Просвещение, друзья мои, это когда про Канта пишут те, кто читал Канта.
А когда про Канта
пишут те, кто не читал Канта, то это уже не просвещение, а черт знает что.
В этой галиматье, однако ж, есть идея. Возможно, даже две, и вы назовете мне вторую, если я назову вам первую.
Первая же идея состоит совсем не в том, что красть грешно и воровать грешно. В этом как раз никакой идеи нет, а есть прямое издевательство над непосредственным ответственным начальником и над посредственной и безответственной тенью Канта.
Нет. Подлинная идея, огненными буквами светящаяся тут из каждой строчки, совсем другая.
Полицейское государство.
Кант, кое что знал, друзья мои, об изначальном зле в человеческой природе. И до той поры, пока благодетельное просвещение не восторжествует, полагал весьма кстати иметь полицейское государство.
Полицейское государство же, как верно замечает вполне лояльный в этом вопросе Карл Шмитт, -- это именно такое, в котором нет политики, но есть полиция.
Эта статья -- про полицию. И про то, как было бы хорошо засунуть каждому гражданину в моск по маленькому полицейскому. И назвать это свободой.
В общем, доктор сказал "в морг".
И все? -- Все. А об кому бы вы думали?
Только перед тенью Кистяковского неудобно.
Что там Кант говорил про стыд перед тенями мертвых?