Зло не спит
Достигнув в жизни славы и признанья, могущества и высшей власти над людьми,
Он понимал, что наступает час прощанья и скоро предстоит ему уйти.
Казалось, все уже закончены дела: и с королём прошло последнее свиданье,
Любимая племянница в слезах ушла, и на столе - написанное Завещанье.
Теперь спокойно можно умирать, но гложат сердце думы и сомненья.
Кому бразды правленья передать? Судьба страны зависит от его решенья.
А время на мгновенье обернулось вспять, и память давние событья воскрешает...
Как трудно было Францию с колен поднять! Но это он усильем воли совершает…
Во Франции настали годы лихолетья. Восстала чернь, низвергнув королевский трон.
И ровно через полтора столетья они прервали его вечный сон.
Ворвавшись в склеп, толпа с ужасным воем труп извлекла и волочила по земле.
И после смерти не было покоя Арману Жану дю Плесси де Ришелье.
Случайные прохожие взирали на то, как бесновалась буйная толпа.
Мальчишки голову его, как мяч, пинали по улице, от радости вопя.
Аббат Башан поодаль молчаливо стоял и наблюдал за выходкой детей.
Когда «мяч» ног его коснулся, торопливо поднял и постарался скрыться поскорей.
На узких улочках Латинского квартала он затеряется, расправы избежав,
И сохранит останки кардинала, торжественно потом земле предав...
Галина Байкова
Трудно найти человека, который бы не читал «Трёх мушкетёров» Дюма. Пожалуй, это одна из самых любимых, самых «зачитанных» книг. Нельзя представить себе юность без неё, но и в зрелые годы снова к ней возвращаешься, уже, правда, по-другому, как к историческому источнику. Потому что события, описанные в книге и касающиеся, в частности, кардинала Ришелье, это не вымысел, мало того, историческая правда! На самом деле Дюма опирался на мемуары современников, прежде всего воспоминания принца Ларошфуко - оппозиционера, недруга Ришелье. Они не любили друг друга. Но всё-таки Ларошфуко остался в живых, несмотря на то, что Ришелье был беспощаден к тем, кто, по его мнению, был опасен для государства.
Ларошфуко писал много, подробно и искренне о том, что происходило на его глазах или, о чём он слышал из достоверных источников. Поэтому события, герои, их отношения, расстановка сил при дворе и даже история с подвесками - всё это чистая правда. Перу Дюма принадлежат эмоциональные оттенки, окраска, он художник, и художник талантливый. Красочный, эмоциональный фон ему совершенно необходим, иначе не было бы романа, и мы лишились бы этой радости - читать «Трёх мушкетёров». Дюма не погрешил против истины, когда писал о любви Ришелье или, скажем мягче, его симпатии к Анне Австрийской. Это было замечено многими при дворе. Но… наш герой давал епископскую клятву, в которой назвал своей невестой Церковь.
Арман Жан дю Плесси не стремился стать епископом. Этот сан был предназначен его старшему брату, но тот категорически отказался от него. Это угрожало финансовому положению семьи, так как были бы утрачены доходы от владения, полученного при Генрихе III в местечке Плюсси в трёхстах километрах от Парижа. Его родители были не особенно богаты. Мать стала умолять: «Арман, семье угрожает утрата этих денег». И он как человек долга не только в отношении государства, но и в отношении своих родных ушёл из военного училища и стал епископом. А ведь мечтал стать маршалом, и нет никаких сомнений в том, что он мог бы им стать! Ришелье не раз командовал французскими войсками во время Тридцатилетней войны. И командовал успешно.
Вообще у него были многочисленные таланты. Он оказался прирождённым придворным, мастером политической интриги, готовым как к компромиссам, так и к жестокости, когда это было необходимо. Он был всесторонне одарён, но меньше всего рвался к церковной стезе. Вернее, он даже не помышлял о ней, но долг перед семьёй вынудил его принять церковный сан, и свалившемуся на него нежданному выбору он следовал неукоснительно. Но всё это вовсе не значит, что ему не могла понравиться Анна Австрийская. Ей было 24 года, и она была первой красавицей в Европе. Почему он должен был оставаться к ней равнодушным?
Как раз в это время из Англии с дипломатической миссией посватать сестру короля Людовика XIII приезжает блистательный герцог Бэкингем, и он тоже сражён Анной Австрийской.
Итак, действие начинается. Великий Ришелье родился 9 сентября 1585 года. Его отец - не последняя фигура во Франции, но и не особенно важная - занимал пост главного прево Франции, это служба порядка. У матери - полученное, жалованное дворянство. В это время дворяне имели разные статусы. Отец - из потомственных, родовитых дворян Пуату, скажем прямо, местечко не самое престижное. Не так плохо, как Гасконь, но тоже Юго-Запад Франции. Наследственное владение небольшое, от Парижа достаточно далеко, это провинция. Отец возвысился при Генрихе III, последнем Валуа. Но вскоре начинаются распри, религиозные войны, и Генриха убивают при штурме взбунтовавшегося Парижа. Рядом с ним был отец нашего кардинала.
