Людмила Улицкая. Даниэль Штайн, переводчик.
В книге (да и в главном герое) очень много трагедии, настоящей человеческой трагедии. Много человеческого горя. И радости. Человеческой боли и настоящего человеческого тепла. Много судеб, много характеров. Много всего человеческого. Мало Бога. И, поэтому, мало любви.
Мне мало.
О Боге все говорят. О Нем говорят персонажи, о Нем говорит автор. Меньше - сам Даниэль. Гораздо больше говорят опять же о человеческих проблемах, о еврейском вопросе... и о политике. Я увидел в книге больше политики и евреев, чем Бога и любви.
Главный герой, действительно, больше социальный работник, чем священник. Католическая Церковь славится своей дисциплиной. Поэтому маловероятно, что Даниэль остался бы в ней священником. Ссылка на долгую дружбу с Каролем Войтылой весьма искусственна и неубедительна.
Да и вообще Даниель, скорее всего, не стал бы священником в Католической Церкви. Вряд ли его взгляды переменились за время служения на прямо противоположные. Потому что отрицание Троицы, отрицание Символа веры, отрицание Христа, как Бога, - это взгляды, прямо противоположные христианству. Главный герой - не христианин. Его озабоченность тем, во что же верил Учитель, может означать только одно - Иисус для него не Бог, в Нем не "обитает вся полнота Божества телесно" (Кол. 2:9). Чаще всего Даниэль называет Христа "Учителем", "Равви", "Спасителем". Но если Христос - Единородный Сын Божий по Своему существу, а не по усыновлению, то вопроса о Его вере быть не может. Бог, пришедший на землю спасти человека, верит в ЧЕЛОВЕКА.
В этом же контексте интересны размышления Даниэля (или автора) о том, что Дева Мария зачала так же, как и все люди, и при этом Младенец принял Духа Святого так же, как и все остальные младенцы по еврейским представлениям принимают Духа. Это опять же свидетельствует о неприятии Христа, как Сына Божия по природе, по существу. Все-таки живы и процветают древнейшие несторианские ереси.
Обличая греков в излишнем философствовании, герой или автор сам занимается "философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу" (Кол. 2:8). Только материалом становится не глубоко христианское наследие отцов, а еврейские предания, мидраши. Вообще, заявив о том, что греки превратили Бога в "треугольник", автор устами героя обнаруживает либо свою неэрудированность, либо вполне осознанное намерение склонить к подобному образу мыслей не очень эрудированного читателя. После прочтения книги у меня сложилось впечатление об авторе, как о вполне осведомленном в данных вопросах человеке. Поэтому, неприятно.
Неприятно, что великие отцы-капподокийцы, чья главная мысль - непостижимость Творца, оказывается, "препарировали" Бога. И, вообще, оказались глупее и циничнее еврейских раввинов.
Неприятно, что Символ веры (Credo), восходящий корнями к апостолам и апостольским мужам, объявляется наследством мрачного периода "исторической Церкви". Неприятно, что "историческая" Церковь, судя по данной книге, две тысячи лет только и занималась, что гонениями на евреев. А Церковь "настоящая" - это Церковь Иакова, прекратившая свое существование на заре христианства.
Вообще, в книге много всего непоследовательного. Иудеохристиане оказываются "правильными" христианами, а все остальные - "отсечены мечом апостола Павла". Более того, иудеохристиане молились вместе с иудеями аж до пятого (!) века. Но в четвертом веке злосчастные греки все же победили, и "правильное" христианство перестало существовать. То, что вся книга Деяний состоит из описаний гонений на апостолов, и, прежде всего, гонений от иудеев, автор предпочитает не замечать. Аресты апостолов, убийство Стефана, рассеяние христиан (Деян. 8:4), фарисейская ревность Савла, снисхождение Святого Духа на язычников, убийство Иакова, брата Иоаннова, и прочее - все это незначительные вещи по сравнению с задачами автора книги. Ведь нужно "закрыть еврейский вопрос". А для этого легче писать об иудейской Церкви апостола Иакова, находящейся в гармонии с иудаизмом, чем о полной несовместимости этих религий.
