Ребенок расстегнут!
Голова гудела, и больше всего хотелось закрыть глаза. За спиной остались почти двенадцать сотен верст, и любая мысль о машине вызывала отторжение практически на физиологическом уровне. К сожалению, в холодильнике не обнаружилось ничего, кроме холода, так что о тяжелой голове пришлось на время забыть, и направиться в супермаркет. По дороге я порывался шутить, предлагал прокатиться в Испанию. А когда мимо нас прошли девушки, болтающие на незнакомом мне славянском наречии, моему возмущению не было конца! Сами подумайте, стоило ли переться в такую даль, чтобы опять не понимать о чем говорят прохожие?! Знал бы я тогда, что через минуту я снова услышу славянский язык, но будет это уже не щебет проходящих девушек, а надрывный, раздирающий душу крик.
Крик возник при входе в магазин. "Ребенок!", - кричала молодая женщина. "Ребенок!!", - вопила он изо всех сил. "Ребенок расстегнут!!!", - крик рвал на части.
Женщина стояла, держась за детскую коляску, раскачивалась из стороны в сторону и кричала, закрыв глаза. В коляске лежал грудной ребенок и плакал, глядя на мать. Один из парней, работающих в супермаркете, держал коляску, чтобы та не опрокинулась, рядом стояло еще несколько человек.
"Ребенок!", - крик не прекращается ни на секунду. "Ребенок! Ребенок! Ребенок! Ребенок! Ребенок!!!", - я подхожу, не понимая еще до конца, что же происходит. "Она вдруг начала кричать и раскачиваться", - сквозь сжатые зубы и истошный крик объясняет мне парень, держащий коляску. "Может позвать скорую?" - "Уже".
"Ребенок!", - кричит женщина. До меня доходит, что мы с женой единственные, кто понимает, что именно она кричит. Я перевожу для стоящих рядом людей. "Успокойтесь", - говорю я по-русски: "Ваш ребенок в безопасности. Пожалуйста, успокойтесь!" - она не слышит. Очень хочется взять ее за плечи и остановить это раскачивание. Мне подсознательно кажется, что если ее остановить, то и крик стихнет тоже. Сознание сопротивляется - я совсем не знаю, какой будет реакция на моё прикосновение. Наконец приезжает скорая. Ребенка берут на руки, женщину отрывают от коляски и уводят. Еще через минуту появляется полиция.
В тот вечер в моих ушах еще долго продолжал пульсировать крик, а в голове крутились вопросы: "Почему я не решился ее остановить? Может тогда бы она меня услышала?"
Крик возник при входе в магазин. "Ребенок!", - кричала молодая женщина. "Ребенок!!", - вопила он изо всех сил. "Ребенок расстегнут!!!", - крик рвал на части.
Женщина стояла, держась за детскую коляску, раскачивалась из стороны в сторону и кричала, закрыв глаза. В коляске лежал грудной ребенок и плакал, глядя на мать. Один из парней, работающих в супермаркете, держал коляску, чтобы та не опрокинулась, рядом стояло еще несколько человек.
"Ребенок!", - крик не прекращается ни на секунду. "Ребенок! Ребенок! Ребенок! Ребенок! Ребенок!!!", - я подхожу, не понимая еще до конца, что же происходит. "Она вдруг начала кричать и раскачиваться", - сквозь сжатые зубы и истошный крик объясняет мне парень, держащий коляску. "Может позвать скорую?" - "Уже".
"Ребенок!", - кричит женщина. До меня доходит, что мы с женой единственные, кто понимает, что именно она кричит. Я перевожу для стоящих рядом людей. "Успокойтесь", - говорю я по-русски: "Ваш ребенок в безопасности. Пожалуйста, успокойтесь!" - она не слышит. Очень хочется взять ее за плечи и остановить это раскачивание. Мне подсознательно кажется, что если ее остановить, то и крик стихнет тоже. Сознание сопротивляется - я совсем не знаю, какой будет реакция на моё прикосновение. Наконец приезжает скорая. Ребенка берут на руки, женщину отрывают от коляски и уводят. Еще через минуту появляется полиция.
В тот вечер в моих ушах еще долго продолжал пульсировать крик, а в голове крутились вопросы: "Почему я не решился ее остановить? Может тогда бы она меня услышала?"