После смерти отца семья остаётся плохо обеспеченной. Тем не менее, Арман был принят в Наваррский колледж, самый престижный в стране, где учились короли - Генрих III и Генрих IV. Здесь говорили только по-латыни, изучали испанский и итальянский языки. Он во всём этом преуспел. И преуспел настолько, что, решив под давлением родных принять церковный сан, он, двадцатилетний юноша, замахнулся сразу на высокое церковное звание кардинала. Для этого нужно было официальное согласие римского папы. Но Арман был слишком молод, на это звание он мог претендовать лишь после 23-х лет. Однако юноша проявил упорство - отправился через Альпы в Рим и произнёс перед папой на латыни такую речь, что тот сказал: «Коль человек так возвышен своими талантами, надо сделать для него исключение». Арман был блестящим юношей, со многими дарованиями, и в Риме заметили и оценили это.
Арман принимает имя Ришелье и становится епископом города Люсона, епископом люсонским.
Не сразу и не вдруг складывается его карьера, хотя он рвался ко двору. Очевидно, впервые он обратил на себя внимание во время созыва Генеральных штатов в 1614 году. Какие лозунги он выдвинул? «Франция для французов» - это был верный девиз и по разным причинам затрагивал сердца многих патриотов. Второй призыв Ришелье был абсолютно беспроигрышным во все времена и идеальным для борющихся за власть: «война коррупции». Вот с этими лозунгами он и обратил на себя внимание.
Ещё более привлекательной была его личность. У него было всё то, что отличает человека выдающегося от ординарного - уверенность в себе, безукоризненный язык, темперамент, эмоциональность. Вот маленький отрывок из сочинения, который он написал, ещё не будучи заметным придворным. Текст называется «Наставления и правила, которыми я намерен руководствоваться, когда буду состоять при дворе». Это было время царствования Генриха IV. Что же пишет Ришелье? Это своего рода инструкция, интересная во все времена, ибо всякая власть стремится к абсолюту. А Ришелье служил монархии, формировал абсолютную власть во Франции и делал это умело. Он пишет: «Надлежит почаще повторять королю, что только обстоятельства вынуждают меня ограничиваться оказанием маловажных услуг и что для верноподданного нет ничего трудного или невозможного на службе у такого доброго государя и такого великого монарха». Заметьте, монарха при этом могут звать как угодно, ты только говори ему, что он велик. «Важнее всего - наблюдать, откуда именно дует ветер. И не мозолить глаза королю, когда он в дурном расположении духа. Особенно важно заручиться расположением таких служащих, которые в чём-либо могут пригодиться. Письма, которые опасно сохранить, следует немедленно сжечь». Вот таких жизненных правил придерживался Ришелье. Он сам их для себя открыл, сам убедился в их безотказном действии и стал применять в жизни.
В фильмах Ришелье упрощают, представляя примитивным злодеем, это далеко не так. Он идеолог, апологет нескольких основополагающих идей начала Нового времени. «Власть должна быть сильной», - это одна из них. А к народу он относился, как это не покажется странным, абсолютно искренне, а вовсе не цинично, как принято считать. В средневековом обществе искренне верили, что народ - это мул, которого надо нагружать, но до разумного предела. Тут важно не переусердствовать, но, с другой стороны, если мул находится в бездействии, у него решительно портится характер и поведение. В своём знаменитом политическом завещании Ришелье воспроизводит этот взгляд на народ. Лучше, чем французский средневековый поэт Бертран де Борн, никто не сказал об отношении господствующего класса к простому народу: крестьяне - это навозные жуки. «И мне любо видеть его грязным, забитым - это его доля». Примерно эту идею продолжает Ришелье: возвышен над всеми лишь государь, власть его должна быть реальной, истинной и сильной. Дворянство - очень важная часть общества, создающая культуру, формулирующая законы, хранящая традиции. У дворянства опасная, подчас очень трудная и ответственная роль. А народ создаёт материальные ценности, тем и служит отечеству. Навозный жук, одним словом! Соблюсти баланс между всеми этими частями сложнейшего организма - вот в чём видел Ришелье свою задачу.
А задача его была очень непростой: кто грешен, того на эшафот, рубил он головы известным дворянам за заговоры. Но самое поразительное, он запретил дуэли и вознамерился рубить головы дуэлянтам. Поначалу никто не воспринял этот запрет всерьёз. В 1619 году погиб старший брат Ришелье, тот самый, который отказался идти в священнослужители, но который очень помог Арману продвинуться при дворе. К нему, как, впрочем, ко всем в своей семье, Ришелье был очень привязан. Брат погиб на дуэли, кардинал этого не забыл. Несмотря на недовольство дворян запретом, ведь дуэли - это их привилегия, Ришелье добился первых казней. 22 июня 1627 года были казнены знаменитый дуэлянт граф Бутевиль и граф де Шапель.
Это произвело на дворянское общество сильнейшее впечатление. Возникают заговоры, воцаряется атмосфера ненависти и страха. Ришелье отвечал казнями заговорщиков, а заговоры возникали постоянно, и казни не прекращались. Но удивительно: враги в своих документах, мемуарах, письмах, пересказах современников, при всём при этом отдавали ему должное. Они оценили его политическую смелость и твёрдость.
Королеве Анне Австрийской, прелестной молодой красавице, жене Людовика XIII, которую кардинал, вероятно, любил, он вредил и сильно досаждал. Досаждал, потому что ревновал её к Бэкингему. Но дело не только в этом. Она, испанка, представительница всесильного дома Габсбургов, попыталась вмешаться в политику Франции в пользу своих соотечественников. Этого Ришелье допустить никак не мог, в этом случае его личные чувства отступали, и ничто не могло остановить его. А её так дома научили: «Никогда не забывай, - говорили ей родители, - что ты испанка». Для Ришелье же существовал один бог - Франция. Он идеолог абсолютизма, убеждённый сторонник величия французского государства, которому беззаветно служил и преуспел в своём служении. В основном именно его усилиями, а потом уже и Мазарини, механизмы абсолютистского правления во Франции достигли почти совершенства и стали образцом.
