Обскуранты. "Веселая Англия"
Но еще страшнее, пожалуй, те изменения, которые, происходят внутри
самой этнической системы в инерционной фазе. Ведь не надо забывать и о
субпассионариях. А таковые всегда были. В фазе подъема они были
совершенно не нужны и не ценились вовсе. Затем, во время акматической
фазы, их использовали как пушечное мясо и ценили очень мало. А вот в
инерционное, тихое время начинают возникать теории о том, что всякому
человеку надо дать возможность жить, человека нельзя оставить, человеку
надо помочь, надо его накормить, напоить, ну, а если он не умеет
работать, что же - надо научить, а если он не хочет учиться, - ну что
ж, значит плохо учим. Словом, самое главное - человек, все для
человека. Поэтому в "мягкое" время цивилизации при общем материальном
изобилии для всякого есть лишний кусок хлеба и женщина.
Представьте
себе, как люди определенного субпассионарного склада используют такое
учение, которое становится этическим императивом. Они говорят: "Мы на
все согласны, только вы нас кормите и на водку давайте. Если мало
дадите, то мы на троих скинемся". И им находят место, и они
размножаются, потому что им больше делать нечего. Диссертаций-то они не
пишут. К концу инерционной фазы этногенеза они образуют уже не скромную
маленькую прослойку в общем числе членов этноса, а значительное
большинство. И тогда они говорят свое слово: "Будь таким, как мы!",
т.е. не стремись ни к чему такому, чего нельзя было бы съесть или
выпить. Всякий рост становится явлением одиозным, трудолюбие
подвергается осмеянию, интеллектуальные радости вызывают ярость. В
искусстве идет снижение стиля, в науке - оригинальные работы
вытесняются компиляциями, в общественной жизни узаконивается коррупция,
в военном деле - солдаты держат в покорности офицеров и полководцев,
угрожая им мятежами. Все продажно, никому нельзя верить, ни на кого
нельзя положиться, и для того чтобы властвовать, правитель должен
применять тактику разбойничьего атамана: подозревать, выслеживать и
убивать своих соратников.
Порядок, устанавливаемый в этой
стадии, которую мы называем фазой обскурации - омрачения или затухания,
- нельзя считать демократическим. Здесь господствуют, как и в
предшествовавших фазах, консорции, только принцип отбора иной,
негативный. Ценятся не способности, а их отсутствие, не образование, а
невежество, не стойкость в мнениях, а беспринципность. Далеко не каждый
обыватель способен удовлетворить этим требованиям, и поэтому
большинство народа оказывается, с точки зрения нового императива,
неполноценным и, следовательно, неравноправным.
Л. Н. Гумилев "Конец и вновь начало"
Взято из журнала "Однако"
О быдльфах, или Проблема одичания миддл-класса
12 октября 2011 Виктор Мараховский
Уважаемые читатели! По всей стране пьяные учительницы, менеджерши по персоналу, медсестры и молодые матери вызывают серьезную тревогу своим поведением. Каждый вечер после работы они напиваются до свинского состояния, занимаются сексом с малознакомыми мужчинами на задворках магазинов, бранятся грязными словами и справляют естественные потребности посреди улиц. А в это время дома их ждут мужья и дети...
Приведенные выше реалии -- не отечественные. Они взяты из спецрепортажа британской газеты «Дейли мейл» от 9 октября 2011 года с названием «Почему интеллектуальные медсестры, учительницы и матери по всей Британии напиваются каждую ночь до отключки?»
Репортаж этот наделал шума - получив рекордное количество комментариев, тысячи ссылок и сотни перепубликаций. Хотя вроде бы написано про то, про что все и так знали, и хотя большая часть статьи -- немудрящее описание с фотографиями. Вот сколько вчера пила 20-летняя Линда. Вот как пьяная 19-летняя Сара однажды трахнулась с кем-то незнакомым. А вот как 22-летняя Наоми показывает желающим груди за халявную выпивку. Автор статьи (женщина) при этом недоумевает: ладно бы это всё были продавщицы и прочий рабочий класс. Но нет же: одинаково ведут себя что быдло, что представительницы «чистых» профессий, практически эльфы. Это вот медработница, это ассистентка преподавателя...
...Есть два соображения, уважаемые читатели, по которым мне хочется поговорить с вами об этом западноевропейском явлении. Первое: Великобритания сегодня есть запасная родина нашей с вами элиты, а британскую общественную модель постоянно приводят нам в пример люди разной степени элитарности.
И второе: крайне интересно, как именно журналистка «Дейли Мейл» пытается объяснить, что её фестивалящие соотечественницы неправы. Она вроде бы чувствует, что вести себя по-скотски нехорошо, -- но вот обосновать это чувствование в рамках господствующей общественной концепции никак не может. Потому что слова «по-скотски», «безнравственно» и «грешно» -- они какие-то мракобесные, тоталитарные, несвободные. В итоге журналистка окольно занудствует. Неужели девушки не боятся венерических заболеваний, допытывается она у них. А нежелательной беременности не боитесь? А несчастных случаев? А уголовщины? А вы знаете, что от алкоголизма Британия ежегодно теряет 3,7 млрд фунтов стерлингов? А вы знаете, что, по мнению психолога, своими загулами вы просто выражаете внутреннюю злость и неуверенность в себе?
