"к бабушке на дачу!"
Так ответил наш прекрасный друг северный ветер, когда их с чемоданом в очередной ковырнадцатый раз спросили, куда они едут. Чемодан отмалчивался и побулькивал, а другу надоело придумывать байки и ответил он правду.
Как собирательный образ бабушки и дачи мы выступили отменно.
Сверкая трусами, лазали через забор в чужой сад, нарвали персиков, съели по одному - так понравилось, что в полночь взяли мешок и полезли за ещём. И завтра ещё пойдём, если сегодня всё съедим (а если не съедим - всё равно полезем, я варенье сварю).
Придумали новый коммерчески успешный проект - катание на лодочках по заливу, всё как сейчас, даже мальчики под музыку - только не под попсу, а под "Атараксию", и не раздеваются, а одеваются, в кожаные шортики размером чуть меньше нужного, в одежду из "Игры престолов", и лица у них при этом зверские - потому что "Атараксия" же, - и все зрители наши, и все дельфины приплывут посмотреть на такую красоту, и можно даже кораблик не брать - просто на пирсе выступить с номером.
Странными путями вспомнили о том, что осьминоги выгоняют пенис искать приключений на свою голову, - и как-то сразу поняли, что Гоголь придумал "Нос" после поездки в Венецию и близком знакомстве с осьминогами, и именно об этом была бы повесть, если бы изначальному тексту не помешала, с одной стороны, цензура, а с другой - холода Петербурга. Впрочем, нос всегда был эвфемизмом; и как-то совершенно иначе звучит фраза, с которой он вернулся к своему хозяину - "не ковыряй меня"...
Хохотали несколько часов подряд, расползлись в ночи обессиленные и вштыренные, километр до дома показался мне вечностью (если длину можно мерить временем). Мир никогда не будет прежним, потому что он никогда и не был прежним.
На очереди - морские купания, а также инжир. Ночью обдирать его оказалось как-то не очень продуктивно (ну то есть мнео было норм, я стояла внизу с распахнутой сумкой и ловила добычу, которую мне скидывали прямо с забора - со словами, ибо бабушкина дача - лучшее место для слов, это вам все скажут, кто у нас был).
Как собирательный образ бабушки и дачи мы выступили отменно.
Сверкая трусами, лазали через забор в чужой сад, нарвали персиков, съели по одному - так понравилось, что в полночь взяли мешок и полезли за ещём. И завтра ещё пойдём, если сегодня всё съедим (а если не съедим - всё равно полезем, я варенье сварю).
Придумали новый коммерчески успешный проект - катание на лодочках по заливу, всё как сейчас, даже мальчики под музыку - только не под попсу, а под "Атараксию", и не раздеваются, а одеваются, в кожаные шортики размером чуть меньше нужного, в одежду из "Игры престолов", и лица у них при этом зверские - потому что "Атараксия" же, - и все зрители наши, и все дельфины приплывут посмотреть на такую красоту, и можно даже кораблик не брать - просто на пирсе выступить с номером.
Странными путями вспомнили о том, что осьминоги выгоняют пенис искать приключений на свою голову, - и как-то сразу поняли, что Гоголь придумал "Нос" после поездки в Венецию и близком знакомстве с осьминогами, и именно об этом была бы повесть, если бы изначальному тексту не помешала, с одной стороны, цензура, а с другой - холода Петербурга. Впрочем, нос всегда был эвфемизмом; и как-то совершенно иначе звучит фраза, с которой он вернулся к своему хозяину - "не ковыряй меня"...
Хохотали несколько часов подряд, расползлись в ночи обессиленные и вштыренные, километр до дома показался мне вечностью (если длину можно мерить временем). Мир никогда не будет прежним, потому что он никогда и не был прежним.
На очереди - морские купания, а также инжир. Ночью обдирать его оказалось как-то не очень продуктивно (ну то есть мнео было норм, я стояла внизу с распахнутой сумкой и ловила добычу, которую мне скидывали прямо с забора - со словами, ибо бабушкина дача - лучшее место для слов, это вам все скажут, кто у нас был).