Отличной «почвой» для заговоров и недовольства были феодальные бароны, принцы крови, многочисленные родственники королей, в том числе незаконнорождённые королевские дети. Отец Людовика XIII, Генрих IV, оставил множество узаконенных бастардов, признанных герцогами. Признанные и не признанные, все они были королевской крови, и потому могли оказаться наследниками престола, их называли «дети Франции». И это была гремучая, взрывная масса в переходную эпоху. Потому что они все хотели жить по-старому, как в Средние века: воевать, сражаться (отсюда и страсть к дуэлям), получать средства существования от мула-народа, не участвуя, естественно, ни в какой производительной деятельности. А Новое время уже вступило в свои права, и Ришелье понимает, что надо поддерживать мануфактуры, покровительствовать отечественному производству. И совсем не знатные люди нужны будущему, нужны стране, старое дворянство мешает, его и теснит Ришелье.
А при дворе своя жизнь. Бэкингем, прибывший из Лондона, производит на Анну Австрийскую ошеломляющее впечатление.
Ларошфуко описывает их бурные, пылкие встречи, о которых Дюма говорит более аристократично и сдержанно, без пикантных подробностей. Вспыхнувший роман мгновенно становится «секретом Полишинеля». Ришелье был прекрасно осведомлён о нём, и сам несколько раз мог видеть их встречи.
Однажды не сдержался, ворвался в спальню, пал на колени, молил её оставить Бэкингема. История была действительно бурная. Правда и то, что у Ришелье в Англии была возлюбленная, графиня Карлейль, прообраз Миледи в романе Дюма.
И Ришелье просил её следить за Бэкингемом, поскольку это - враг, противник, соперник Французского королевства, тут дело не только в Анне Австрийской. Вот она и подметила, что Бэкингем стал носить новые, очень эффектные алмазные подвески. На балу, как пишут мемуаристы, они были, видимо, ею срезаны. Обнаружив пропажу, Бэкингем закрыл все английские гавани для выезда. Как разворачивались действия дальше - известно по книге. Кроме совсем уж незначительных деталей, вся канва главного сюжета, главной коллизии «Трёх мушкетёров», построена на документах.
Откуда же взялся Мазарини, сменивший всесильного кардинала? Ришелье уникален: он нашёл себе продолжателя, преемника, политического наследника и успел вывести его на историческую сцену, уже будучи очень больным и хорошо понимая, что скоро уйдёт из жизни. Он познакомил Мазарини с Анной Австрийской - а ведь она станет регентшей на несколько лет при малолетнем Людовике XIV.
По словам современников, он сказал примерно следующее: «Познакомьтесь, Ваше Величество, Вы его полюбите. Он чем-то похож на Бэкингема». Не забыл, не смог промолчать! А затем, как считается, у Анны Австрийской был тайный брак с Мазарини, и они жили достаточно открыто вместе.
Вернёмся к противникам Ришелье. Поступая с ними жестоко, он не раз говорил: «У меня нет врагов, мои враги - это враги государства». Двусмысленная, кстати, фраза, особенно если вспомнить нашу историю. Для Ришелье врагами государства были знатные и близкие ко двору люди. Такие, как герцоги Монморанси, Шале, Орлеанский и последний, самый знаменитый фаворит короля, двадцатилетний неотразимый красавец Сен-Мар.
Все они будут казнены по наущению великого кардинала.
В чём же дело? Дело вполне понятное: если Франция не расстанется со своими средневековыми традициями, то придворная знать будет вертеть королями, как это не раз бывало в прошлом. Вот почему на первое место он ставил то, что формулировал как государственный интерес. И в этом смысле представители старой знати были не просто его личными соперниками, он их воспринимал как врагов единой сильной власти. Любая власть стремится к абсолюту. Таково свойство этой философской и социальной категории в любом масштабе - хоть в маленьком, хоть в большом, в размере государства. Король Людовик XIII и Ришелье умерли с разницей в несколько месяцев. Замечательная, историческая фраза Ришелье перед смертью (она приведена у Дюма, а также в мемуарах): «Я иду, чтобы указать Вам дорогу, Ваше Величество».
Через полгода и Людовик XIII умирает.
Итак, вернёмся к Сен-Мару. Уже в конце жизни Ришелье сам приближает ко двору этого юношу. Но те, кто ненавидел Ришелье всерьёз, его соперники в придворной жизни, вовлекли Сен-Мара в очередной заговор против кардинала. Было решено убить Ришелье в тот момент, когда рядом с ним не будет стражи. Расчёт был простой - врагов у кардинала при дворе столько, что король не посмеет всех наказать. Но, по сообщениям источников, происходит нечто поразительное. Взглянув в глаза кардиналу, Сен-Мар оцепенел и не смог отдать команды расправиться с ним.
Такое уже случалось. Гипнотическую силу взгляда кардинала испытал на себе другой известный заговорщик - герцог Орлеанский. В обоих случаях убийство, которое казалось делом весьма вероятным, удалось предотвратить.
Каким предстаёт Ришелье в воспоминаниях и в художественной литературе? Тонкие черты лица, красивые жесты, аристократическая бледность, афористическая речь, политическая мудрость - всё это так. Это находит подтверждение и в иконографии, то есть в прижизненных портретах, и в описаниях - в документах, мемуарах, рассказах. Относительно гипнотического взгляда не говорится ничего. Но факт остаётся фактом: Сен-Мар и герцог Орлеанский казнены, а Ришелье остаётся жив.