Кстати, докапывается репортёрша безуспешно. Мы всё контролируем, отвечают ей интеллигентные девушки и молодые матери. Мы что, дуры? У нас всё как учили: у каждой в сумочке презервативы, а такси заказано заранее на три часа ночи. Мы вполне ответстенно подходим к досугу, а отдыхаем -как умеем. Иди-ка ты нафиг.
Что в этой картине важно? Здесь мы, как ни пафосно это прозвучит, видим конечный результат освобождения личности по-европейски.
Коротко говоря, сегодня передовая концепция свободы личности состоит в следующем. Всестороннее, максимальное и обязательное развитие каждого человека не является целью существования передового общества. Ни в какой форме: ни в форме архаического спасения души, ни в форме тоталитарного строительства новой личности.
Задачи общества - обеспечивать этому человеку безопасность и благосостояние. В свою очередь всё, что требуется от рядовых Homo S. Sapiens, - выполнение ими трудовых обязанностей и соблюдение уголовного и административного кодексов. Чем более дрессированно они себя ведут на работе и чем меньше нарушают кодексы, - тем они цивилизованнее. А всё прочее, включая разную там культуру, любовь, патриотизм, духовность, мечты и гуманизм, - их личный выбор. Главное, чтобы пользовались презервативами и не водили в пьяном виде.
Навязывать людям какие-то моральные внутренние ограничения и стремления - мракобесие. Любую мораль отлично заменяют камеры слежения на улицах и квалифицированная работа полиции. Ну и, конечно, «ответственное поведение» (это когда презерватив всегда с собой, а такси заказано). Само собой, всякое быдло, отпущенное под свою ответственность, будет бухать и сидеть на пособии. Зато по-настоящему ценные члены общества - те же медработники и училки - в свободное от работы время будут, конечно, жить культурной жизнью, достойной их высокого IQ и образования.
Всё, конец концепции.
Так вот: сегодня очевидно, что эта стройная система не учитывает главного. А именно: сами по себе, в отсутствие сверхцелей и сверхценностей, даже очень высокий IQ и высшее образование не делают человека ничем и никем. Человеческую личность создают именно усвоенные сверхценности -- заставляющие его не просто тупо адаптироваться к среде, а что-то отстаивать. И тем самым обретать характер. Именно сверхценности дают человеку ту самую мистическую Мотивацию, которую сегодня учат вызывать на платных спецкурсах.
В рамках же современной концепции человеку директивно навязывается отсутствие сверхценностей -- и говорится, что это и есть свобода. В итоге он надёжно застрахован от того, чтобы захотеть стать «новой личностью» или солью земли. Больше того: отлучённый от сверхценностей, он вырабатывает в себе лишь имитационную человекообразность и культурность - специально для работы и присутственных мест. Если у него большой IQ и хорошее образование - вырабатывает хорошо. Если похуже - то и маскировка похуже. Но эта маскировка всё равно будет сваливаться с него в первую же удобную минуту. Потому что не своё и не органичное.
Мысль о том, что отлучённый от сверхценностей человек будет с какого-то перепугу искренним носителем какой-то абстрактной «культуры», по меньшей мере странна. Ведь вся конкретная человеческая культура именно из навязывания сверхценностей и состоит. Что Платон, что Шекспир, что Данте, что Толстой с Достоевским, что Томас Манн, что Конан Дойл, что Марк Твен - не столько развлекают, сколько проповедуют.
Поэтому для современного «быдльфа» - европейца с эльфийской беловоротничковой специальностью и вполне стадными гопнячими мотивациями - вся эта культура так и останется чем-то чуждым. Зачем ему проповеди и мечты, если он знает, что искренне верить в них - дикость и отстой? Их нельзя любить, их можно только отбывать.
Отсюда, кстати, - тот явный кризис понятия «простое человеческое счастье», с которым сталкивается что западная Европа, что восточная, включая нас. Даже очень простое счастье всё равно может быть только человеческим. Счастливых быков и тёлок не бывает. А человечность, способную быть счастливой, невозможно имитировать -- её в себе нужно воспитывать.
Ну и ещё один нюанс. К чему «вторичное одичание» приводит практически, достаточно ярко показали летние беспорядки в той же Великобритании. Когда в руки дрессированным с виду британцам разных социальных слоёв попалась новая фишка «твиттер-флешмоб» -- сводные толпы гопников и (казалось бы) интеллигенции вдруг начали вполне дружно громить и растаскивать целые городские районы.
И, кстати, вряд ли случайно чуть ли не единственными кварталами, сумевшими самоорганизоваться и отстоять свою территорию без всякой полиции, оказались сикхские и мусульманские. То есть те, где живут несвободные от навязанных сверхценностей носители коллективной морали.