлена на 30 лет почти бесплатно, а Россия, в свою очередь, продлила срок действия разрешений на работу гражданам Таджикистана до 3-х лет и пообещала беспошлинно поставлять нефтепродукты в эту страну. Почему России так необходима военная база в Таджикистане и зачем инвестировать в Центральную Азию, Накануне.RU рассказал председатель наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупнов.
Вопрос: Как Вы думаете, почему мы не сразу смогли найти общий язык с Таджикистаном по поводу продления аренды военной базы?
Юрий Крупнов: Все мы прекрасно понимаем, что вопрос о военной базе и всех условиях продолжения существования в Таджикистане - это всего лишь карты в новой большой игре в центральной Евразии. Вопрос состоит не в том, что говорили отдельные представители Минобороны Таджикистана, требуя каких-то немыслимых выплат за эту базу, и не в том, что мы ограничились, с финансовой точки зрения, крайне незначительными для нас выплатами, пойдя на упрощение ряда миграционных процедур. База на этом ключевом плацдарме для всей охраны всего постсоветского пространства и наличие вооруженных сил, тем более, российских, в этом регионе просто необходимы. Но все- таки все, что происходило вокруг этой базы, говорит о том, что не выработан новый формат отношений России и Центральной Азии, и прежде всего с Таджикистаном. То есть все эти трудности и недоразумения шли оттого, что старый формат отношений исчерпан, потому что США и Китай ведут политику, которая имеет очень выраженный материальный аспект, в том числе и финансово-инвестиционный, инфраструктурный и так далее, а Россия никак не может перейти на новую стадию своего общения с Таджикистаном и Центральной Азией.
Поэтому база была, в общем-то, поводом, предлогом для того, чтобы вообще попытаться выработать новый формат отношений. И мне кажется, что позитивные признаки этого формата есть, поскольку заключены соглашения и об антинаркотическом сотрудничестве, и об энергетическом сотрудничестве. А новый формат очень прост. Если мы хотим решать проблему миграции, если мы хотим решать проблему наркотрафика, если мы хотим строить реальный Евразийский союз и восстанавливать нашу новую большую страну, то нам необходимо начинать обсуждать серьезные инвестиции в Центральную Азию. Подчеркиваю, не траты, а инвестиции, то есть то, что будет потом возвращено со значительным приращением. На мой взгляд, сейчас, по итогам этого визита, Таджикистан ждет, будут ли от России более серьезные шаги в этом направлении.
Российские военные объекты в Таджикистане (кликните для увеличения)
Вопрос: Готов ли был Таджикистан поменять нашу армию на НАТОвцев?
Юрий Крупнов: Уже закончился период многовекторности, когда те же новые государства Центральной Азии каждому из ключевых геополитических игроков в регионе говорили с шантажом, что будут договариваться с другими игроками. Мне кажется, ситуация резко поменялась в регионе, и всем понятно, что никакой стабильности Запад не принесет, как уже показал один след присутствия американцев и НАТО в Афганистане, и, на мой взгляд, Таджикистан очень внимательно смотрит в сторону России. Не потому, что там есть какие-то субъективные решения психологического характера, а по объективным обстоятельствам. Мы пока еще остаемся единой евразийской цивилизацией. И в этом плане, это, во многом, и цивилизационный выбор Таджикистана, но это не может дальше продолжаться без активной, в том числе, и инвестиционной, политики России.
Вопрос: Поэтому нам пришлось задабривать соседей миграционными "поблажками"?
Юрий Крупнов: С точки зрения реальных масштабов миграции, в том числе и нелегальной миграции, эти либеральные вещи, в общем-то, мало что дают, кроме того, что можно эту миграцию делать более цивилизованной и организовывать ее хаотический поток. В любом случае, я не понимаю, что изменится от этих поблажек с точки зрения реального масштаба нелегальной миграции. Он останется тем же. Масштаб определяется не вопросами законодательного характера и количеством дней нахождения без регистрации в России, а тем сегментом экономики, по сути рабской экономики, который создан на месте нашей высококвалифицированной экономики. То есть в этом плане вопрос миграции на 5-7%, максимум 10%, определяется миграционным законодательством, ужесточением штрафов, уголовным наказанием за нарушения законодательства, вопросами количества дней нахождения без регистрации и длительностью права на трудовую деятельность на территории Российской Федерации. Это ничего не меняет. Как было 10 млн нелегальных мигрантов, так они и будут тут находиться.
Проблема заключается в том, что эта хаотическая миграция разрушает и нашу страну, и Таджикистан, потому что у них в стране половина аулов без мужчин. Это гигантская гуманитарная катастрофа, просто мы ее не видим отсюда. И гигантский вред эта нерегулируемая миграция наносит России. И в этой ситуации вопрос не в законодательстве, а вопрос в том, будем ли мы начинать поднимать индустриально Таджикистан для того, чтобы в самом Таджикистане было больше рабочих мест и возможностей местному населению оставаться на месте, а не уезжать в Москву и другие богатые центры Российской Федерации. Нам нужно профтехучилища открывать в Таджикистане, создавать там предприятия. Тогда мы реально, не на потребу публике, не для популизма, а реально будем действовать на эту миграцию, и делать ее все более управляемой и организованной.