Да, конечно, казни были, но государственный интерес всегда стоял для него выше личного, даже в случае с Бэкингемом. Как известно, английского премьер-министра убивает католический фанатик накануне того дня, когда тот должен был возглавить флот, направляющийся на помощь протестантской Ла-Рошели.
Уж больно своевременно убивает! Под угрозой - интересы Франции. А если была крайняя необходимость, погнушался бы Ришелье тайным убийством? Скорее всего, нет, потому что Ла-Рошель была для кардинала символом религиозно-дворянской смуты, и эту занозу надо было выдернуть окончательно. Так считал Ришелье. Он сам был родом из Пуату, он хорошо знал эти места и особенности местных дворян. Он знал их сепаратистские традиции, древние и глубокие. Очень давно, в юности, он дал самому себе раз и навсегда индульгенцию, называемую «государственный интерес». Он сам с собой твёрдо договорился и был убеждён, что ради Франции можно всё - Бог не осудит. А человек он был глубоко верующий, много молился, однако расправу с врагами грехом не считал. Такая крупная личность не может быть однозначной.
При его идеализации авторы, включая современных, выдвигают интересные сравнения, чаще всего его сравнивают с Бисмарком. Ришелье создал великую и могучую Францию, Бисмарк «железом и кровью» - методы сходны - объединил Германию, заложил основу для её могущества. Сравнивают его с Петром I, хотя контекст, конечно, другой, характер и судьбы очень разные. Но сходны результаты их политики и та главная краеугольная идея, которая лежала в основе всех действий и поступков - величие государства превыше всего. В нашем сознании с подачи подобных личностей понятия государства и общества были сильно спутаны. Государство - и им, и нам, особенно в советское время - казалось чем-то, что важнее человека и самого общества. На его благо нужно было трудиться не покладая рук и даже отдавать жизнь, в случае если оно этого потребует. Эта абсолютистская, в корне ложная идея, ни к чему хорошему никогда не приводила, но адепты её рождаются до сих пор. Но как удалось Ришелье стать первым человеком в государстве? Мало ли было епископов вокруг? Будущему Людовику XIII было девять лет, когда его отец, Генрих IV, был злодейски убит фанатиком.
Регентом при малолетнем короле стала его мать, Мария Медичи. В стране религиозные войны, одним словом - смута. Такие, как Мария Медичи, нуждались в сильной опоре. Ришелье прилагает усилия, ему помогает старший брат, который уже при дворе. И в результате он завоевал доверие правительницы. Ничего удивительного: если уж он на папу римского произвёл такое впечатление, что раньше срока стал епископом, то воздействовать на женщину эмоциональную и, как дружно говорят современники, не самую умную и явно нуждающуюся в умных советах, было намного легче. Да, Ришелье умел нравиться и нравился не только ей. Он становится духовником Анны Австрийской. А дальше - Генеральные штаты 1614 года - важный момент его биографии.
Ришелье заметили, к нему стали прислушиваться. Талантлив был человек, это бесспорно! Он учится в военном колледже всего два года - а потом в ряде сражений Тридцатилетней войны сыграл очень заметную роль. Да и взятие Ла-Рошели - это его заслуга, страница его военной биографии.
Когда не было возможности победить силой, он умел договариваться. Тридцатилетняя война 1618-1648 годов завершится уже после Ришелье, лавры победителя достанутся Мазарини и Людовику XIV, Королю-Солнце, но Ришелье заложит основу для будущих успехов, и его роль в этом трудно переоценить. Посмертная судьба Ришелье была чудовищной. В ходе Французской революции его останки были вытащены из гробницы, брошены на мостовую, и толпы парижан с хохотом пинали их и гоняли ногами его череп, словно футбольный мяч. Откуда такая ненависть?
Толпа - это явление страшное, особенно в первые годы Великой французской революции. Бастилию срыли до основания! Спрашивается, для чего уничтожать прекрасный замок? Ответ простой - это был символ, ненавистный символ власти, силы и несправедливости, вот и уничтожили. Ненависть толпы была обращена не персонально к Арману дю Плюсси, а к кардиналу Ришелье, олицетворявшему абсолютизм. Ришелье прожил такую жизнь, что остался в памяти потомков апологетом абсолютной королевской власти. Он не просто монархист, он супермонархист. Все говорили о нём: «Всесилен, всесилен», а он в соответствии со своей инструкцией только и делал, что воспевал величие короля. Он никогда не был временщиком, он был первым министром, а король для него - это идея. С этой идеей восставшие в 1789 году французы насмерть бьются, не зная, что это будет названо Великой французской революцией. Они бьются с абсолютизмом, который сделал атмосферу во Франции к концу XVIII века столь удушающей, что отдать в этот момент должное апологету абсолютизма было невозможно.
Сегодня во Франции к нему относятся с уважением, почти как к Наполеону, и это понятно. Французами очень долго владела идея сильной власти и нельзя сказать, что она полностью исчезла и сегодня. Де Голля ведь тоже подозревали во властолюбии. Во Франции демократии трудно, и иногда начинает казаться, что с идеей всесилия монарха жить проще, однако же, это далеко не так. И история демонстрирует это всякий раз, когда власть начинает превышать свои полномочия.
