***
У меня месяц без Кадиса. И я вроде как неплохо, я много работаю, я редко ночую дома, я подпеваю песням на радио, я мешаю вино с фантой, я улыбаюсь на улицах. Я молодец, в общем-то. В нелюбимом холодном городе.
И как объяснить, что эти люди-фотографии, люди-кружочки в скайпе, люди-открытки, они никуда не делись? Кати, с которой я поняла, что нет никакой великой русской души и философских разговоров на кухне в коммуналке, а что есть просто вот эти soulmates, almas gemelas, родственные души, черт-знает-что, но они равны на всех языках и во всех часовых поясах, моя Кати, которая учила меня путешествовать. Мигель, смущенный, с длинными ресницами, неловкий, серьезно и вдумчиво проверяющий мои сочинения. Санта, мой близнец, мой плохой ангел, с которой - все шутки, все сплетни, все танцы. Саша, вдруг ставший мне братом. Ругающий меня за лишний коктейль и лишний танец, тот, чьим девушкам я писала сообщения, тот, на кого кричала за бездумные ночи, тот, с которым обсуждали и футбол, и размер груди. Эл, моя неамериканская американка, такая хозяйственная и серьезная. Настя и Катя, навсегда отучившие судить по внешности. Вальтер и Фло, такие нескладные смешные, обнимавшие на прощание. Флорентин, веселая и пьяная. Поль, самый честный, кидающийся с нами в ледяную воду в пять утра. Лукаш, с которым смешались языки, которому можно было кричать "Донт дестрой!", свесившись с верхнего этажа квартиры и наутро вспоминать, складывать по деталям остатки ночи. Хосе, со спокойным, задумчивым взглядом, мальчик, который мог рассказывать одновременно о своих татуировках и о своих детях из детского сада, в котором работал. Хорхе, превратившийся из самовлюбленного наглого испанца с чертовщинкой во взгляде в того, ктов последнюю ночь неуклюже гладил меня, уже ревущую, по плечам: " Llora, rubia, llora, quien no sabe llorar, no sabe reir...". Джессика и Джастин, Алекс и Режис, Люци и Марин, Агата и Мальвина, Фабиан и Эрман... Я всегда буду писать об этих людях, когда мне будет очень-очень грустно или очень-очень счастливо.
И как объяснить, что эти люди-фотографии, люди-кружочки в скайпе, люди-открытки, они никуда не делись? Кати, с которой я поняла, что нет никакой великой русской души и философских разговоров на кухне в коммуналке, а что есть просто вот эти soulmates, almas gemelas, родственные души, черт-знает-что, но они равны на всех языках и во всех часовых поясах, моя Кати, которая учила меня путешествовать. Мигель, смущенный, с длинными ресницами, неловкий, серьезно и вдумчиво проверяющий мои сочинения. Санта, мой близнец, мой плохой ангел, с которой - все шутки, все сплетни, все танцы. Саша, вдруг ставший мне братом. Ругающий меня за лишний коктейль и лишний танец, тот, чьим девушкам я писала сообщения, тот, на кого кричала за бездумные ночи, тот, с которым обсуждали и футбол, и размер груди. Эл, моя неамериканская американка, такая хозяйственная и серьезная. Настя и Катя, навсегда отучившие судить по внешности. Вальтер и Фло, такие нескладные смешные, обнимавшие на прощание. Флорентин, веселая и пьяная. Поль, самый честный, кидающийся с нами в ледяную воду в пять утра. Лукаш, с которым смешались языки, которому можно было кричать "Донт дестрой!", свесившись с верхнего этажа квартиры и наутро вспоминать, складывать по деталям остатки ночи. Хосе, со спокойным, задумчивым взглядом, мальчик, который мог рассказывать одновременно о своих татуировках и о своих детях из детского сада, в котором работал. Хорхе, превратившийся из самовлюбленного наглого испанца с чертовщинкой во взгляде в того, ктов последнюю ночь неуклюже гладил меня, уже ревущую, по плечам: " Llora, rubia, llora, quien no sabe llorar, no sabe reir...". Джессика и Джастин, Алекс и Режис, Люци и Марин, Агата и Мальвина, Фабиан и Эрман... Я всегда буду писать об этих людях, когда мне будет очень-очень грустно или очень-очень счастливо.