Вместо прямой линии Путин лучше бы занялся лично таким ключевым вопросом как заморозка добычи нефти
Считаю, что в таких вопросах, где невозможно, договориться на уровне представителей дипломатических ведомств или направленных посланников на переговоры. В переговорный процесс должны включаться главы государств.. Иными словами Владимиру Путину необходимо было, инициировать процесс переговоров на уровне глав государств в Дохе.
Здесь же такие ключевые игроки по странам ОПЕК - Саудовская Аравия и Иран, наверняка противятся из - за отсутствия каких либо гарантий. При которых, в случае заморозки на определенный объем добычи на момент январского соглашения, есть риски для этих стран. Оно и понятно. Ведь у них помимо нефти и газа, других ресурсов -то и нет, чтобы отбить денежные потери. В отличие от России, которая богата огромными природными ресурсами.
Здесь у России, есть прекрасные возможности предложить сотруднечество Саудовской Аравии, Ирану и другим странам поучаствовать в инвестиционных проектах в России, где они могли бы извлечь прибыль. Заключить торговые соглашения по другим отраслям, которые, наверняка нуждаются подпиткой увеличением товарооборота между Россией и странами ОПЕК в их же интересах. По которым не завлечь инвестиции из Западной Европы и из США. Не всё время же нам с Китаем торговать.
И вот здесь без гарантий лично Президента России Путина, не обойтись. Это ключевая ошибка на мой взгляд руководства России, как и при последних дней правления Виктора Януковича на Украине. Когда, заключались соглашение об урегулировании кризиса на Украине, на уровне глав МИД Евросоюза и представителя России Лукина. Он лишь смог отказаться от подписи и всего-то. Тогда, как остальные подписали. Надо было целиком всем главам этих стран, в том числе и Путину приехать в Киев, и вести переговоры. Пока все интересанты не согласятся. А оппозицию туда вообще не пускать. Тогда бы и соглашение имело гарантию выполнения, и повод толпу разогнать был бы. По минским соглашениям по Донбассу вели переговоры на уровне глав государств. Итог мы видим, хоть и огрехами.