Про то, что пишется...
... в поезде на верхней полке. Сначала видится во сне, просыпаешься, записываешь, а потом, уже бодрствуя, дописываешь, и - вот.
я не из тех, выбивающих табурет из-под самоубийцы,
и мне даже быть может не все равно, но, прошу, ты запомни сам:
ты всю жизнь будешь вглядываться только в чужие лица,
но, что сможешь там разглядеть, не поймешь и сам.
Ты как зверь, ты как гончая смерти по свету рыщешь,
ты уже не уверен ни в чем, но чего-то ищешь,
ты не помнишь, зачем, но бежать продолжаешь,
не смотри на меня, как врагу в глаза, я тебе не мешаю.
Я твой путь не черчу, проложи его сам, только будь осторожен:
то, что правдой считаешь ты, не твоим быть может,
то, в чем был ты уверен сначала, в конце вдруг окажется ложью,
но пройдешь ты его до конца и исправить не сможешь.
Никогда до этого не писала стихов во сне. Мое подсознание умнее меня...
я не из тех, выбивающих табурет из-под самоубийцы,
и мне даже быть может не все равно, но, прошу, ты запомни сам:
ты всю жизнь будешь вглядываться только в чужие лица,
но, что сможешь там разглядеть, не поймешь и сам.
Ты как зверь, ты как гончая смерти по свету рыщешь,
ты уже не уверен ни в чем, но чего-то ищешь,
ты не помнишь, зачем, но бежать продолжаешь,
не смотри на меня, как врагу в глаза, я тебе не мешаю.
Я твой путь не черчу, проложи его сам, только будь осторожен:
то, что правдой считаешь ты, не твоим быть может,
то, в чем был ты уверен сначала, в конце вдруг окажется ложью,
но пройдешь ты его до конца и исправить не сможешь.
Никогда до этого не писала стихов во сне. Мое подсознание умнее меня...