Сорок лет назад у Голубого ручья
40 лет назад, с 15-го по 25-е августа далёкого 1981-го года в доме отдыха “Сукок”, что в 50 вёрстах к востоку от Ташкента, собралось более трёхсот эсперантистов на SEJT-23 (Sovetia Esperantista Junulara Tendaro = Всесоюзный лагерь молодых эсперантистов).
Кстати, с нумерацией и названием тут совершенная путаница, потому как самый первый сэйт получил девятый номер, ибо задумывался он, как молодёжная версия BET-а (Baltlanda Esperanto-Tandaro, до сих пор ежегодно проходящего попеременно в трёх странах Балтии с новой расшифровкой Baltiaj Esperanto-Tagoj; кстати, первые четыре BET-а назывались ĈET - Ĉebaltia (Studenta) Esperanto-Tendaro). Поскольку было бы ненормально провести в Литве (тогда была очередь Литвы) два BET-9, молодёжная тусовка была переименована в SEJT-9. Всего таких сэйтов было десять - от 9-го в литовском местечке Кальтиненай в 1967-м году, до 18-го под Тихвином в 1976-м, когда было решено для сокращения транспортных расходов участников проводить две тусовки - на западе (OkSEJT) и востоке (OrSEJT) Союза, а старую, ещё балтийскую, нумерацию почему-то оставили, и в 1977-ом году вместо OkSEJT-1 и OrSEJT-1 состоялись OkSEJT-19 и OrSEJT-19. Но вот узбекским организатором было, видать, низко называть себя восточным сэйтом и они как бы возродили прежний всесоюзный SEJT, хотя наши моваденфюреры такое переименование не признали и постфактум окрестили его 23-м орсэйтом. А точнее было бы назвать его пятым восточным сэйтом.
Как я уже упомянул, в Сукок (что в переводе значит - ну, слов из песни не выкинешь, дом отдыха получил своё название по одноимённой речке, точнее, ручью - Голубая вода, что породило в первые дни массу не всегда остроумных шуток известного рода) съехалось более трёхсот человек, а по официальной статистике 315, но были и те, кто на свой страх и риск прибыли дикарями и жили в своих палатках (кстати, я, узнав, что среди участников есть больные и престарелые, которым из-за нехватки места в здании выпало жить в палаточной части, своё койко-место в доме отдыха без колебания уступил и перебрался в палатки, кочуя из тюменской в томскую). А всего орги получили более полтысячи заявок, и пришлось им как-то выкручиваться; например, на два десятка заявок из Тюмени было выделено только девять мест, и нам в клубе пришлось, кстати, без скандала, делить места (самой хитромудрой оказалась моя ученица, тогда ещё 15-летняя Иринка Кирина (1965-2018), не имевшая ни единого шанса на тюменскую квоту, которая поехала в Узбекистан по квоте нижегородской - тамошний лидер, мсьё Маркитантов предусмотрительно послал заявку с учётом её неизбежного сокращения), а, к примеру, из той же Прибалтики были, кажись, приняты все, кстати, весьма немногочисленные, желающие.
Так, вступление завершено. Далее выкладываю фотки из тех, которые уже восемь лет опубликованы в моём вконтаковском альбоме “1981. Эсперанто”. Там отмечены люди, есть комменты, заходите и смотрите - https://vk.com/album5849838_178729327.
Хотя программа началась уже 14-го августа, “торжественное открытие лагеря с участием представителей шефских организаций, областного совета профессиональных союзов, обкома комсомола” (это я цитирую из программки) прошло 15-го, в субботу. Выходили по очереди шибко правильные спикеры и несли совершенно немыслимую лабуду о том, что вся орденоносная республика, как и весь советский народ с радостью, гордостью и энтузиазмом проводит в жизнь решения 26-го съезда КПСС, и что советские эсперантисты, сиськи-масиськи, тоже включились в… Короче, блин, тихий ужас, особливо, ежели с бодуна. (С большого бодуна, ибо претворять решения съезда мы в палатке, когда жара спала, решили распитием жуткой местной водки с дешёвым местным же винищем и дыней в качестве немудрящей закуси.)