Поэтому и отказывается брат Даниэль от католицизма (именно, отказвается). Причем, делает это опять таки весьма непоследовательно. Убирает Credo, хотя происхождение символов веры от апостолов сейчас ни у кого почти не вызывает сомнения. Известно, что в третьем веке в Антиохийской церкви уже пелся на литургии Символ веры, а в литургии ап. Иакова до сих пор используется Символ, наиболее близкий к апостольскому. "Верую" убирается якобы потому, что "Троицу придумали греки". Но при этом в мессе о. Даниэля остается Трисвятое - песнь, прославляющая Св. Троицу. А происхождение этой песни, как раз таки хорошо известно: явление ангельской песни византийскому отроку в 446 году.
Но все эти вопросы не очень беспокоят ни Даниэля, ни автора. Потому что, "религий много - Бог один" и тому подобное. Индифирентность к религии, безразличие к Богу - это мораль общества. Общество хочет, чтобы Бог был "в душе". И чем глубже Он там запрятан, тем даже лучше. И Даниэль это прямо и утверждает. Все религии одинаковы, просто нужно жить "по заповедям". А Христос... ну да, "Иисус помогает" жить по заповедям. Еще воскрешает. Но Он не Бог.
А результат этой морали - Бог не ощущается в книге ни в одной из религий. Но больше всех досталось традиционно Православию. Иерей Православной Церкви - прямой антипод главного героя. Он полубезумен, у него полубезумная жена, изменившая монашеским обетам, сын у него - даун, сам он активно сотрудничает с КГБ, стучит на главного героя католическому начальству... Хороший православный в книге - это тот, кто претерпел гонения, или экуменист (то есть тоже - "все религии хороши"). А лучше - претерпевший гонения экуменист.
Мне неприятно. Приятно читать, но неприятно... Произведение очень тонкое, сложное, судьбы героев прописаны мастерски, вопросы ставятся вечные, автор, к сожалению, понимает, о чем пишет. А ответы на вопросы подразумеваются плоские. Эта книга лучше "Кода Да Винчи". Умнее. Поэтому ее прочтет меньше народа. Это хорошо.
Мне мало.
О Боге все говорят. О Нем говорят персонажи, о Нем говорит автор. Меньше - сам Даниэль. Гораздо больше говорят опять же о человеческих проблемах, о еврейском вопросе... и о политике. Я увидел в книге больше политики и евреев, чем Бога и любви.
Главный герой, действительно, больше социальный работник, чем священник. Католическая Церковь славится своей дисциплиной. Поэтому маловероятно, что Даниэль остался бы в ней священником. Ссылка на долгую дружбу с Каролем Войтылой весьма искусственна и неубедительна.
Да и вообще Даниель, скорее всего, не стал бы священником в Католической Церкви. Вряд ли его взгляды переменились за время служения на прямо противоположные. Потому что отрицание Троицы, отрицание Символа веры, отрицание Христа, как Бога, - это взгляды, прямо противоположные христианству. Главный герой - не христианин. Его озабоченность тем, во что же верил Учитель, может означать только одно - Иисус для него не Бог, в Нем не "обитает вся полнота Божества телесно" (Кол. 2:9). Чаще всего Даниэль называет Христа "Учителем", "Равви", "Спасителем". Но если Христос - Единородный Сын Божий по Своему существу, а не по усыновлению, то вопроса о Его вере быть не может. Бог, пришедший на землю спасти человека, верит в ЧЕЛОВЕКА.
В этом же контексте интересны размышления Даниэля (или автора) о том, что Дева Мария зачала так же, как и все люди, и при этом Младенец принял Духа Святого так же, как и все остальные младенцы по еврейским представлениям принимают Духа. Это опять же свидетельствует о неприятии Христа, как Сына Божия по природе, по существу. Все-таки живы и процветают древнейшие несторианские ереси.
