(no subject)
5 ноября 1919
"Сейчас Оцуп читал мне сонет о Горьком. Начинается "с улыбкой хитрой". Горький хитрый?! Он не хитрый, а простодушный до невменяемости. Он ничего в действительной жизни не понимает - младенчески. Если все вокруг него (те, кого он любит) расположены к какому-нб. человеку, и он инстинктивно, не думая, не рассуждая - любит этого человека. Если кто-нб. из его близких (m-me Шайкевич, Марья Федоровна, "купчиха" Ходасевич, Тихонов, Гржебин) вдруг невзлюбят кого-нб. - кончено! Для тех, кто принадлежит к своим, он делает все, подписывает всякую бумагу, становится в их руках пешкою. Гржебин из Горького может веревки вить. Но все чужие - враги. Я теперь (после полуторагодовой совместной работы) так ясно вижу этого человека, как втянули его в "Новую Жизнь", в большевизм, во что хотите - во Всемирную Литературу. Обмануть его легче легкого - наш Боба обманет его. В кругу своих он доверчив и покоен. Оттого что спекулянт Махлин живет рядом с Тихоновым, на одной лестнице, Горький высвободил этого человека из Чрезвычайки, спас от расстрела...
К.Чуковский "Дневник 1901-1929"
"Сейчас Оцуп читал мне сонет о Горьком. Начинается "с улыбкой хитрой". Горький хитрый?! Он не хитрый, а простодушный до невменяемости. Он ничего в действительной жизни не понимает - младенчески. Если все вокруг него (те, кого он любит) расположены к какому-нб. человеку, и он инстинктивно, не думая, не рассуждая - любит этого человека. Если кто-нб. из его близких (m-me Шайкевич, Марья Федоровна, "купчиха" Ходасевич, Тихонов, Гржебин) вдруг невзлюбят кого-нб. - кончено! Для тех, кто принадлежит к своим, он делает все, подписывает всякую бумагу, становится в их руках пешкою. Гржебин из Горького может веревки вить. Но все чужие - враги. Я теперь (после полуторагодовой совместной работы) так ясно вижу этого человека, как втянули его в "Новую Жизнь", в большевизм, во что хотите - во Всемирную Литературу. Обмануть его легче легкого - наш Боба обманет его. В кругу своих он доверчив и покоен. Оттого что спекулянт Махлин живет рядом с Тихоновым, на одной лестнице, Горький высвободил этого человека из Чрезвычайки, спас от расстрела...
К.Чуковский "Дневник 1901-1929"