Про Людовика XIV
Из лекций Наталии Басовской. Фото из сети.
Он понимал, что наступает час прощанья и скоро предстоит ему уйти.
Казалось, все уже закончены дела: и с королём прошло последнее свиданье,
Любимая племянница в слезах ушла, и на столе - написанное Завещанье.
Теперь спокойно можно умирать, но гложат сердце думы и сомненья.
Кому бразды правленья передать? Судьба страны зависит от его решенья.
А время на мгновенье обернулось вспять, и память давние событья воскрешает...
Как трудно было Францию с колен поднять! Но это он усильем воли совершает…
Во Франции настали годы лихолетья. Восстала чернь, низвергнув королевский трон.
И ровно через полтора столетья они прервали его вечный сон.
Ворвавшись в склеп, толпа с ужасным воем труп извлекла и волочила по земле.
И после смерти не было покоя Арману Жану дю Плесси де Ришелье.
Случайные прохожие взирали на то, как бесновалась буйная толпа.
Мальчишки голову его, как мяч, пинали по улице, от радости вопя.
Аббат Башан поодаль молчаливо стоял и наблюдал за выходкой детей.
Когда «мяч» ног его коснулся, торопливо поднял и постарался скрыться поскорей.
На узких улочках Латинского квартала он затеряется, расправы избежав,
И сохранит останки кардинала, торжественно потом земле предав...
Галина Байкова
Трудно найти человека, который бы не читал «Трёх мушкетёров» Дюма. Пожалуй, это одна из самых любимых, самых «зачитанных» книг. Нельзя представить себе юность без неё, но и в зрелые годы снова к ней возвращаешься, уже, правда, по-другому, как к историческому источнику. Потому что события, описанные в книге и касающиеся, в частности, кардинала Ришелье, это не вымысел, мало того, историческая правда! На самом деле Дюма опирался на мемуары современников, прежде всего воспоминания принца Ларошфуко - оппозиционера, недруга Ришелье. Они не любили друг друга. Но всё-таки Ларошфуко остался в живых, несмотря на то, что Ришелье был беспощаден к тем, кто, по его мнению, был опасен для государства.
Ларошфуко писал много, подробно и искренне о том, что происходило на его глазах или, о чём он слышал из достоверных источников. Поэтому события, герои, их отношения, расстановка сил при дворе и даже история с подвесками - всё это чистая правда. Перу Дюма принадлежат эмоциональные оттенки, окраска, он художник, и художник талантливый. Красочный, эмоциональный фон ему совершенно необходим, иначе не было бы романа, и мы лишились бы этой радости - читать «Трёх мушкетёров». Дюма не погрешил против истины, когда писал о любви Ришелье или, скажем мягче, его симпатии к Анне Австрийской. Это было замечено многими при дворе. Но… наш герой давал епископскую клятву, в которой назвал своей невестой Церковь.
Арман Жан дю Плесси не стремился стать епископом. Этот сан был предназначен его старшему брату, но тот категорически отказался от него. Это угрожало финансовому положению семьи, так как были бы утрачены доходы от владения, полученного при Генрихе III в местечке Плюсси в трёхстах километрах от Парижа. Его родители были не особенно богаты. Мать стала умолять: «Арман, семье угрожает утрата этих денег». И он как человек долга не только в отношении государства, но и в отношении своих родных ушёл из военного училища и стал епископом. А ведь мечтал стать маршалом, и нет никаких сомнений в том, что он мог бы им стать! Ришелье не раз командовал французскими войсками во время Тридцатилетней войны. И командовал успешно.
Вообще у него были многочисленные таланты. Он оказался прирождённым придворным, мастером политической интриги, готовым как к компромиссам, так и к жестокости, когда это было необходимо. Он был всесторонне одарён, но меньше всего рвался к церковной стезе. Вернее, он даже не помышлял о ней, но долг перед семьёй вынудил его принять церковный сан, и свалившемуся на него нежданному выбору он следовал неукоснительно. Но всё это вовсе не значит, что ему не могла понравиться Анна Австрийская. Ей было 24 года, и она была первой красавицей в Европе. Почему он должен был оставаться к ней равнодушным?
Как раз в это время из Англии с дипломатической миссией посватать сестру короля Людовика XIII приезжает блистательный герцог Бэкингем, и он тоже сражён Анной Австрийской.
Итак, действие начинается. Великий Ришелье родился 9 сентября 1585 года. Его отец - не последняя фигура во Франции, но и не особенно важная - занимал пост главного прево Франции, это служба порядка. У матери - полученное, жалованное дворянство. В это время дворяне имели разные статусы. Отец - из потомственных, родовитых дворян Пуату, скажем прямо, местечко не самое престижное. Не так плохо, как Гасконь, но тоже Юго-Запад Франции. Наследственное владение небольшое, от Парижа достаточно далеко, это провинция. Отец возвысился при Генрихе III, последнем Валуа. Но вскоре начинаются распри, религиозные войны, и Генриха убивают при штурме взбунтовавшегося Парижа. Рядом с ним был отец нашего кардинала.
После смерти отца семья остаётся плохо обеспеченной. Тем не менее, Арман был принят в Наваррский колледж, самый престижный в стране, где учились короли - Генрих III и Генрих IV. Здесь говорили только по-латыни, изучали испанский и итальянский языки. Он во всём этом преуспел. И преуспел настолько, что, решив под давлением родных принять церковный сан, он, двадцатилетний юноша, замахнулся сразу на высокое церковное звание кардинала. Для этого нужно было официальное согласие римского папы. Но Арман был слишком молод, на это звание он мог претендовать лишь после 23-х лет. Однако юноша проявил упорство - отправился через Альпы в Рим и произнёс перед папой на латыни такую речь, что тот сказал: «Коль человек так возвышен своими талантами, надо сделать для него исключение». Арман был блестящим юношей, со многими дарованиями, и в Риме заметили и оценили это.