Вопрос: Насколько велика роль этой базы для России?
Юрий Крупнов: Роль базы, во всех отношениях, очень велика, как непосредственно с точки зрения военного присутствия и возможности, в случае необходимости, наращивания этого военного присутствия на инфраструктуре этой базы, так и с символической точки зрения. Потому что если мы, условно говоря, бросаем эту базу, то это означает и наш уход из Центральной Азии, по сути, навсегда. То, что заключено по базе - это гигантское достижение дипломатии России и Таджикистана, но, я еще раз повторюсь, этого абсолютно недостаточно. Это на самом деле продолжение того, что было, а этого мало. Нужно на порядок повышать наш товарооборот, а, соответственно, и наши инвестиции в Таджикистан.
Две недели назад я выдвинул план, который так и назвали "План Крупнова", суть которого состоит в том, что нам необходимо за 20 лет, за 4 пятилетки инвестировать именно в индустриальное развитие порядка этой страны $12 млрд. Понятно, как это воспринимают так называемые русские националисты - Крупнов хочет отнять у русских деньги и отдать их таджикам. Но это лишь показывает их безответственность, потому что альтернатива очень простая - либо мы будем инвестировать деньги в Таджикистан, либо мы их будем вкладывать в футбольный клуб "Анжи" и в клуб "Челси". Когда мы начнем инвестировать в Центральную Азию, мы вообще перейдем на другой тип экономики, и мы должны параллельно в сотни раз больше, безусловно, инвестировать в глубь Российской Федерации, в регионы. Не в Москву и в несколько крупных городов, а именно в регионы. Это то, чего мы сегодня не делаем.
Вопрос: Во что именно Вы предлагаете инвестировать деньги в Центральной Азии?
Юрий Крупнов: Нам нужно приходить с технологиями, передовыми кадрами, образованием, для того, чтобы делать профессиональную революцию в Таджикистане. Между прочим, еще одним пунктом моего плана, уж совсем, чтобы русские националисты не заснули, является намерение вместе с Таджикистаном проводить индустриализацию и Афганистана, как это не страшно звучит. Потому что без этого все разговоры о борьбе с наркотрафиком и наркопроизводством афганского героина - разговоры в пользу бедных. Любые введения визового режима, еще каких-то полицейско-контрольных и административных функций максимум дают 7-10% эффекта. Без восстановления новой большой нашей страны, без организации новой индустриализации в Таджикистане и Афганистане, параллельно с новой индустриализацией в России, мы, с одной стороны, не справимся с афганским наркопроизводством, а, с другой стороны, мы нашу страну не восстановим, потому что мы без этого для себя ничего не индустриализируем. Сегодня мы, говоря о новой индустриализации и 25 млн рабочих мест до 2025 года, ничего этого не создаем. Поэтому вопрос идет о переходе к новой социально-экономической модели в целом.
Вопрос: В Таджикистане и Афганистане ждут российских инвестиций?
Юрий Крупнов: Депутаты, представители элиты, аналитики, простое население, конечно, согласны. Более того, три года назад я организовывал российско-афганский форум в Москве и приводил высокопоставленных представителей афганского общества всех национальностей, и они говорили: "Дайте нам кадры и технологии". То есть деньги они найдут, им нужны кадры и технологии. А мы сегодня не можем дать кадры и технологии не только в Афганистан и Таджикистан, но и внутри России. Мы их теряем.
Вопрос: Вы говорили о том, что помимо вопроса о военной базе, в Душанбе обсуждались и более важные вопросы. Какие именно вопросы Вы имели в виду?
Юрий Крупнов: Ключевой вопрос, это, конечно, вопрос об энергетическом сотрудничестве. Ведь на самом деле на кону стоит не вопрос одного только Рогуна (Рогунская ГЭС - строящаяся гидроэлектростанция в Таджикистане, - прим. Накануне.RU), потому что тот же Узбекистан нередко выступает против этого Рогуна и уже даже говорят о возможности водных войн в ближайшее время. Неслучайно во время визита господина Каримова в Казахстан, полмесяца назад, им было сказано, что мы не допустим энергетического строительства в Киргизии и Таджикистане, иначе это будет повод для войны. Но Россия должна предлагать себя как арбитра в организации водно-энергетического баланса во всем регионе. Это касается не только Таджикистана и Узбекистана, но и всех новых государств, в том числе и Афганистана, и Пакистана, куда течет та же вода с таджикистанских ледников. То есть в этом смысле ключевая проблема - это водно-энергетический прорыв в интересах всех, без ущемления интересов какого-либо государства региона.
Поэтому российско-таджикистанские отношения в сфере энергетического сотрудничества, помимо очевидной экономической составляющей, имеют гигантский, если хотите, миротворческий, дипломатический потенциал. Потому что просто строить гидроэлектростанции нельзя. Нужно строить их так, чтобы соблюдать водно-энергетический баланс во всем регионе, в том числе в интересах Таджикистана. Здесь у России есть уникальная возможность, с одной стороны, создать очень серьезную инвестиционную базу, а, с другой стороны, в Центральной Азии предотвратить водную войну.
Анастасия Колесова