Благодаря помощи А. И. Ионесова могу перечислить официальных лиц, стоящих за столом на открытии (слева направо):
Николай Мещеряков, референт Узбекского общества дружбы и культурной связи с зарубежными связями = УзОДКС (1952-2019)
Кутлукхан Шакиров: председатель эсперанто-комиссии УзОДКС (сейчас живёт в Турции)
Сервер Оразов: ответственный секретарь Комитета молодёжных организаций Узбекской ССР
Шоахмад Муталов, председатель Оргкомитета слёта
Добавлю лишь, что с магнитофоном сидит Стасис “Staseo” Гайдамавичус (1947-2008), редактор самиздатского листка “Kurte” и ответственный за магнитофонную службу (то есть, у него можно было за умеренную плату заказать эсперантские учебные или музыкальные записи на лентах и кассетах), которого после открытия трезвым увидеть было очень непросто, и лишь с немалым трудом мне удалось с ним перетереть тему самиздата - тогда у нас почти всё печаталось в благословенной Литве. Рядом с ним его ассистентка и (тогда ещё будущая?) супруга Марите, а за ним Евгений Перевертайло и его сын Лёвка.
Кроме официальных лиц на открытии выступали представители многочисленных эсперантских организаций. Вот Толик Ионесов из Самарканда, с которым мы познакомились за четыре года до того на самом первом Орсэйте на Тургояке и дружим до сих пор.
Ясен пень, окромя приёма пищи и ночных безобразий была и официальная программа с курсами, заседаниями, совещаловками, лекциями, концертами и т. п. На снимке что выше, думаю, что-то типа собрания активистов - я сижу во втором ряду сверху (справа) рядом с сургутянином В. Оплетаевым и даже что-то пишу. А рядом со мной кто-то заснул.
Явление вождя народу - сам приснопамятный Анатолий Васильевич Берёза, ответственный секретарь Ассоциации советских эсперантистов (АСЭ) и сотрудник клиники глазных болезней, изволил пожаловать в Сукок, хоть и не царское это дело… На этом фото спиной к Берёзычу стоит легендарный и бесстрашный москвич Борис Владимирович Токарев (1927-1994), который через полгода предложит знаменитый «отвод» этому (без)ответственному секретарю на выборах правления АСЭ, а со второй скамейки на Токарева взирает Галина моя Романовна.
Кстати, прилетел я в страну дынь, арбузов, плова и Жосарата не токмо водку пьянствовать и безобразия нарушать. Мне надобно было встретиться по возможности со всеми т. н. “активистами движения” и донести до них суть решений, принятых на июльской конференции в Щербинке, где меня, 23-летнего оболтуса, выбрали вице-президентом (точнее, секретарём) новосозданной всесоюзной организации LKS, призванной в какой-то мере заменить два года назад самораспустившийся СЭЙМ, скромности ради и конспирации для получавшей при рождении скромное название “рабочая группа по обмену опытом клубной работы” (LKS - Laborgrupo por Kluba Spertinterŝango). Кажись, “миссия” моя принесла некоторый успех, пара десятков клубов и немало активистов вступило в нашу группу LKS, хотя и понимали, что в тогдашних реалиях оппозиционная деятельность, мягко говоря, не приветствовалась, но бездействие АСЭ уже всех достало. Однако добавлю, что, особенно в старпёровской среде, было немало и беликовых, благоразумно побаивающихся, как бы чего не вышло, а кое-кто из них, вернувшись из летних тендариев домой, стали в самолучших советских традициях строчить доносы… Впрочем, LKS тема особливая, к ней я ворочусь, ежели когда в своих воспоминаниях доберусь и до тех событий. А сейчас продолжу.