Арман принимает имя Ришелье и становится епископом города Люсона, епископом люсонским.
Не сразу и не вдруг складывается его карьера, хотя он рвался ко двору. Очевидно, впервые он обратил на себя внимание во время созыва Генеральных штатов в 1614 году. Какие лозунги он выдвинул? «Франция для французов» - это был верный девиз и по разным причинам затрагивал сердца многих патриотов. Второй призыв Ришелье был абсолютно беспроигрышным во все времена и идеальным для борющихся за власть: «война коррупции». Вот с этими лозунгами он и обратил на себя внимание.
Ещё более привлекательной была его личность. У него было всё то, что отличает человека выдающегося от ординарного - уверенность в себе, безукоризненный язык, темперамент, эмоциональность. Вот маленький отрывок из сочинения, который он написал, ещё не будучи заметным придворным. Текст называется «Наставления и правила, которыми я намерен руководствоваться, когда буду состоять при дворе». Это было время царствования Генриха IV. Что же пишет Ришелье? Это своего рода инструкция, интересная во все времена, ибо всякая власть стремится к абсолюту. А Ришелье служил монархии, формировал абсолютную власть во Франции и делал это умело. Он пишет: «Надлежит почаще повторять королю, что только обстоятельства вынуждают меня ограничиваться оказанием маловажных услуг и что для верноподданного нет ничего трудного или невозможного на службе у такого доброго государя и такого великого монарха». Заметьте, монарха при этом могут звать как угодно, ты только говори ему, что он велик. «Важнее всего - наблюдать, откуда именно дует ветер. И не мозолить глаза королю, когда он в дурном расположении духа. Особенно важно заручиться расположением таких служащих, которые в чём-либо могут пригодиться. Письма, которые опасно сохранить, следует немедленно сжечь». Вот таких жизненных правил придерживался Ришелье. Он сам их для себя открыл, сам убедился в их безотказном действии и стал применять в жизни.
В фильмах Ришелье упрощают, представляя примитивным злодеем, это далеко не так. Он идеолог, апологет нескольких основополагающих идей начала Нового времени. «Власть должна быть сильной», - это одна из них. А к народу он относился, как это не покажется странным, абсолютно искренне, а вовсе не цинично, как принято считать. В средневековом обществе искренне верили, что народ - это мул, которого надо нагружать, но до разумного предела. Тут важно не переусердствовать, но, с другой стороны, если мул находится в бездействии, у него решительно портится характер и поведение. В своём знаменитом политическом завещании Ришелье воспроизводит этот взгляд на народ. Лучше, чем французский средневековый поэт Бертран де Борн, никто не сказал об отношении господствующего класса к простому народу: крестьяне - это навозные жуки. «И мне любо видеть его грязным, забитым - это его доля». Примерно эту идею продолжает Ришелье: возвышен над всеми лишь государь, власть его должна быть реальной, истинной и сильной. Дворянство - очень важная часть общества, создающая культуру, формулирующая законы, хранящая традиции. У дворянства опасная, подчас очень трудная и ответственная роль. А народ создаёт материальные ценности, тем и служит отечеству. Навозный жук, одним словом! Соблюсти баланс между всеми этими частями сложнейшего организма - вот в чём видел Ришелье свою задачу.
А задача его была очень непростой: кто грешен, того на эшафот, рубил он головы известным дворянам за заговоры. Но самое поразительное, он запретил дуэли и вознамерился рубить головы дуэлянтам. Поначалу никто не воспринял этот запрет всерьёз. В 1619 году погиб старший брат Ришелье, тот самый, который отказался идти в священнослужители, но который очень помог Арману продвинуться при дворе. К нему, как, впрочем, ко всем в своей семье, Ришелье был очень привязан. Брат погиб на дуэли, кардинал этого не забыл. Несмотря на недовольство дворян запретом, ведь дуэли - это их привилегия, Ришелье добился первых казней. 22 июня 1627 года были казнены знаменитый дуэлянт граф Бутевиль и граф де Шапель.
Это произвело на дворянское общество сильнейшее впечатление. Возникают заговоры, воцаряется атмосфера ненависти и страха. Ришелье отвечал казнями заговорщиков, а заговоры возникали постоянно, и казни не прекращались. Но удивительно: враги в своих документах, мемуарах, письмах, пересказах современников, при всём при этом отдавали ему должное. Они оценили его политическую смелость и твёрдость.
Королеве Анне Австрийской, прелестной молодой красавице, жене Людовика XIII, которую кардинал, вероятно, любил, он вредил и сильно досаждал. Досаждал, потому что ревновал её к Бэкингему. Но дело не только в этом. Она, испанка, представительница всесильного дома Габсбургов, попыталась вмешаться в политику Франции в пользу своих соотечественников. Этого Ришелье допустить никак не мог, в этом случае его личные чувства отступали, и ничто не могло остановить его. А её так дома научили: «Никогда не забывай, - говорили ей родители, - что ты испанка». Для Ришелье же существовал один бог - Франция. Он идеолог абсолютизма, убеждённый сторонник величия французского государства, которому беззаветно служил и преуспел в своём служении. В основном именно его усилиями, а потом уже и Мазарини, механизмы абсолютистского правления во Франции достигли почти совершенства и стали образцом.