Обличая греков в излишнем философствовании, герой или автор сам занимается "философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу" (Кол. 2:8). Только материалом становится не глубоко христианское наследие отцов, а еврейские предания, мидраши. Вообще, заявив о том, что греки превратили Бога в "треугольник", автор устами героя обнаруживает либо свою неэрудированность, либо вполне осознанное намерение склонить к подобному образу мыслей не очень эрудированного читателя. После прочтения книги у меня сложилось впечатление об авторе, как о вполне осведомленном в данных вопросах человеке. Поэтому, неприятно.
Неприятно, что великие отцы-капподокийцы, чья главная мысль - непостижимость Творца, оказывается, "препарировали" Бога. И, вообще, оказались глупее и циничнее еврейских раввинов.
Неприятно, что Символ веры (Credo), восходящий корнями к апостолам и апостольским мужам, объявляется наследством мрачного периода "исторической Церкви". Неприятно, что "историческая" Церковь, судя по данной книге, две тысячи лет только и занималась, что гонениями на евреев. А Церковь "настоящая" - это Церковь Иакова, прекратившая свое существование на заре христианства.
Вообще, в книге много всего непоследовательного. Иудеохристиане оказываются "правильными" христианами, а все остальные - "отсечены мечом апостола Павла". Более того, иудеохристиане молились вместе с иудеями аж до пятого (!) века. Но в четвертом веке злосчастные греки все же победили, и "правильное" христианство перестало существовать. То, что вся книга Деяний состоит из описаний гонений на апостолов, и, прежде всего, гонений от иудеев, автор предпочитает не замечать. Аресты апостолов, убийство Стефана, рассеяние христиан (Деян. 8:4), фарисейская ревность Савла, снисхождение Святого Духа на язычников, убийство Иакова, брата Иоаннова, и прочее - все это незначительные вещи по сравнению с задачами автора книги. Ведь нужно "закрыть еврейский вопрос". А для этого легче писать об иудейской Церкви апостола Иакова, находящейся в гармонии с иудаизмом, чем о полной несовместимости этих религий.
Поэтому и отказывается брат Даниэль от католицизма (именно, отказвается). Причем, делает это опять таки весьма непоследовательно. Убирает Credo, хотя происхождение символов веры от апостолов сейчас ни у кого почти не вызывает сомнения. Известно, что в третьем веке в Антиохийской церкви уже пелся на литургии Символ веры, а в литургии ап. Иакова до сих пор используется Символ, наиболее близкий к апостольскому. "Верую" убирается якобы потому, что "Троицу придумали греки". Но при этом в мессе о. Даниэля остается Трисвятое - песнь, прославляющая Св. Троицу. А происхождение этой песни, как раз таки хорошо известно: явление ангельской песни византийскому отроку в 446 году.
Но все эти вопросы не очень беспокоят ни Даниэля, ни автора. Потому что, "религий много - Бог один" и тому подобное. Индифирентность к религии, безразличие к Богу - это мораль общества. Общество хочет, чтобы Бог был "в душе". И чем глубже Он там запрятан, тем даже лучше. И Даниэль это прямо и утверждает. Все религии одинаковы, просто нужно жить "по заповедям". А Христос... ну да, "Иисус помогает" жить по заповедям. Еще воскрешает. Но Он не Бог.
А результат этой морали - Бог не ощущается в книге ни в одной из религий. Но больше всех досталось традиционно Православию. Иерей Православной Церкви - прямой антипод главного героя. Он полубезумен, у него полубезумная жена, изменившая монашеским обетам, сын у него - даун, сам он активно сотрудничает с КГБ, стучит на главного героя католическому начальству... Хороший православный в книге - это тот, кто претерпел гонения, или экуменист (то есть тоже - "все религии хороши"). А лучше - претерпевший гонения экуменист.
Мне неприятно. Приятно читать, но неприятно... Произведение очень тонкое, сложное, судьбы героев прописаны мастерски, вопросы ставятся вечные, автор, к сожалению, понимает, о чем пишет. А ответы на вопросы подразумеваются плоские. Эта книга лучше "Кода Да Винчи". Умнее. Поэтому ее прочтет меньше народа. Это хорошо.