Как обычно, работал семинар переводчиков, который вёл тогда ещё уфимец Б. Г. “дядя Боря” Колкер, уже давно проживающий в солнечной Пиндосии. Я сижу в первом ряду, второй справа, а наверху стоит kaweczka и держит двумя руками свой дорожный бювар. Щас вот думаю, что почти никто из нескольких десятков семинаристов в будущем на переводческой ниве ничем особенно заметным себя не проявил. Окромя меня, конечно (сам себя не похвалишь, весь день ходишь как оплёванный), но тут семинары не при чём.
В ВК отмечено ещё несколько семинаристов, см. https://vk.com/photo5849838_310425793.
Тогдашняя программа резко отличалась от нынешних, и не только идеологически, что в совковой Азии было, увы, неизбежно, но и (не)насыщенностью. Например, на последних литовских ВЕТах, с участием, как и в Сукоке, нескольких сотен человек (в Поневеже правда было уже 450), одновременно проводилось несколько мероприятий, до четырёх-пяти, а в солнечном дынном крае всё было безальтернативно, так что на курсы, лекции и семинары собиралось много участников (а ещё больше просто отдыхали).
Выше ещё одна фота с переводчиками. Напротив Колкера сидит А. З. Шляфер (борода), давно уже срывший в Пиндосию вслед за старшим товарищем, тогда ещё просто тюменский студент Саша Загваздин (кепка), и Галина моя Романовна, а за Колкером - Владимир Оплетаев и я. В верхнем правом углу - Виктор Клочков (в очках). (Фото Татьяны “Кисы-Киселёвой” Чухлеб)
Похоже, среди составителей программы затесался маньяк, вставивший в неё два семинара «ХХУI съезд КПСС и задачи клубов Эсперанто» и «Узбекистан в 11 пятилетке», «Субботник в Фонд мира», а также «посещение предприятия - коллективного члена УзОДКС (совхоз, завод)». Короче, совок совковый. Более того, совок совковый узбекский. Не удивительно, что уже через год мы со всей этой мутотой окончательно и бесповоротно распрощались и далее занимались только тем, что нам представлялось интересным, полезным и приятным, но не будем забегать вперёд и продолжим тему подборкой менее серьёзных фот с более или менее известными героями того времени.
Евгений Сергеевич Перевертайло (1938-2012), известный среди эсперантистов как ESP, в армянском малиннике. Он был преподавателем эсперанто в моей группе на самом первом восточном сэйте на берегу Тургояка в 77-м году. Прекрасный человек и гостеприимный хозяин. До сих пор вспоминаем его плов с крольчатиной (Eŭgeno жил на первом этаже и во дворе устроил клетку с кроликами, одного из которых зарезал по случаю нашего приезда, было это в середине 90-х).
Слева направо: Толик Ионесов, председатель узбекской эсперанто-комиссии Кутлукхан Шакиров (Ташкент), московский журналист Митя Перевалов (1951-2003) и две подружки-активистки из Красноярска: Лена Зазнобина (1958-2003) с Олей Семёновой (1955-2005).
Интересная книга попалась нам с Олей Семёновой. А вот Тусю Шорохову (брата Колю) стихи Нгуен Чая на эсперанто, похоже, ни капельки не интересуют. Да и книга эта для неё вряд ли новая, Митя Перевалов тогда их сотнями из Вьетнама получал и пытался если не продать, то хотя бы раздать.
Продолжаю таки знакомить широкие узкие народнае массы с вьетнамской поэзией, пришла очередь моих землячек Нади Шевелёвой (Пановой) и Гали Герасимовой. Книгу эту я, ясен пень, давным давно выбросил на помойку, как и весь вьетнамско-болгарский книжный мусор (а ведь за деньги покупал, лучше бы в лавке пузырь “Жосарата” взял).
Сижу между двух великих знатоков языка эсперанто - Мити Перевалова и Владимира Оплетаева.
Сразу за Сукоком начинаются отроги Тянь-Шаня, куда многие ходили фотографироваться. Прошу пардону за ужасное качество снимка, но не могу удержаться от его публикации, ведь какие люди! Я, Андрей Печёнкин, Александр Шляфер, Алексей Бирюлин, Владимир Оплетаев.