Отличной «почвой» для заговоров и недовольства были феодальные бароны, принцы крови, многочисленные родственники королей, в том числе незаконнорождённые королевские дети. Отец Людовика XIII, Генрих IV, оставил множество узаконенных бастардов, признанных герцогами. Признанные и не признанные, все они были королевской крови, и потому могли оказаться наследниками престола, их называли «дети Франции». И это была гремучая, взрывная масса в переходную эпоху. Потому что они все хотели жить по-старому, как в Средние века: воевать, сражаться (отсюда и страсть к дуэлям), получать средства существования от мула-народа, не участвуя, естественно, ни в какой производительной деятельности. А Новое время уже вступило в свои права, и Ришелье понимает, что надо поддерживать мануфактуры, покровительствовать отечественному производству. И совсем не знатные люди нужны будущему, нужны стране, старое дворянство мешает, его и теснит Ришелье.
А при дворе своя жизнь. Бэкингем, прибывший из Лондона, производит на Анну Австрийскую ошеломляющее впечатление.
Ларошфуко описывает их бурные, пылкие встречи, о которых Дюма говорит более аристократично и сдержанно, без пикантных подробностей. Вспыхнувший роман мгновенно становится «секретом Полишинеля». Ришелье был прекрасно осведомлён о нём, и сам несколько раз мог видеть их встречи.
Однажды не сдержался, ворвался в спальню, пал на колени, молил её оставить Бэкингема. История была действительно бурная. Правда и то, что у Ришелье в Англии была возлюбленная, графиня Карлейль, прообраз Миледи в романе Дюма.
И Ришелье просил её следить за Бэкингемом, поскольку это - враг, противник, соперник Французского королевства, тут дело не только в Анне Австрийской. Вот она и подметила, что Бэкингем стал носить новые, очень эффектные алмазные подвески. На балу, как пишут мемуаристы, они были, видимо, ею срезаны. Обнаружив пропажу, Бэкингем закрыл все английские гавани для выезда. Как разворачивались действия дальше - известно по книге. Кроме совсем уж незначительных деталей, вся канва главного сюжета, главной коллизии «Трёх мушкетёров», построена на документах.
Откуда же взялся Мазарини, сменивший всесильного кардинала? Ришелье уникален: он нашёл себе продолжателя, преемника, политического наследника и успел вывести его на историческую сцену, уже будучи очень больным и хорошо понимая, что скоро уйдёт из жизни. Он познакомил Мазарини с Анной Австрийской - а ведь она станет регентшей на несколько лет при малолетнем Людовике XIV.
По словам современников, он сказал примерно следующее: «Познакомьтесь, Ваше Величество, Вы его полюбите. Он чем-то похож на Бэкингема». Не забыл, не смог промолчать! А затем, как считается, у Анны Австрийской был тайный брак с Мазарини, и они жили достаточно открыто вместе.
Вернёмся к противникам Ришелье. Поступая с ними жестоко, он не раз говорил: «У меня нет врагов, мои враги - это враги государства». Двусмысленная, кстати, фраза, особенно если вспомнить нашу историю. Для Ришелье врагами государства были знатные и близкие ко двору люди. Такие, как герцоги Монморанси, Шале, Орлеанский и последний, самый знаменитый фаворит короля, двадцатилетний неотразимый красавец Сен-Мар.
Все они будут казнены по наущению великого кардинала.
В чём же дело? Дело вполне понятное: если Франция не расстанется со своими средневековыми традициями, то придворная знать будет вертеть королями, как это не раз бывало в прошлом. Вот почему на первое место он ставил то, что формулировал как государственный интерес. И в этом смысле представители старой знати были не просто его личными соперниками, он их воспринимал как врагов единой сильной власти. Любая власть стремится к абсолюту. Таково свойство этой философской и социальной категории в любом масштабе - хоть в маленьком, хоть в большом, в размере государства. Король Людовик XIII и Ришелье умерли с разницей в несколько месяцев. Замечательная, историческая фраза Ришелье перед смертью (она приведена у Дюма, а также в мемуарах): «Я иду, чтобы указать Вам дорогу, Ваше Величество».
Через полгода и Людовик XIII умирает.
Итак, вернёмся к Сен-Мару. Уже в конце жизни Ришелье сам приближает ко двору этого юношу. Но те, кто ненавидел Ришелье всерьёз, его соперники в придворной жизни, вовлекли Сен-Мара в очередной заговор против кардинала. Было решено убить Ришелье в тот момент, когда рядом с ним не будет стражи. Расчёт был простой - врагов у кардинала при дворе столько, что король не посмеет всех наказать. Но, по сообщениям источников, происходит нечто поразительное. Взглянув в глаза кардиналу, Сен-Мар оцепенел и не смог отдать команды расправиться с ним.
Такое уже случалось. Гипнотическую силу взгляда кардинала испытал на себе другой известный заговорщик - герцог Орлеанский. В обоих случаях убийство, которое казалось делом весьма вероятным, удалось предотвратить.
Каким предстаёт Ришелье в воспоминаниях и в художественной литературе? Тонкие черты лица, красивые жесты, аристократическая бледность, афористическая речь, политическая мудрость - всё это так. Это находит подтверждение и в иконографии, то есть в прижизненных портретах, и в описаниях - в документах, мемуарах, рассказах. Относительно гипнотического взгляда не говорится ничего. Но факт остаётся фактом: Сен-Мар и герцог Орлеанский казнены, а Ришелье остаётся жив.
