"Зачем мне снова вспомнился Восток"
Новости о премьере оперы про Хан-Султан снова унесли в страну грёз и воспоминаний. Полез перечитывать, что сам написал о ней в своей книге "Ковыль и розы". Расстроился. Не получилось, как хотел. Затерялась любимая дочь хорезмшаха Мухаммеда среди других героев этой так богатой на незаурядные личности эпохи. У меня она мелькнула лишь как мать Берке, будущего правителя Золотой Орды. Да и то под сомнением. То что дочь хорезмшаха и мать Берке Султан-хатун одно и то же лицо многим представляется спорным.
В самом деле, что стало с Хан-Султан после смерти Джучи?
Доподлинно мы этого сказать не можем. Последняя весточка из страны забвения долетела незадолго до гибели самого Джелал ад-Дина, которому сестра прислала письмо из города Ходжента, где она жила с детьми. К письму был приложен перстень хорезмшаха с печатью.
Да ещё было глухое упоминание, что Хан-Султан после смерти Джучи стала женой красильщика. Всё из того же Ходжента.
Вот только под личиной красильщика весьма вероятно скрывался какой-то богатый купец, торговец тканями. Да к тому же состоявший на службе монголов. Сами завоеватели управлением покорённых земель не занимались, перепоручая его доверенным лицам из местных. таким как Махмуд Ялавач. Тот самый из "Чингизхана" Василия Яна. Кстати, он в описываемое время, как раз жил в Ходженте.
Да и само письмо явно не походило на письмо жены красильщика. В нём Джелал ад-Дину предлагался договор с монголами о разделе бывших владений хорезмшаха. Вряд ли это было сделано без ведома верховного хана.
Вот только кого?
Точное время написания письма неизвестно, а два года после смерти Чингизхана в его ставе распоряжался его младший сын Толуй. Подозрительно долго затягивавший с проведением курултая по передаче власти Угедею, назначенному в преемники самим отцом. Женой Толуя была Сорхахтани. Из племени киреитов. Двадцать лет спустя ей предстоит сыграть одну из решающих ролей в борьбе за власть в империи.
Не были ли события 1227-1228 годов первой попыткой?
Тогда вполне возможен союз между этими незаурядными женщинами. В пользу чего говорит щедрые пожалования, сделанные христианкой Сорхахтани мусульманскому шейху из Бухары, которого потом многие будут записывать в духовные отцы Берке?
Кстати, в тех самых событиях двадцать лет спустя, приведших на белый войлок верховной власти сына Сорхахтани Мунке решающую роль сыграл как раз Берке со своими мусульманскими отрядами, посланный Батыем на курултай.
Но пока нужно вернуться ко времени смерти Джучи.
По степному закону его вдова должна была стать женой какого-нибудь родственника. Обычно это был брат или сын.
Где пребывал Батый вплоть до начала Западного похода 1236 года мы не знаем. Однако в рассказе о судьбе хорезмского военачальника Тимур Малика есть упоминание, что в эту пору власть в Ходженте принадлежала Батыю.
Версий вокруг всего этого можно навыстраивать сколько угодно. И все правдоподобные.
Теперь вы понимаете почему у меня не получилось?
Кстати, Джучи был не первым мужем Хан-Султан. Ещё совсем юной девочкой отец выдал её за правителя Самарканда. Тот вскоре взбунтовался, уничтожил хорезмский гарнизон, а юную супругу отправил прислуживать старшим жёнам.
Однако забитая восточная женщина из неё получилась плохо. Хан-Султан с остатками хорезмского отряда заперлась в городской крепости и послала весть отцу. Вскоре и он сам подоспел с войском. Мухаммед был готов простить непутёвого зятя, который немедленно сдался на милость победителя, но оскорблённая супруга настояла на его казни.
После чего не выходила замуж до самого монгольского плена. В это время она была секретарём своего отца и даже заверяла за него многие бумаги. Отсюда и перстень с печатью, пригодившийся годы спустя.
Мне кажется и прототипом героини повести Явдата Ильясова "Чёрная вдова" тоже была Хан-Султан.
В самом деле, что стало с Хан-Султан после смерти Джучи?
Доподлинно мы этого сказать не можем. Последняя весточка из страны забвения долетела незадолго до гибели самого Джелал ад-Дина, которому сестра прислала письмо из города Ходжента, где она жила с детьми. К письму был приложен перстень хорезмшаха с печатью.
Да ещё было глухое упоминание, что Хан-Султан после смерти Джучи стала женой красильщика. Всё из того же Ходжента.
Вот только под личиной красильщика весьма вероятно скрывался какой-то богатый купец, торговец тканями. Да к тому же состоявший на службе монголов. Сами завоеватели управлением покорённых земель не занимались, перепоручая его доверенным лицам из местных. таким как Махмуд Ялавач. Тот самый из "Чингизхана" Василия Яна. Кстати, он в описываемое время, как раз жил в Ходженте.
Да и само письмо явно не походило на письмо жены красильщика. В нём Джелал ад-Дину предлагался договор с монголами о разделе бывших владений хорезмшаха. Вряд ли это было сделано без ведома верховного хана.
Вот только кого?
Точное время написания письма неизвестно, а два года после смерти Чингизхана в его ставе распоряжался его младший сын Толуй. Подозрительно долго затягивавший с проведением курултая по передаче власти Угедею, назначенному в преемники самим отцом. Женой Толуя была Сорхахтани. Из племени киреитов. Двадцать лет спустя ей предстоит сыграть одну из решающих ролей в борьбе за власть в империи.
Не были ли события 1227-1228 годов первой попыткой?
Тогда вполне возможен союз между этими незаурядными женщинами. В пользу чего говорит щедрые пожалования, сделанные христианкой Сорхахтани мусульманскому шейху из Бухары, которого потом многие будут записывать в духовные отцы Берке?
Кстати, в тех самых событиях двадцать лет спустя, приведших на белый войлок верховной власти сына Сорхахтани Мунке решающую роль сыграл как раз Берке со своими мусульманскими отрядами, посланный Батыем на курултай.
Но пока нужно вернуться ко времени смерти Джучи.
По степному закону его вдова должна была стать женой какого-нибудь родственника. Обычно это был брат или сын.
Где пребывал Батый вплоть до начала Западного похода 1236 года мы не знаем. Однако в рассказе о судьбе хорезмского военачальника Тимур Малика есть упоминание, что в эту пору власть в Ходженте принадлежала Батыю.
Версий вокруг всего этого можно навыстраивать сколько угодно. И все правдоподобные.
Теперь вы понимаете почему у меня не получилось?
Кстати, Джучи был не первым мужем Хан-Султан. Ещё совсем юной девочкой отец выдал её за правителя Самарканда. Тот вскоре взбунтовался, уничтожил хорезмский гарнизон, а юную супругу отправил прислуживать старшим жёнам.
Однако забитая восточная женщина из неё получилась плохо. Хан-Султан с остатками хорезмского отряда заперлась в городской крепости и послала весть отцу. Вскоре и он сам подоспел с войском. Мухаммед был готов простить непутёвого зятя, который немедленно сдался на милость победителя, но оскорблённая супруга настояла на его казни.
После чего не выходила замуж до самого монгольского плена. В это время она была секретарём своего отца и даже заверяла за него многие бумаги. Отсюда и перстень с печатью, пригодившийся годы спустя.
Мне кажется и прототипом героини повести Явдата Ильясова "Чёрная вдова" тоже была Хан-Султан.