Владимир Оплетаев (Сургут).
Ивета Дайне из Риги - ещё один мой брат по Брызгаловской линии, брат Боря.
Это эсперантисты, видать, походив на уже упомянутые семинары, решили программу мира КПСС в жизнь вытянуть.
Ещё одно высокоинтеллектуальное развлечение родом из пионерских лагерей - праздник Нептуна, так сказать, апофеоз советского эсперантизма. На таковом дне в Сукоке мы с Митей Переваловым в образе бабоёжек должны были безобразия нарушать. И для этого действа получили от оргов с барского стола в качестве реквизита вполне пристойное вино, которое цинично распили на глазах у публики, опосля чего устроили распевание соответствующих частушек на актуальные, не боюсь этого слова, интерлингвистические темы.
Комментарий А. П. Бирюлина в ВК к фото с гитарой
«Моя самодельная гитара… Исключительный звук. 1-2 струны в унисон. 3-4 -в октаву. Остальные - традиционно. Была выброшена во время субботника в клубе по адр. Томск, ул Вершинина -37. И все плёнки фотоархива. Спасибо Басову :(. Наступала эпоха всёразрушительной маласаевщины» https://vk.com/photo5849838_310425820.
Спасибо оргам за вино и Тусе Ш. за халат!
А вот и сам А. П. Бирюлин в центре композиции как Змей Мовадыч, по рядом с ним Змей Малсаныч (А. З. Шляфер) и Змей Биэрыч (Саша Шаров). Кстати, с Алексеем Петровичем, неделю назад отметившим свой 65-й день рождения, мы познакомились как раз в Ташкенте ещё до отъезда в Сукок. Познакомились, кстати, на почве общих интересов, причём отнюдь не к языку эсперанто, а к бухлу, литературе и музыке.
Кульминация пионерлагерного нептунского действа - швыряние в воду тех, кого удалось поймать. При этом кидающие и кидаемые издают нечеловечески громкие вопли, пугая аборигенов, ещё не отошедщих от лицезрения бабаёжек, Горыныча и прочей нечисти. (Фото Вячеслава Гусева)
Безумные злыдни бросают Галину Романовну, как грицца, в надлежащую волну.
А ведь и с Галиной Романовной мы тоже познакомились в Сукоке. Хотя могли видеть друг друга на тусовках в Тюмени и Свердловске, но познакомил нас добрая душа Андрей Печёнкин именно в Сукоке. Ведь, пожалуй, главное событие нашей жизни, ан мы, по причине слабой памяти не в состоянии вспомнить точную дату и решили отмечать сей день 19-го августа, аккурат на Преображение Господне, сиречь, Яблочный спас, единственный день Успенского Поста, когда можно полакомиться рыбкой и запить её вином. Правда, день этот не только радостный, как раз 19-го августа 2014-го года преставилась моя матушка, Зинаида Васильевна Корженкова, так что за праздничным столом будет у нас свершён чин литии, а на столе рядом с яблоками, рыбой и вином, найдётся место постным блинкам.
Это первая запись в моём новом аккаунте, заведённом специально для публикации фотовоспоминаний о моём участии в эсперантских делах, особенно в советский период. А старый аккаунт, где мне нужно поддерживать соцрейтинг, пока ещё совсем не нужный тут, остаётся для освещения более-менее свежих событий.
Участников упоминаемых мероприятий прошу, по возможности, поделиться своими воспоминаниями, уточнениями, дополнениями и прочими комментариями в жэжке. Для этого достаточно регистрации в ВК или ФБ. Буду рад всем отзывам и, особенно, фотографиям. Интересно познакомиться и с мнением тех, кто родился позже описываемых событий.
Напоминаю, что все выше опубликованные фотографии находятся в ВК, в моём альбоме “1981. Эсперанто” по адресу https://vk.com/album5849838_178729327. Там можно отмечать людей и писать комменты к каждому отдельному снимку.