Прелесть детектива
Любовь к историческому детективу у меня разная. Я пришёл к нему с двух сторон: как читатель и как автор. Как читатель - всё понятно. Читал - нравилось. С авторством всё так же поначалу. Нравилось - захотелось попробовать.
Но истинные возможности исторического детектива открылись мне только тогда, когда я столкнулся с реальными уголовными делами старых лет.
Захотел в подражание Валентину Лаврову написать именно документальный детектив, пошёл в архив, взял документы уездного суда XVIII века.
Протоколы. Допросы, показания, осмотры мест происшествий. Подробнейшее описание мельчайших деталей.
Вот последний день помещика Сидора Насакина.
Встал рано утром, попил чая. Еду сготовят только к середине дня. Вот так и жили.
Другой помещик того же села, тоже Насакин, рассказывает, что когда пришла весть о пропаже соседа, он тоже собирался обедать. Был он гораздо беднее и сам вышел в огород надёргать себе лука с грядки.
Так тогда жили.
Завтраком называли то, что мы обедом. Вспомните известную картину Серебряковой. Кусок этой жизни и сейчас сохранился в монастырях. Не завтракают.
Когда я пишу, что у роковой красавицы из повести "Окровавленный лоскут" были зелёные глаза, здесь нет ни капли авторского вымысла. Цвет глаз, волос, рост, особые приметы исправно указаны в протоколах.
Прямая речь, дословно записанные фразы.
Этого не найдёшь больше нигде.
В молодости любил мемуары. Теперь понимаю - там ты больше узнаёшь об их авторе, чем об описываемом времени и событиях.
А историков вообще интересуют больше общие планы.
Но истинные возможности исторического детектива открылись мне только тогда, когда я столкнулся с реальными уголовными делами старых лет.
Захотел в подражание Валентину Лаврову написать именно документальный детектив, пошёл в архив, взял документы уездного суда XVIII века.
Протоколы. Допросы, показания, осмотры мест происшествий. Подробнейшее описание мельчайших деталей.
Вот последний день помещика Сидора Насакина.
Встал рано утром, попил чая. Еду сготовят только к середине дня. Вот так и жили.
Другой помещик того же села, тоже Насакин, рассказывает, что когда пришла весть о пропаже соседа, он тоже собирался обедать. Был он гораздо беднее и сам вышел в огород надёргать себе лука с грядки.
Так тогда жили.
Завтраком называли то, что мы обедом. Вспомните известную картину Серебряковой. Кусок этой жизни и сейчас сохранился в монастырях. Не завтракают.
Когда я пишу, что у роковой красавицы из повести "Окровавленный лоскут" были зелёные глаза, здесь нет ни капли авторского вымысла. Цвет глаз, волос, рост, особые приметы исправно указаны в протоколах.
Прямая речь, дословно записанные фразы.
Этого не найдёшь больше нигде.
В молодости любил мемуары. Теперь понимаю - там ты больше узнаёшь об их авторе, чем об описываемом времени и событиях.
А историков вообще интересуют больше общие планы.