"Весна окончена и навсегда январь...."
Дорога белых птиц от стен Каракорума
Уходит за хребты уходит на Коринф
Дорога белых птиц уходит в черный юмор
Где плавает в ночи голубоглазый взрыв
Пространство нависает словно обрывистый берег
И в пальцах губ настойчивое тссс
В стеклянном бешенстве в раскиданности перьев
Невидимо звенит дорога белых птиц
Где многоликая и пенистая снежность
Еще не веер но уже аромат
Где формула цветка утрачивая сложность
И свежесть падает в щербины колоннад
И ледяной укол в растаявшее сердце
И бледных прелестей сентиментальный ад
Удар крыла о сталактит инерций
Замедленно хрустит поет кричит как водопад
И вся во власти жадного глагола
Хрипит гортань - кровавая дыра
Ты рьяно молодеешь год от года
Хватаешь камень и кричишь «ура»
И на пейзажах внутреннего смога
Пьянеет радугой паучье стекло
Свистит в хрустальной паутине мозга
Воображаемо подбитое крыло
И в ледяную ночь стремительно вмерзает
Гигантское крыло и бьется как нарыв
И плачет и блестит в секундах замирая
И плавает в ночи голубоглазый взрыв
Блевота пена пух пуанта кокаина
Находит может быть пугливую мишень
Шуршит и тает целлофановое кино
Сгорает книга про буддизмы и женьшень
Каракорум, глоток спасительный стакана
Скелет властительный фарфарово горит
И конские хвосты - штандарты Чингисхана
Уходят за хребты уходят за Коринф
И можно спутать все координаты
И повторять: монголы птице-конь
И повторять святое слово «надо»
И за него идти естественно… в огонь
И отгорев смотреть обугленные руки
И на костер где сучий ливень льет
И вопрошать: сей аргумент довольно хрупкий
Что где-то есть любовь и где-то есть полет
И в зеркало смотреть и в стриптизе металла
Когда зрачки фиксировано злеют
Вокруг зловеще незаконченного тела
Пунктиром белым женский силуэт
Увидеть посреди плащей и сумок
Висит ее пальто и есть на свете бог.
Так почему она вбегает в сумрак
Где бэби спит слюнявый как бульдог
Все кончено, тебе не отвертеться.
Сексоидный удар, зеркальное стекло.
Несчастье, или это… режет сердце
Кривою саблей белое крыло
Где шелк преодолев томление испуга
До кровомщенья ненавидит ворс
Фосфоресценция кораллового пуха
Взлетает как седой павлиний хвост
И на ее глаза и ласковое слово
И на ее … кудри цвета льна
Обрушился удар сверкающего клюва
И белых перьев накипевшая волна
Седой как борода седой как брови барда
Триумф который ждался столько лет
И в хлопьях мокрого ночного снегопада
На звезды воет одинокий интеллект
Свистящий выплеск полного стакана
Трескучий скрежет влажного стекла
Прищур раскосых глаз … штандарты Чингисхана
Уходят на Коринф без хохота и зла
Полет о неподвижности наверно
Ироничен, пресловутый парадиз
Безмолвствует, в гранитное инферно
Вцепилась как сосна дорога белых птиц
И наша грусть по сути лунно-лисья
Бери свой инструмент и песенку наярь
На белой плесени оранжевые листья
Весна окончена и навсегда январь.
Уходит за хребты уходит на Коринф
Дорога белых птиц уходит в черный юмор
Где плавает в ночи голубоглазый взрыв
Пространство нависает словно обрывистый берег
И в пальцах губ настойчивое тссс
В стеклянном бешенстве в раскиданности перьев
Невидимо звенит дорога белых птиц
Где многоликая и пенистая снежность
Еще не веер но уже аромат
Где формула цветка утрачивая сложность
И свежесть падает в щербины колоннад
И ледяной укол в растаявшее сердце
И бледных прелестей сентиментальный ад
Удар крыла о сталактит инерций
Замедленно хрустит поет кричит как водопад
И вся во власти жадного глагола
Хрипит гортань - кровавая дыра
Ты рьяно молодеешь год от года
Хватаешь камень и кричишь «ура»
И на пейзажах внутреннего смога
Пьянеет радугой паучье стекло
Свистит в хрустальной паутине мозга
Воображаемо подбитое крыло
И в ледяную ночь стремительно вмерзает
Гигантское крыло и бьется как нарыв
И плачет и блестит в секундах замирая
И плавает в ночи голубоглазый взрыв
Блевота пена пух пуанта кокаина
Находит может быть пугливую мишень
Шуршит и тает целлофановое кино
Сгорает книга про буддизмы и женьшень
Каракорум, глоток спасительный стакана
Скелет властительный фарфарово горит
И конские хвосты - штандарты Чингисхана
Уходят за хребты уходят за Коринф
И можно спутать все координаты
И повторять: монголы птице-конь
И повторять святое слово «надо»
И за него идти естественно… в огонь
И отгорев смотреть обугленные руки
И на костер где сучий ливень льет
И вопрошать: сей аргумент довольно хрупкий
Что где-то есть любовь и где-то есть полет
И в зеркало смотреть и в стриптизе металла
Когда зрачки фиксировано злеют
Вокруг зловеще незаконченного тела
Пунктиром белым женский силуэт
Увидеть посреди плащей и сумок
Висит ее пальто и есть на свете бог.
Так почему она вбегает в сумрак
Где бэби спит слюнявый как бульдог
Все кончено, тебе не отвертеться.
Сексоидный удар, зеркальное стекло.
Несчастье, или это… режет сердце
Кривою саблей белое крыло
Где шелк преодолев томление испуга
До кровомщенья ненавидит ворс
Фосфоресценция кораллового пуха
Взлетает как седой павлиний хвост
И на ее глаза и ласковое слово
И на ее … кудри цвета льна
Обрушился удар сверкающего клюва
И белых перьев накипевшая волна
Седой как борода седой как брови барда
Триумф который ждался столько лет
И в хлопьях мокрого ночного снегопада
На звезды воет одинокий интеллект
Свистящий выплеск полного стакана
Трескучий скрежет влажного стекла
Прищур раскосых глаз … штандарты Чингисхана
Уходят на Коринф без хохота и зла
Полет о неподвижности наверно
Ироничен, пресловутый парадиз
Безмолвствует, в гранитное инферно
Вцепилась как сосна дорога белых птиц
И наша грусть по сути лунно-лисья
Бери свой инструмент и песенку наярь
На белой плесени оранжевые листья
Весна окончена и навсегда январь.