Да, конечно, казни были, но государственный интерес всегда стоял для него выше личного, даже в случае с Бэкингемом. Как известно, английского премьер-министра убивает католический фанатик накануне того дня, когда тот должен был возглавить флот, направляющийся на помощь протестантской Ла-Рошели.
Уж больно своевременно убивает! Под угрозой - интересы Франции. А если была крайняя необходимость, погнушался бы Ришелье тайным убийством? Скорее всего, нет, потому что Ла-Рошель была для кардинала символом религиозно-дворянской смуты, и эту занозу надо было выдернуть окончательно. Так считал Ришелье. Он сам был родом из Пуату, он хорошо знал эти места и особенности местных дворян. Он знал их сепаратистские традиции, древние и глубокие. Очень давно, в юности, он дал самому себе раз и навсегда индульгенцию, называемую «государственный интерес». Он сам с собой твёрдо договорился и был убеждён, что ради Франции можно всё - Бог не осудит. А человек он был глубоко верующий, много молился, однако расправу с врагами грехом не считал. Такая крупная личность не может быть однозначной.
При его идеализации авторы, включая современных, выдвигают интересные сравнения, чаще всего его сравнивают с Бисмарком. Ришелье создал великую и могучую Францию, Бисмарк «железом и кровью» - методы сходны - объединил Германию, заложил основу для её могущества. Сравнивают его с Петром I, хотя контекст, конечно, другой, характер и судьбы очень разные. Но сходны результаты их политики и та главная краеугольная идея, которая лежала в основе всех действий и поступков - величие государства превыше всего. В нашем сознании с подачи подобных личностей понятия государства и общества были сильно спутаны. Государство - и им, и нам, особенно в советское время - казалось чем-то, что важнее человека и самого общества. На его благо нужно было трудиться не покладая рук и даже отдавать жизнь, в случае если оно этого потребует. Эта абсолютистская, в корне ложная идея, ни к чему хорошему никогда не приводила, но адепты её рождаются до сих пор. Но как удалось Ришелье стать первым человеком в государстве? Мало ли было епископов вокруг? Будущему Людовику XIII было девять лет, когда его отец, Генрих IV, был злодейски убит фанатиком.
Регентом при малолетнем короле стала его мать, Мария Медичи. В стране религиозные войны, одним словом - смута. Такие, как Мария Медичи, нуждались в сильной опоре. Ришелье прилагает усилия, ему помогает старший брат, который уже при дворе. И в результате он завоевал доверие правительницы. Ничего удивительного: если уж он на папу римского произвёл такое впечатление, что раньше срока стал епископом, то воздействовать на женщину эмоциональную и, как дружно говорят современники, не самую умную и явно нуждающуюся в умных советах, было намного легче. Да, Ришелье умел нравиться и нравился не только ей. Он становится духовником Анны Австрийской. А дальше - Генеральные штаты 1614 года - важный момент его биографии.
Ришелье заметили, к нему стали прислушиваться. Талантлив был человек, это бесспорно! Он учится в военном колледже всего два года - а потом в ряде сражений Тридцатилетней войны сыграл очень заметную роль. Да и взятие Ла-Рошели - это его заслуга, страница его военной биографии.
Когда не было возможности победить силой, он умел договариваться. Тридцатилетняя война 1618-1648 годов завершится уже после Ришелье, лавры победителя достанутся Мазарини и Людовику XIV, Королю-Солнце, но Ришелье заложит основу для будущих успехов, и его роль в этом трудно переоценить. Посмертная судьба Ришелье была чудовищной. В ходе Французской революции его останки были вытащены из гробницы, брошены на мостовую, и толпы парижан с хохотом пинали их и гоняли ногами его череп, словно футбольный мяч. Откуда такая ненависть?
Толпа - это явление страшное, особенно в первые годы Великой французской революции. Бастилию срыли до основания! Спрашивается, для чего уничтожать прекрасный замок? Ответ простой - это был символ, ненавистный символ власти, силы и несправедливости, вот и уничтожили. Ненависть толпы была обращена не персонально к Арману дю Плюсси, а к кардиналу Ришелье, олицетворявшему абсолютизм. Ришелье прожил такую жизнь, что остался в памяти потомков апологетом абсолютной королевской власти. Он не просто монархист, он супермонархист. Все говорили о нём: «Всесилен, всесилен», а он в соответствии со своей инструкцией только и делал, что воспевал величие короля. Он никогда не был временщиком, он был первым министром, а король для него - это идея. С этой идеей восставшие в 1789 году французы насмерть бьются, не зная, что это будет названо Великой французской революцией. Они бьются с абсолютизмом, который сделал атмосферу во Франции к концу XVIII века столь удушающей, что отдать в этот момент должное апологету абсолютизма было невозможно.
Сегодня во Франции к нему относятся с уважением, почти как к Наполеону, и это понятно. Французами очень долго владела идея сильной власти и нельзя сказать, что она полностью исчезла и сегодня. Де Голля ведь тоже подозревали во властолюбии. Во Франции демократии трудно, и иногда начинает казаться, что с идеей всесилия монарха жить проще, однако же, это далеко не так. И история демонстрирует это всякий раз, когда власть начинает превышать свои полномочия.
Про Людовика XIV
Из лекций Наталии Басовской. Фото из сети.